стоили. Мне говорили, что они прекрасно сочетаются с моей кожей.
— Так и есть, — я не шутил. Возможно, она единственный человек на планете, который все еще может выглядеть как супермодель в дерьмовой, плохо освещенной закусочной.
На губах Алессандры появилась легкая улыбка.
— В то же время на следующей неделе?
Я колебался. Это было оно. Мой последний шанс уйти раньше, чем это сделает она.
Ты хочешь добиться успеха на Уолл-стрит? Ты не сможешь этого сделать, если настаиваешь на том, чтобы предпочесть гордость своему будущему.
Я не отказываюсь от своих учеников, но и не собираюсь заставлять их делать то, чего они не хотят. Ну, скажи мне. Ты со мной или нет?
Я выдохнул. Блядь.
— Конечно, — сказал я, игнорируя укол предвкушения при мысли о том, что увижу ее снова. Надеюсь, я не пожалею об этом. — В то же время на следующей неделе.
ГЛАВА 8
— Мне нужно бежать на встречу, но чувствуй себя как дома, — сказала Слоан. — Но не забывай что ты в гостях. Не курить, не ходить в обуви по ковру и не кормить Рыбку вне установленного времени и порций, которые записаны на листе бумаги рядом с ее миской. Есть есть какие-нибудь вопросы?
— Нет, все понятно, — я улыбнулась. — Еще раз спасибо, что разрешила мне остаться здесь, пока я разберусь со всем. Обещаю, что скоро от тебя отстану.
Из всех моих друзей — а их было всего трое или четверо, но это тема для другого разговора — Слоан была наименее дружелюбной и заботливой.
Однако и Вивиан, и Изабелла жили со своими вторыми половинками, и, несмотря на общее отсутствие видимых эмоций, Слоан всегда всегда шла на помощь своим друзьям.
Я устала жить в отеле, и она не колебалась, когда я спросила, могу ли остаться с ней, пока буду искать квартиру. И она встретила мой приезд кружкой кофе, крепкими объятиями и ножом Karambit, обмотанным бантиком — для защиты или нападения, в зависимости от того, насколько я была зла на Доминика, — объяснила она.
— Не беспокойся об этом, — лицо Слоан немного смягчилось. — Выпьем позже. Мы с тобой можем жаловаться на мужчин, пока Вив и Иза притворяются, что у них нет до тошноты сладких отношений.
Мой смех прозвучал как-то рвано, но искренние.
— Звучит как план.
Прошла неделя с тех пор, как я сказала Доминику, что хочу развестись. Никто из подруг, похоже, не удивился моему решению уйти от него, и это многое говорило о том, как другие люди воспринимают наши отношения.
Мой телефон зажужжал от входящего звонка.
Доминик. Снова. Всю последнюю неделю он звонил без перерыва, и каждый раз, когда появлялось его имя, это наносило новый удар мне в грудь. Тем не менее, я пока не могла заставить себя заблокировать его, поэтому перевела звонки на голосовую почту. Я не прослушала ни одного из них, кроме первого; это было слишком больно.
— Что значит, он на Миконосе? — тихая ярость Слоан охладила воздух, когда она уходила на встречу. Поскольку Слоан была опытным пиарщиком и руководила собственной фирмой по связям с общественностью, она постоянно ликвидировала последствия действий клиентов. — Это неприемлемо. Он знает, что должен быть здесь на встрече…
Ее голос затих, а затем послышался хлопок входной двери. Звонок Доминика тоже завершился, и я вздохнула с облегчением, но нут же напряглась, когда вслед за пропущенным вызовом прозвучал еще один входящий.
Пирсон, Ходдер и Блюм.
Волны беспокойства захлестнули мой желудок. Я не была уверена, что было хуже… известия от моего мужа или от моего адвоката по разводу.
— Алессандра, это Коул Пирсон, — глубокий голос немного успокоил мои нервы. Коул был одним из лучших адвокатов по разводам в стране. Он стоил немалых денег, но был единственным, у кого был шанс противостоять команде высококвалифицированных адвокатов Доминика.
— Привет, — я включила громкую связь, пока распаковывала чемодан. Мне нужно было чем-то занять руки, иначе я превратился бы в еще больший беспорядок. — Как все прошло?
Беспокойство усилились, пока я ждала его ответа.
Я подала на развод несколько дней назад, и, в истинной манере Коула, он ускорил процесс, чтобы вручить Доминику документы сегодня. Мне хотелось побыстрее оформить развод, пока у меня не сдали нервы или он каким-то образом не убедил меня вернуться.
Большую часть дней я была уверена, что поступаю правильно, но бывали дни, когда я просыпалась в пустой постели и так скучала по Доминику, что было больно дышать. Я давно не была счастлива, но не могла просто так забыть одиннадцать лет совместной жизни.
— Мы вручили ему документы, — сказал Коул. — Как и ожидалось, он отказался подписывать.
Я закрыла глаза. Зная Доминика, он бы тянул это как можно дольше. У него были деньги и власть, чтобы таскать нас по судам долгие годы, и мысль о том, что мы так долго будем сидеть в подвешенном состоянии, вызывала у меня тошноту.
— К счастью, у нас есть запасные варианты этот случай, — Коул не выглядел слишком обеспокоенным, и от этого я почувствовала себя немного лучше. — Мы так или иначе добьемся развода, но я хочу, чтобы вы были готовы. Это Доминик Дэвенпорт. Все может быть не так просто.
— Даже если у нас нет детей, и я не претендую на его имущество? — пентхаус, машины, самолет. Доминик мог забрать все это. Я просто хотела уйти.
— Проблема не в активах, миссис Дэвенпорт, — сказал Коул, — а в вас. Он не хочет вас отпускать, и если вы не сможете убедить его в обратном, это будет долгая борьба.
— Мне очень жаль, но мистер Дэвенпорт весь день на совещаниях, — помощница Доминика, Марта, произнесла извиняющимся тоном. — Однако я могу передать ему сообщение и попросить…
— Это срочно, — мои пальцы сжали ремень сумки. — Я бы хотела поговорить с мужем напрямую, — я подчеркнула предпоследнее слово. Не имело значения, что Доминик скоро станет бывшим мужем, если я добьюсь своего; пока мы были женаты, я имела определенные привилегии, в том числе увидеть его без помощницы, которая обращалась со
