class="p1">Я обняла себя руками за талию.
— И это обстоятельство делает нормальным вести себя как животные?
— Нет. — Он засмеялся, отталкиваясь от грузовика. — Они не животные. Просто парни ведут себя как мудаки, потому что у них не было хорошей женщины, которая бы держала их члены в узде. Дай им день или два, чтобы привыкнуть к тебе, прежде чем подавать жалобы на сексуальные домогательства из-за того, что они не так на тебя посмотрели или слишком громко свистнули. Они хорошие работники. Они нужны мне больше, чем ты.
Я должна была обидеться на то, что он предлагает мне закрывать глаза на плохое поведение его команды в течение сорока восьми часов, но я не обиделась, потому что была слишком озабочена словами, что я ему не нужна.
— Если я не более чем обуза, то могу не работать на тебя. Уверена, есть много других людей, которые с радостью примут меня.
Команда Фишера? Ха!
Он смотрел на меня непонимающе, редко удерживая свой взгляд на моем. Мои сиськи? Да, они были у него в приоритете.
— О… — он заставил свой блуждающий взгляд вернуться к моему лицу, — … уверен, что многие с радостью бы наняли тебя. Но пока что ты моя. Так что, садись в грузовик.
Хотела ли я быть его? Пфф… Нет.
Если Бог вел счет моей лжи, то эта была отмечена.
Как только мы выехали на дорогу, он включил музыку из плейлиста на своем телефоне. Я не слышала слова. Музыка была громкой. Тяжелый рок. Забитая барабанными звуками и вибрацией. И все о сексе.
Мысли хаосом кружились в моей голове. Я была взрослой. Я могла слышать плохие слова, даже если мне было неприятно их произносить. Технически я могла выйти замуж и заниматься сексом. Поэтому откровенная музыка не должна была казаться такой уж неправильной. В конце концов, это был не мой плейлист. Но я чувствовала себя неловко, потому что, как и всякий грех, она искушала меня. Она искушала мой разум. Она заставляла меня думать неподобающие вещи о моем новом боссе.
— Слишком громко? — спросил он, когда песня закончилась.
Я покачала головой.
— Почему ты такая напряженная?
Медленно выдохнув, я попыталась расслабить свое тело и разум.
— Просто… просто нервничаю из-за первого дня. — Я достала из рюкзака блокнот и карандаш, и открыла его.
— Это кроссворд? — он приглушил музыку.
Я кивнула, добавляя квадратики для следующего слова.
— Ты… решаешь один или составляешь свой собственный?
— Я составляю свой собственный.
— Зачем? — он засмеялся, но это был странный смех, немного принужденный.
— Затем, что мне нравится это делать. Мой отец был архитектором, и ему тоже нравилось разгадывать кроссворды. Потом он начал составлять их просто для развлечения. В конце концов, он стал отправлять их в разные издательства для публикации. — Я вписала следующую подсказку.
Семь вниз: Клоунада
— Делая это, я чувствую, что он… не совсем мертв.
Фишер на мгновение взглянул на меня.
— Не совсем мертв. Мне это нравится. Итак… что ты делаешь со своими головоломками?
— Сейчас не многое. Однако, когда училась в школе, я получала дополнительные баллы от своих учителей английского языка за их создание. У школы была онлайн-газета, и в ней были мои головоломки. Не знаю, что буду делать с ними сейчас. Может быть, я найду для них онлайн-издание, как это делал мой отец. Может быть… — я усмехнулась, не отрывая взгляда от бумаги, — …они попадут в «Нью-Йорк Таймс». Это принесет мне немного шума от блоггеров.
— Люди пишут в блогах о кроссвордах?
Усмехаясь, я несколько раз кивнула.
— Эм… блоггеры есть для всего. Сейчас существует множество программ для составления кроссвордов, но это, я указала на блокнот, подлинник. Я надеюсь, что крупные издания всегда будут благосклонны к закоренелым кроссвордистам.
— К кому? — он прижал руку к уху.
— Кроссвордист. Человек, который искусен в составлении или разгадывании кроссвордов.
— Черт. Ты ботаник, Риз.
— Нет. Я просто делаю немного необычные вещи, чтобы сохранить память о моих родителях.
— Родителях? Твоя мама все еще жива. Ты ведь это знаешь?
— Да. Но мне казалось, что я потеряла ее пять лет назад.
— Ты делала что-то, что заставляло тебя думать о ней, как кроссворды, напоминающие тебе об отце?
Нервно рассмеявшись, я оторвала взгляд от своего блокнота и несколько секунд наблюдала за движением.
— Я… делала. Ээмм… — Еще один нервный смех наполнил воздух.
— Что?
— Просто… я собираю вещи, которые раньше собирала она. Теперь, когда она вышла из тюрьмы… — Мне пришло в голову, что Фишер мог не знать ее прошлого. Может быть, он не проверял прошлое своих жильцов. Я не была уверена, что Рори свободно предоставляет эту информацию людям.
— Я знаю, что она была в тюрьме.
Вздохнув с облегчением, я несколько раз кивнула.
— Хорошо. То есть, я подумала, что она, вероятно, упоминала об этом. Проверка биографии. Рекомендации. Конечно, она должна была объясниться за предыдущие пять лет.
— Я не спрашивал. Никаких проверок. Она сама мне рассказала.
— О, хорошо.
Через несколько секунд, когда я надеялась, что он забудет, что мы обсуждали, он на несколько секунд перевел взгляд на меня.
— Итак… что она, а затем ты собирали?
В юности хобби моей мамы было крутым. И я извлекала из него пользу. Сейчас, когда мне восемнадцать лет и я слегка влюблена в парня на десять лет старше меня, мамино хобби, которое я переняла, уже не казалось мне крутым. На самом деле, смущение было единственным словом, которым можно это описать.
— Она собирала… — мне нужно было напомнить ему, что это не совсем мое хобби —…игрушки из Хэппи Милс.
— Макдональдс, эти Хэппи Милс?
— Да. Она была уверена, что со временем они будут стоить кучу денег. Поэтому она покупала Хэппи Милс. Много Хэппи Милс. Иногда одну и ту же игрушку предлагали в течение недели или двух, может быть, даже дольше, если она была очень популярна. Когда это случалось, я выкраивала время для похода в Макдоналдс за Хэппи Милс. Она всегда покупала две порции, чтобы я не чувствовала себя обманутой из-за игрушки. Но когда в продаже одновременно было несколько взаимосвязанных предметов, например, коллекционные карточки или что-то в этом роде, она покупала так много Хэппи Милс, чтобы получить их все. И поскольку зачастую игрушки повторялись, прежде чем получить по одному из каждого… что бы это ни было… она покупала больше, чем мы могли бы когда-либо съесть, даже если бы взяли минивэн, полный моих друзей. Поэтому она брала Хэппи Милс, за вычетом игрушек, и отдавала их бездомным. Ну, я беру свои
