от смеха, который он отчаянно пытается сдержать.
— Я думаю, одной твоей наглости было бы достаточно, чтобы осуществить полет на Марс, — затем он встает и обходит стойку, прежде чем провести грубой рукой по моим слегка вьющимся волосам, проходя мимо. — Ты как моя карманная ракета или что — то в этом роде.
У меня мурашки по всему телу.
Но я не уверена, это из — за его физического прикосновения или из — за того, что Зак Эванс только что дал мне прозвище.
ЗАК
— Итак, сколько спален в этом доме? — спрашивает Луна. Мы сидим на маленьком диване в гостиной, и, учитывая мои габариты, он занимает большую его часть, она с таким же успехом могла бы сидеть у меня на коленях. Её близость и сладкий аромат ванили делают со мной то, чего друзья никогда не должны делать.
Я отгоняю мысли, прежде чем они успевают расцвести.
— Всего две, но в данный момент пригодна только одна. Я не вижу смысла покупать мебель, когда мне нужно разобрать весь пол, потому что в большинстве комнат он прогнил.
— Звучит как большой рено. Ты продашь его потом?
— Маловероятно. Да, я купил его для… — я останавливаюсь, чтобы не произнести её имя. Она ушла из моей жизни, и нет смысла возвращаться к прошлому.
— Эми? — Луна заканчивает за меня, прежде чем усмехнуться. — Она тебя не заслуживала.
Я медленно киваю.
— Да, особенно после того, как она изменила мне и забеременела, — Луна не знает о возможной беременности и результатах теста на отцовство. Я планировал сохранить всё это при себе и паре друзей, но слова слетают с моих губ быстрее, чем я успеваю их остановить. — Недавно я узнал, что ребенок не мой.
Она разевает рот от ошеломляющей новости, которую я только что обронил.
— Вот гребаная сука.
— Ну типа того…
Луна обвивает руками мою шею, почти оседлав меня в процессе, и по тому, как дергается мой член, я понимаю, что мне нужно побыстрее это прекратить, потому что, во — первых, я никогда не развлекаю женщин. Во — вторых, это моя подруга, и мой член ведет себя как мудак — предатель. И в — третьих, она бывшая девушка моего друга, у которого явно всё ещё есть чувства к ней.
Луна Джонсон под запретом по множеству причин.
Она делает глубокий вдох, прежде чем заговорить снова.
— Если ты хочешь поговорить об этом, тогда я здесь. Но я бы не стала винить тебя, если бы ты просто захотел забыть о её существовании, — она оглядывает пляжный домик. — Я предлагаю отремонтировать это место и оставить его. То, что она изменила тебе, не означает, что ты должен продавать его, — высвобождаясь из объятий, я опускаю руки, которые непроизвольно потянулись к её пояснице.
Одарив меня одной из своих лучезарных улыбок, она продолжает.
— Это идеальное место, и ты сможете остаться здесь в межсезонье, чтобы отдохнуть.
Луна встает и подходит к раздвижной стеклянной двери, ведущей на веранду. Солнце начинает садиться и заливает горизонт великолепным светом. Открыв двери и выйдя, она подходит к краю и кладет руки на перила.
— Ты не можешь отказаться от такого вида.
Я подхожу, встаю рядом с ней и вдыхаю освежающий соленый бриз. Краем глаза я замечаю, как прядь её каштановых волос танцует в лучах заходящего солнца, и я замечаю, как прекрасно оно подчеркивает её черты лица.
Даже если этим летом больше ничего не получится, я знаю, что возродил бесценную дружбу с совершенно особенной женщиной.
Проходит ещё несколько секунд, пока мы прислушиваемся к шуму волн, прежде чем Луна заговаривает снова.
— Я не знаю, планируют ли твой отец и Люк помочь тебе с этим местом, но у меня есть время. У меня не очень хорошо получается делать что — то своими руками, но я умею рисовать, шпаклевать и пользоваться молотком.
— Ты преподаешь, — отвечаю я, слегка озадаченный её предложением.
— Не — а, летние каникулы начинаются на следующей неделе, и, если не считать планирования некоторых уроков, я свободна.
— Что ж…Мне нужно купить стремянку, — говорю я, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица, насколько это возможно. Она бросает на меня недовольный взгляд.
— И я смогу дотянуться до всех мест, до которых не дотянется твоя огромная задница, так что это идеально.
Я опираюсь предплечьями на перила и киваю сам себе, моё чутье подсказывает мне, что это отличная и ужасная идея одновременно.
— Окей, Ракета, ты в деле.
ЛУНА
Сегодня первый день летних каникул, и приятно проснуться пораньше, отправиться на пляж поплавать, а затем пойти к Заку, чтобы помочь с домом.
Хороша ли я в вещах, которые делаются своими руками? Абсолютно, блядь, нет.
Было ли это поводом чаще видеться с ним? Так оно и было.
Я вляпалась, не подумав? Конечно.
Конечно, я могу красиво нарисовать на холсте, но, возможно, я преувеличила со шпаклевкой и молотком. Это ведь не может быть сложно так сложно?
На часах шесть утра, когда я бросаю сумку со сменой одежды на песок и начинаю раздеваться до купальника. Океан сегодня спокоен, на волнах лишь легкая рябь, и даже для раннего июньского утра я могу сказать, что день обещает быть жарким.
Я собираю свои длинные, иногда непослушные волосы в неряшливый пучок. Большую часть времени я предпочитаю держать волосы распущенными, но поскольку они доходят до нижней части спины, плавать с ними в таком виде — сущий кошмар.
Я хорошо плаваю. Мой отец научил меня плавать, когда я была маленькой. До того, как он ушел от мамы и обзавелся новой семьей в Новой Зеландии, он привозил меня на пляж и помогал быстро освоить гребки. С тех пор я и плаваю. Я не хожу в спортзал и не бегаю, но плавание приносит умиротворение, и, можете называть меня чудачкой, но мне нравится, когда вода холодная. Прикосновение к моей теплой коже придает сил, и говорят, что это полезно для ума. Я стараюсь думать здесь.
Через тридцать минут я выдыхаюсь. Плыть против течения, несмотря на то, что волн почти нет, — тяжелая работа. Сейчас ещё очень раннее утро, и я надеюсь, что Зак уже встал. В противном случае, я, возможно, разбужу его…Но я вижу, что это может принести мне некоторую пользу.
Я выхожу из океана и сразу же радуюсь легкому бризу, который касается моей кожи. То, что я уроженка Флориды, то я очень бледная, и моя светлая кожа резко контрастирует с
