к мужчине, который, по ее мнению, был Бистом.
"Ты готова идти?" спросил Бист.
"Да".
Хоуп повернулась к ней. "Я просмотрю эти работы, поставлю им оценки и посмотрю, что мы можем сделать дальше. Если захочешь поговорить о чем-нибудь, о чем угодно, просто позвони мне. Калеб знает мой номер".
Прежде чем Хоуп успела остановить ее, она заключила ее в объятия. Она увидела, что Бист наблюдает за ней, и быстро закрыла глаза.
"Тебе лучше знать, что ты делаешь", — сказал Бист.
В следующую секунду они оба исчезли, и Фейт стояла у двери.
"Мой брат очень заботится о своей жене".
"Я это вижу. Хоуп говорила мне, что он такой". Она держалась за карандаш, как за спасательный круг. Взглянув на Калеба, она подумала, может ли он вообще испытывать к ней какие-либо чувства, или же он просто обязан ей помочь, и от этого ей стало не по себе. Она не хотела быть проблемой, требующей решения.
"Как прошли дела с Хоуп?"
"Все прошло хорошо. Она очень милая. Эмм, я не могу с ней поговорить. У меня нет мобильного".
Калеб кивнул и достал из кармана мобильный телефон. "Давно собирался подарить тебе вот это и вот это". Он открыл один из ящиков в прихожей, в котором хранилась электронная книга. "Я создал тебе аккаунт. Энн все подготовила".
Она уставилась на устройство, потрясенная и тронутая.
"Спасибо".
"Это совсем не сложно. Я хочу, чтобы ты была счастлива".
Глядя на него, она задумалась о словах Хоуп, и снова в глубине ее души зашевелилось чувство, которое она не могла контролировать. Калеб протянул руку и погладил ее по щеке. "Наслаждайся".
Он оставил ее одну, еще более растерянную, чем прежде.
" Это чушь собачья", — сказал Дуэйн.
Калеб уставился на него. Он наблюдал, как его юный племянник наклонился и сделал несколько глубоких вдохов. На улице было еще темно, и, конечно, холодно. Но Калебу было наплевать. Дуэйн попросил его о помощи, и он просто оказывал ее.
" Что, по-твоему, чушь собачья?"
"Это. Это не то, чем вы с Бистом занимаетесь. Я хочу знать хорошие вещи. А не отмораживать себе яйца ради гребаной пробежки", — сказал Дуэйн.
У него было миллион разных дел, которыми он с удовольствием занялся бы прямо сейчас. Нянчиться с этой трусливой задницей не входило ни в одну из них.
"Иди домой". Калеб отвернулся, готовый отправиться домой. Ему было интересно, встала ли уже Фейт или еще спит. Несколько раз он заходил проведать ее и видел, как она спит, причем совершенно без всякой жути.
"Калеб", — сказал Дуэйн, похожий на маленькую плаксивую девочку.
Голос племянника начал действовать ему на нервы. "Что, Дуэйн? В чем, черт возьми, твоя проблема?"
"Разве это плохо, что я просто хочу, чтобы ты научил меня обращаться с оружием, с бизнесом?"
Калеб набросился на него. " Ты не можешь даже пробежаться кругами в пять утра. Ты еще не готов справиться с тем дерьмом, с которым мы имеем дело. И вряд ли когда-нибудь будешь. Ты слишком ленивая задница".
"Я могу бегать эти гребаные круги".
"Тогда докажи это", — сказал Калеб, теперь уже крича. Они были одни в парке, и так продолжалось уже целый час. "У меня нет времени на то, чтобы ты рассказывал мне, на что способен. Я хочу это увидеть".
"Я бегаю с тобой уже несколько месяцев, и ты не изменил того, что мы делаем".
Калеб уставился на Дуэйна. За эти годы он не раз говорил Бисту, что с ним нужно быть строже.
Он понимал, что хочет дать парню детство, но ему уже было восемнадцать. Он ни за что не доверил бы этому маленькому дерьму свою спину или бизнес. Чтобы убрать Дуэйна, нужен был всего лишь кто-то, у кого было бы немного драйва, а это его не устраивало. Ему не нравилось, что он родился в криминальной семье, владевшей борделями, бойцовскими клубами, наркотиками и многими другими незаконными предприятиями, но это было то, чем он занимался. Это было у него в крови. Жизни зависели от того, насколько он был крут и не терпел ничьего дерьма.
Схватив Дуэйна за шею, он прижал его к ближайшему дереву. "Может, ты и привык добиваться своего от Биста, но здесь так не получится. Насколько я понимаю, ты настолько далек от человека, который нужен мне рядом, что у тебя нет ни единого шанса стать частью этого мира. Ты не можешь совершать ежедневные пробежки и не стонать по этому поводу. Я не могу допустить, чтобы ты рисковал разрушить другие жизни. Дело не только в беге. Дело в способности выдержать пытки, которым тебя могут подвергнуть, пока ты ждешь, что Бист или кто-то еще поможет тебе, а люди хотят получить от тебя информацию. Так что ты можешь вынести боль, побои, пару ударов ножом, черт возьми, даже несколько пулевых отверстий, ожидая. Ты молчишь. Неважно, какую боль они причиняют тебе, людям, которым ты причиняешь боль, имя Карсон остается сильным. Ты не падаешь лицом к лицу со своими врагами. Ты не умоляешь их остановиться". Он окинул Дуэйна взглядом с ног до головы. "Ты бы рухнул в первые же минуты. Ты не умеешь терпеть боль. Ты не умеешь держать свой поганый рот на замке. Ты позоришь имя Карсона, так что нет, я не позволю тебе даже близко подходить к нашей работе. Максимум, чего ты добьешься, — это будешь раздавать пончики в торговом центре". Он отпустил шею Дуэйна.
Не говоря больше ни слова, он повернулся на пятках и ушел, трусцой возвращаясь к своему дому. Бист был бы зол на него, но так было нужно.
Он ввел код, открывающий ворота дома, и не забыл закрыть их за собой. Кивнув своей охране, он направился к задней двери. Энн еще не встала, но он приостановился, заметив Фейт, которая в ночной рубашке прислонилась к стойке. В руках она держала электронную книгу и выглядела такой увлеченной, что несколько мгновений он наблюдал за ней. Она откинула волосы назад, открыв его взору шрам.
Шрам не был уродливым, во всяком случае, для него. Резкая краснота давно потускнела, и большую часть времени она прятала его за волосами. Для Калеба шрам был признаком силы. За свои годы она прошла через многое, и именно это сделало ее той женщиной, которой она стала сегодня.
Меньше всего ему хотелось пугать ее, поэтому он открыл дверь и шагнул на кухню.
Фейт
