цветок в горшке при должной заботе будет только расцветать…
За этими мыслями не замечаю, как мы подъезжаем к дому мамы Воронцовых. Видимо, мы первые, потому что других машин на участке нет.
Ольга Андреевна, очевидно, увидевшая нас из окна, выходит на улицу, чтобы нас встретить.
– Инночка, дорогая, как я рада, что ты приехала, – краснею, потому что первым делом она подходит ко мне и обнимает меня, а не сына.
– Я тоже скучал, мам, – ухмыляется стоящий рядом Стас.
– Ну и дуралей ты, Стасик, – улыбнувшись, целует сына в щёку. – И когда только повзрослеешь?
– Первые сорок лет жизни мальчика самые сложные. А мне ещё только тридцать два. Так что у меня аж целых восемь лет в запасе, – повернувшись в мою сторону, подмигивает. – Ладно, давайте сюда свои цветы, я их пойду в вазу поставлю, а вы тут пока шушукайтесь по девичьи.
Стас забирает из моих рук букет и вместе с тем, что сам купил для своей мамы, уносит в дом.
– С днём рождения, Ольга Андреевна, – запоздало посылаю женщине скофуженную улыбку.
Всё ещё чувствую себя неловко в её присутствии. Сейчас, после того, что было между мной и её сыном, почему-то даже ещё больше…
– Ну как ты, Инночка? – взяв меня за руку, не спеша ведёт к ступенькам. – Как твоё самочувствие? От Глеба толком ответа не дождёшься. Он на все вопросы отвечает “нормально”.
– Да я… – собираюсь ответить “нормально”, но вовремя себя одёргиваю. – С детьми всё в полном порядке. Мы с Глебом были на скрининге. Врач всё тщательно посмотрела, пересчитала все пальчики на ручках и ножках, проверила все органы, взвесила малышей. Всё отлично.
Непроизвольно кладу руку к своему уже округлившемуся животу и улыбаюсь. Как же мне хочется поскорее взять на руки своих детей. И не терпится сделать следующий скрининг, ведь на нём нам должны сказать пол наших малышей.
– А как ты сама? Глеб говорил у тебя был сильный токсикоз.
– Глеб рассказывал вам обо мне? – остановившись на пороге, удивлённо смотрю на женщину.
– Да, он советовался, что можно сделать, чтобы облегчить твоё состояние.
Надо же… от этих слов ёкает где-то между рёбрами. Воронцов говорил обо мне со своей мамой…
– Надеюсь ты не обижаешься? Ему просто больше не у кого спросить.
Ну да, конечно. Не у Жанны же он будет консультироваться по ночам о народных средствах от токсикоза. Сама себя тут же одёргиваю. Боже, Александрова, на кого ты стала похожа?
– Ольга Андреевна, давайте я вам лучше помогу на стол накрыть, – натягиваю на себя непринуждённую улыбку и поворачиваюсь к женщине.
– Да у меня уже почти всё готово. Осталось только тарелки расставить и приборы. Нас же всего четверо будет. Посидим узким семейным кругом. Ты лучше передохни с дороги, Инночка. Я сама всё доделаю.
Семейным… только вот я не член этой семьи. И от мысли о том, что приходится обманывать Ольгу Андреевну у меня на душе снова скребут кошки.
Что будет, когда она узнает правду? А, судя по последним событиям, я чувствую, что этот момент не за горами…
В это же мгновение, с улицы раздаётся звук двигателя. Я поворачиваюсь к окну и моё сердце пускается в пляс, когда взгляд цепляется за машину Воронцова, въезжающую на участок.
Моментально чувствую в венах всплеск адреналина и бродящее по коже волнение.
– Нет, давайте я всё же вам помогу. Я себя прекрасно чувствую, честное слово, – тут же забегаю на кухню и начинаю суетиться.
Подхватываю из рук Ольги Андреевны тарелки и начинаю активно расставлять их на столе, изображая бурную деятельность.
Всё что угодно, лишь бы не встречаться с Глебом взглядами. Хотя и знаю, что это неизбежно, но всячески пытаюсь оттянуть этот момент.
– Инночка, с тобой всё в порядке? – ловлю на себе взволнованный взгляд псевдо свекрови.
– Да, Инна, ты чего это так резко подорвалась? – где-то рядом усмехается Стас. – У тебя всё в порядке?
– У тебя телефон звонит, – кивнув на оживший в его руках мобильный, с которым он не расстаётся с тех пор, как вошёл в дом, многозначительно смотрю на Воронцова-младшего. – Наверно, новая сотрудница, с которой ты всю дорогу общался, снова жаждет твоего внимания.
Со своей, блин, личной жизнью для начала разберись. Я тоже не вчера родилась и прекрасно понимаю, что когда звонит “просто подчинённая”, на телефон не смотрят как кот на сметану.
– Что за новая сотрудница? – Ольга Андреевна, явно почувствовав, что в моих словах есть двойной смысл, тут же переключает вектор своего внимания на младшего сына.
– Ничего мам. Просто секретарша.
– Нет не просто, – следует за Стасом, который тут же вскакивает с кресла и направляется в другую комнату. – Стас, подожди. Чего ты сразу уходишь?
Разливая чай по чашкам, усмехаюсь себе под нос. И откровенно злорадствую. Потому что не нужно меня подкалывать. Я тоже это делать умею.
В коридоре раздаётся звук открывшейся двери. А ещё через мгновение тяжёлые мужские шаги.
– С днём рождения, мама, – сглатываю, услышав до боли знакомый голос и с силой прикусываю губу.
Сегодня мы с Глебом ещё не виделись. Он уехал рано утром, когда я спала…
– Глеб, ну зачем ты так тратишься? – до ушей доносится восклицание Ольги Андреевны. – Я ведь старая уже. Зачем мне эта цепочка? И Стас тоже туда же. Серьги подарил. Лучше, вон, новый чайник мне купите, а то у старого что-то крышка стала отходить в последнее время.
– Чайник мы тебе и так купим, мам, – слышу усмешку Стаса. – Золото, кстати, тоже в хозяйстве пригодится.
– Каким это образом?
– Как это каким? Голодные времена настанут, сдашь в ломбард. Или на зубы опять же можно переплавить.
– Ну и балбес ты у меня, Стас.
– Не балбес, а молод душой и со своеобразным чувством юмора.
– С дебильным ты чувством юмора, а не своеобразным.
– Глеб, ну не надо так про брата…
Голоса становятся громче, а я так и продолжаю стоять на месте, намертво вцепившись в ручку чайника и почему-то не могу заставить себя пошевелиться.
Чувствую, как в следующую секунду моей спины касается тяжёлый мужской взгляд. Ощущаю это
