– Пф-ф. Ничего подобного!
Настраиваюсь на недолгую поездку, но она оказывается еще короче, чем я себе представляла. Мы буквально выезжаем с парковки бизнес-центра, на последнем этаже которого и располагается ресторан «В масть», заезжаем в ворота соседнего двора и тормозим у ближайшего дома.
Я удивленного оглядываюсь на Влада.
Почему-то мне казалось, что такой товарищ выберет квартиру в каком-нибудь новомодном человейнике. Что-то из стекла и бетона, из тех, что весной выглядят невыносимо залапанными и в потеках, зато с подземным гаражом и консьержем в холле.
Мы же паркуемся у дома, в котором я и сама бы не отказалась приобрести квартиру, да вот только моей преподавательской зарплаты даже с полутора ставками и почасовкой вряд ли на это хватит. Никакое репетиторство не спасет.
Несколько домов старого жилого фонда выкупила строительная компания, принадлежащая, кажется, брату Олега Раевского, Егору. Они отреставрировали здания, и теперь тут супер-пупер-мега элитное жилье – сплав современных интерьеров и сталинских планировок с высоченными потолками.
Ничего так повара у нас зарабатывают.
– А зачем мы на машине ехали? – я испытываю настоятельную потребность к чему-нибудь придраться.
– Там такая лужа, что только вплавь, – мне снова предлагают руку, чтобы помочь выйти из машины.
Ладонь теплая, сухая и немного шероховатая.
Ровно такая, какая и должна быть у мужчины. И меня снова торкает.
Почему-то этот жест, когда мои пальцы утопают в мужское руке, снова заставляет дыхание сбиваться, а сердце пропускать удары.
– Добро пожаловать, Алла Георгиевна, – в голосе Козырева появляется новая интонация.
Она как будто заводит некий метроном, начинающий отмерять время сразу после писка автомобильной сигнализации.
– Нам на третий этаж, – подозрительно улыбается Влад и пропускает меня вперед.
Я стряпаю гордый вид и царственно поднимаюсь по лестнице, а Козырев идет сзади и этим меня нервирует. Ощущение, что я дичь, которую загоняют прямо в капкан, усиливается.
На третьем этаже я не выдерживаю и, обернувшись к Владу, спрашиваю еще раз:
– Почему вы ко мне прицепились? – я инстинктивно стараюсь оттянуть момент, когда окажусь на территории Козырева.
Стоя ниже меня на несколько ступеней, он наконец сравнялся со мной в росте, и я смогла по-настоящему оценить сокрушительную мужскую красоту. Да не в моем вкусе, но отрицать глупо. Красавчик, и некоторая грубоватость черт ни капли его не портит, скорее, наоборот, придает шарма.
– Ты была так очаровательна в своем восхищении пирожными и абсолютным нежелании показывать, что я тебе понравился, что это стало вызовом, Алла Георгиевна, – глядя на меня из-под ресниц, усмехается Влад и достает ключи.
Что? Нежелании признавать?
Кто-то о себе слишком много думает!
Сейчас я ему докажу!
Правда, на дне голых глаз мелькает странная искорка, заставляющая меня задуматься, что он специально меня провоцирует.
Пока я анализирую ситуацию, Козырев уже открывает дверь и делает приглашающий жест.
Ступив за порог, я неосознанно начинаю принюхиваться.
Он же говорил, что готовился к моему появлению, но едой не пахнет.
Более того, раздевшись и сам оказав помощь мне, Влад меня огорошивает:
– Ты пока осмотрись, а я в душ.
– Что? В душ? Зачем? – выскакивают из меня вопросы, как горошины из перезрелого стручка.
– Не люблю, когда запах еды впитывается в волосы, а в ресторане, это неизбежно. Я быстро. Предоставляю тебе возможность утолить любопытство, – подмигивает он.
Козырев, по пути зажигая везде свет, скрывается где-то в глубине квартиры.
Я выковыриваю телефон из сумочки и иду на разведку.
Ну а что. Он же сам разрешил, не так ли?
Мои представления о жилище Влада продолжают рушиться.
Ничего общего с квартирой-студией в стиле лофт, которую я себе нафантазировала исходя из мнения, что передо мной кобель и бабник. Минуя уютную и вполне человеческую гостиную, я попадаю на кухню, и снова поражаюсь несоответствию с собственными представлениями о Козыреве.
Я жду, что кухня шеф-повара будет просторной, светлой и полностью из нержавейки. Однако мои ожидания оправдываются только по первому пункту. Здесь действительно свободно, можно танцы танцевать.
А вот интерьер… Скорее, что-то в стиле прованс. Очень мило.
Особенное внимание привлекает стол.
Я тоже о таком мечтаю.
Большой, наверно, человек на двенадцать, из настоящего дерева. На нем видны прожилки других цветов, и весь он будто пронизан теплом и уютом. Рука так и тянется погладить цельное древесное полотно.
Да уж… За таким столом грех не постонать…
– Я думал, ты начнешь со спальни, – раздается позади меня насмешливый голос.
Оборачиваюсь к Владу и с прискорбием отмечаю, что отвести от него взгляд очень тяжело. Подлец вышел ко мне в одних джинсах, бесчестно демонстрируя идеальный торс. И выглядит он даже лучше, чем на видео из интернета.
А еще Козырев без рубашки выглядит значительно мощнее.
Да я, разувшись, оказалась без каблуков, и вот теперь мне вовсе не кажется, что я высокая.
– Почему я должна была начать со спальни? – переспрашиваю я, готовясь отвечать на очередную непристойность.
– Потому что там ожидает кое-кто еще, и ему ты точно не скажешь: «Нет!».
Глава 13. Территория настоящих самцов
– А вот и он, – Влад смотрит вниз, и я повторяю за ним.
И вижу его, отирающегося о штанину.
О нет! В самое сердечко!
– Как его зовут? – с придыханием спрашиваю я, не в силах отвести взгляд от крупного сиамского кота с выразительнейшими голубыми глазами на подкопчённой мордочке.
– Сева.
Что? Как можно было его величество назвать Севкой?
Боже мой, какое кощунство!
– Сева, – спрашиваю я, любуясь темной шерсткой, переходящей в кремовую. – Ты Мойдодыра читал?
Давненько меня не обливали таким презрением, но я уже все. Жертва домашнего абьюзера. А по Севастьяну видно, кто в доме хозяин. Впрочем, меня вполне устраивает высокомерный взгляд кота, лишь бы дал себя погладить.
Я наклоняюсь и с трепетом провожу кончиками пальцев между ушами.
– Он кастрированный? – спрашиваю я, потому что уже прикидываю, как его стыбзить.
Надо видеть, как на меня смотрит Сева. Более того, он на меня шипит, топорща усы.
И когтистой лапой на меня замахивается.
Я растерянно смотрю на ржущего Козырева.
– Алла Георгиевна, мужиков тебе доверять нельзя.
Я оглядываюсь на кота, уходящего в сторону миски, всем своим видом показывающим степень негодования, и вижу солидные меховые комочки.
– Боюсь, ты надолго потеряла его расположение, – продолжает посмеиваться Влад, обнимая меня, но я этот момент пропускаю, как не важный, потому что прямо сейчас мое сердце обливается кровью от мысли, что я не смогу запустить пальцы в эту шикарную шкурку.
– А можно его как-то задобрить?
Я уже рабыня голубоглазого монстра и тирана.
– Вообще-то, Сева, как любой порядочный сиамец, очень злопамятный, а ты нанесла ему серьезное оскорбление…
– Что? Совсем никаких шансов? – канючу я, глядя как дергает в мою сторону спиной кошак, и хвост его извивается как змея.
– Можно, и если будешь хорошо вести себя вести, то я покажу, как.
Я наконец замечаю, что Козырев находится непозволительно близко, смотрю в наглую физиономию с возмущением и попадаю в плен таких же ярких голубых глаз.
И вот тут-то мне становится по-настоящему не по себе.
Меня обволакивает горьковато-солоноватый запах геля душа. Я чувствую сильную руку, обнимающую меня за талию. Вижу, что некоторые побрились, и вспоминаю незабвенное: «И тот, кто на ночь бреется, на что-то все-таки надеется». И как-то в таком ракурсе очень острые ощущения вызывают грубоватые подушечки пальцев, невзначай прогуливающиеся вдоль выреза на спине.
Козырев ничего такого не делает.
