— Здравствуйте, Василиса! — обращается ко мне Лена. — Тут вас просили сделать вот это, — она извиняющимся тоном тянет слова и дает мне огромную папку бумаг.
— Ох…
— Да, сочувствую!
Иду в свой кабинет и слышу в спину:
— Максим Александрович просил вас зайти. Сказал передать, что срочно, как только появитесь!
— Хорошо! — киваю я и захожу в свой кабинет. Со стуком бросаю папку на стол и вздыхаю. Срочно, говоришь? Ну будет тебе срочно, Вишневский! Хоть я и из детдома, но ты не запудришь мне мозги!
— Вызывали? — громко спрашиваю я, распахивая дверь в кабинет Максима Александровича.
Да, я не постучала.
Мужчина поднимает на меня удивленный взгляд и заторможенно кивает:
— И вам здравствуйте, Василиса. Проходите. У меня к вам дело.
Глава 7
Глава 7
Дело у него! Знаю я эти дела…
Сажусь напротив и дерзко задираю подбородок.
— Я вас слушаю!
— Василиса, я не понял, вы не выспались или вас какая-то муха укусила?
— Нет, с чего вы взяли?
— Лицо попроще!
Я вспыхиваю, но молча киваю.
Да, может, я и перегнула с эмоциями. В конце концов, он ничего мне не обещал. Не его вина, что я подумала лишнее.
— Все хорошо, Максим Александрович, я вас слушаю, — уже спокойнее говорю я, и мужчина расслабляется:
— Так-то лучше! Значит, так, сегодня у нас обед с представителями фирмы по маркетингу. Будем продвигать имя на широкий рынок. Вам Елена должна была отдать папку с документами.
— Да, она отдала.
— Отлично! Изучать все подряд не нужно, просто пробежитесь глазами. Вы должны быть в курсе предшествующих сотрудничеств, чтобы помочь мне определить, подходят ли нам эти.
— О, я поняла! — киваю, расслабляясь.
Что ж, мне не придется хотя бы до обеда зубрить на ходу весь текст. И на том спасибо!
— Да, еще я вас освобождаю от других дел до часа дня. Я зайду за вами за десять минут до выезда, — деловито распоряжается мужчина и сосредотачивается на работе.
— Я поняла, хорошо. Мне можно идти?
— Да! — равнодушно кивает Вишневский, и я иду к себе.
Надо же, как он быстро переходит с личного на деловое поведение. Сноб! Еще и почти женатый…
До назначенного времени я сижу над документами, и меня, как и обещал босс, никто не трогает. Это ли не счастье?
Разбираться в бумагах, которые оставил мне Вишневский, оказывается довольно интересно. Так я узнала, что мужчина ведет очень грамотную политику. Не подкопаешься. Правильно распределен бюджет, органичные суммы, целесообразные для рекламы. Зачем ему мое мнение? Он и сам, по-видимому, замечательно справляется!
— Василиса, нам пора, — заходит в кабинет Максим Александрович, а я подскакиваю.
— Уже?
— Да, — коротко отвечает он. По-хозяйски отнимает папку и накидывает на меня пиджак. — Вперед, Тихонова! Некогда рассиживаться!
Вишневский размашистым шагом выходит из кабинета, а я семеню за ним на неудобных каблуках.
Мы выходим в холл и натыкаемся на колючий взгляд секретарши.
— Елена, у нас встреча. До вечера меня не будет.
— Поняла вас, — вежливо, даже слишком, отвечает девушка. Вишневский проходит, а я натыкаюсь на злой взгляд Лены.
Да что с ней?
Решаю пока не задумываться над этим. Просто молча следую за боссом до его машины.
Встреча проходит в очень дружелюбной атмосфере в одном из очень крутых ресторанов. От меня почти ничего не требуют и ничего не спрашивают. Максим Александрович сам общается с Константином Петровичем, тем самым директором компании. Лишь познакомив нас, он полностью переключается на собеседника. Босс заказывает мне кофе и невероятно вкусное пирожное, и я, будто ребенок, рассматриваю украдкой помещение и наслаждаюсь вкусным лакомством.
— Ну, что скажешь, Василиса? — обращается ко мне Вишневский, а я поднимаю брови.
Он у меня спрашивает мнение? Два часа они делали вид, что меня вообще нет, а теперь я должна дать заключительную оценку? Ну что ж…
— Меня все устраивает. Только вот процент ставки на ремаркетинг не совпадает с ранее заказанным.
— Но этот лучше! — вдруг оживляется директор маркетинговой фирмы.
— Не уверена. Ранее мы работали с другими компаниями, и даже если в каких-то моментах они сработали не совсем профессионально, но конкретно ставка оставалась неизменной. Она зарекомендовала себя с самой лучшей стороны, как самая целесообразная в процентном соотношении!
Украдкой бросаю взгляд на Вишневского, который расплылся в довольной улыбке.
— Что ж, если Максим Александрович согласен…
— Я полностью доверяю своей помощнице, — кивает тот уверенно.
— Тогда хорошо, оставим ставку прежнюю, — соглашается мужчина. — Все остальное в норме?
— Да, все отлично, — киваю я, допивая кофе.
Мужчины встают и пожимают друг другу руки.
— До встречи, Максим Александрович, Василиса! — Константин Петрович легонько целует тыльную сторону моей руки. И если вначале он смотрел на меня равнодушно, как на предмет обстановки, то сейчас я вижу в его взгляде заинтересованные огоньки.
— И вам всего хорошего! — отвечает за нас Максим Александрович и вырывает мою руку у мужчины. На миг мне кажется, что они сцепились взглядами, но босс быстро взял эмоции под контроль.
Мы садимся в машину, и Вишневский заводит мотор.
— Василиса, вы меня приятно удивили, — признается босс, и я опускаю взгляд.
— Спасибо, но я просто озвучила то, что и так всем понятно…
— А вот и нет, не прибедняйтесь! Поверьте, я редко кого хвалю, а уж если делаю это, то исключительно за дело. Достаточно просто сказать спасибо! — он ухмыляется, бросая косой взгляд на меня, а я киваю:
— Спасибо!
— Вот, так бы сразу!
От взгляда, которым наградил меня мужчина, бегут мурашки по коже и кровь приливает к щекам, но я стараюсь не выдать свое смущение и отворачиваюсь к окну.
Вишневский тоже молча смотрит на дорогу, нервно постукивая по рулю пальцами.
Неужели он тоже нервничает, как и я?
Глупости! Тихонова, очнись! Он таких, как ты, щелкает как семечки. У него есть невеста, красивая модель с обложки, вспомни и приди в себя.
Я вдыхаю, но следующая фраза мужчины снова заставляет сжаться сердце:
— Василиса, вы мне сегодня нужны. На всю ночь.
***
— Ч-что? — растерянно кошусь на Максима Александровича, но тот лишь ехидно отвечает:
— По работе, Тихонова, а не то, что вы подумали!
— А я ничего и не подумала, — бубню я, заливаясь краской.
— Ага, я и вижу! — ухмыляется довольный индюк.
— Зачем?
— Завтра встреча с представителями фирмы США, с которыми я планирую слияние. Нужно очень хорошо подготовиться. Я думал, придется все делать самому, но вижу, что вы готовы.
— Но не уверена, что смогу…
— Опять вы за свое, Тихонова! Отставить сомнения. Я в вас уверен, а значит, все получится! Тем более вы будете не одна, а со мной! Я буду вести, вы — помогать. Все ясно?
— Да, но мне нужно предупредить, что меня не будет всю ночь…
— Жениха? — перебивает Вишневский, и я еле унимаю желание показать ему язык и сказать «да».
— Нет, Нину Михайловну. Я у нее живу…
— А, хорошо. Не переживайте, я дам вам выходной после совещания. Сутки и хорошие дивиденды.
— Ладно… — соглашаюсь я, совершенно не уверенная в его затее.
Мы приезжаем в офис, и я отправляюсь в свой кабинет разгребать завалы документов к завтрашнему дню. Понимаю, что ничего не понимаю. Половина текста идет на английском. Половина вообще в графиках. И если в языках я еще понимала, то в графиках с кучей переменных — нет. Черт ногу сломит.
Под вечер ко мне является Вишневский и строго говорит:
— Тихонова, бери все и иди ко мне. Будем готовить тебя. Мне кажется, без меня ты не разберешься!
Вздыхаю с облегчением и, собрав папки под мышку, шагаю за боссом.
— Значит, смотри…
Вишневский долго объясняет мне все, что нужно, пока мой желудок не решает издать вопль умирающего кита.
