Я его нежно поцеловала, и мы обнялись. Потом я встала и сняла халат. Логан наблюдал, как я одевалась и приводила себя в порядок. Мне не следовало показывать Фанни своего поражения.
— Я готова, Логан, еду.
— Может быть, мне все же стоит поехать с тобой?
— Нет, это надо решить между нами. Здесь дело не только в тебе или Дрейке.
— Но я чувствую себя совершенно беспомощным. Может быть, мне все–таки поехать и посидеть в машине?
— В этом нет необходимости. И мне не хочется, чтобы она тебя увидела, когда посмотрит в окно.
— Хевен, — окликнул меня Логан, когда я выходила из комнаты, — я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, — откликнулась я и, спустившись по лестнице, вышла из дома, тихо прикрыв за собой дверь. Я подняла голову и посмотрела на Уиллис. Погода прояснилась, и на темном бархате ночного неба острыми лучиками горели звезды. Эпплберри очищал от снега дорожки. Он прекратил работу и заметил меня, когда я шла к машине:
— Собираетесь куда–то ехать, миссис Стоунуолл?
— Да, Эпплберри.
— Ночь холодная, но воздух свежий и чистый, как молодая трава. Мороз приятно пощипывает щеки.
— Да, верно, — улыбнулась я.
Открыв дверцу машины, я снова бросила взгляд на Уиллис. Передо мной на фоне темного ночного неба смутно вырисовывались горы и холмы в ожидании часа своего торжества. В глубине души я всегда считала, что именно так и будет.
Когда я подъехала к дому Фанни, мне сначала показалось, что нигде не горит свет. Я испугалась, что сестры нет дома, но затем заметила освещенное окно гостиной. В первый раз собаки были закрыты. Услышав, как я подъехала, они залились неистовым лаем. Когда я выходила из машины, в гостиной зажглась еще одна лампа. Сердце маленьким молоточком стучало у меня в груди. Набрав побольше воздуха, я решительно направилась к входной двери. Фанни открыла, не дожидаясь звонка.
— Что тебе нужно, Хевен? — спросила она, стоя в дверях, сложив руки под грудью. Волосы ее были распущены. Мне показалось, что она плакала. Глаза у нее покраснели, тушь размазалась, и на щеках остались дорожки от слез.
— Я хочу поговорить с тобой, Фанни.
— Мой адвокат не советует мне разговаривать с тобой без него.
— Фанни, думаю, что мы можем обойтись без адвокатов. Я ведь тоже приехала без своего. Даже Логана со мной нет. — Я махнула рукой в сторону машины.
Фанни проследила за движением моей руки, но так и не сдвинулась с места.
— Фанни, здесь холодно.
— Ладно, входи, но учти, что я не скажу ничего, что ты сможешь использовать завтра в суде против меня.
— Фанни, завтра заседания не будет, об этом нет и речи.
Она широко улыбнулась и отступила в дом.
— Хорошо, входи, Хевен Ли.
— Где Дрейк? — сразу же поинтересовалась я, как только оказалась в доме.
— Он в своей комнате. У него здесь тоже есть своя комната. — Глаза Фанни сверкнули гордостью. И хотя кровного родства между нами не было, я знала, чем мы были с ней похожи.
— С ним все в порядке?
— Просто устал, — ответила Фанни, но мне показалось, что она говорит неправду.
— А Рендл здесь? — спросила я, оглядываясь. Мне было непонятно, почему в доме было так темно.
— Ах, вот оно что. Ты приехала, чтобы попросить у него помощи, разве не так? — Фанни обрадованно закивала, думая, что нашла причину моего приезда.
— Нет, Фанни, я приехала не за этим.
— Ну да это не важно. Его все равно здесь нет, он уехал.
— Уехал?
— Да, чтобы все обдумать. Я посоветовала ему решить, любит он меня или нет, а если нет, то пусть не возвращается.
— Ясно. — По–видимому, она с ним недавно об этом спорила, а маленький Дрейк оказался свидетелем скандала.
— Но не думай, что это поможет тебе в суде. Мой адвокат говорит, что, замужем я или нет, это не имеет значения, потому что ты не настоящая сестра Дрейка.
— Возможно, в этом он прав, Фанни.
Она с удивлением посмотрела на меня, пораженная спокойствием моего тона. Еще более смущенная, она вся напряглась, ожидая продолжения разговора.
— Чего ты хочешь, Хевен? У тебя что–то на уме, иначе бы ты не приехала. Давай выкладывай.
— А не могли бы мы присесть?
— Садись, если хочешь, а я постою. — Она демонстративно расправила плечи.
Я прошла в гостиную и села на стул в углу у стола. Фанни прошла за мной, руки ее оставались сложенными, глаза бегали, как у встревоженной белки.
— Так вот, Фанни, — начала я. — Ты собираешься выиграть дело и получить опеку над Дрейком, это означает, что тебе придется заботиться о двух детях.
— Ну и что? — Ее черные глаза сердито блеснули. — Думаешь, я не смогу как следует за ними смотреть?
— Я этого не говорила, но если Рендл тебя оставит, дело осложнится. Твое финансовое положение не очень прочное.
— Мой адвокат говорит, что вы должны продолжать посылать мне деньги, чтобы поддержать меня и ребенка, который появится. И еще он сказал, что какого бы распрекрасного адвоката вы ни наняли, вам от этого не отвертеться.
— Может быть. Но мы ведь не говорили о всех деньгах, которые тебе понадобятся, ведь так?
Фанни молчала, продолжая неотрывно смотреть на меня, ее темные глаза сузились.
— Что же ты сюда приехала? Чего ты хочешь, Хевен?
— Я приехала затем, чтобы предложить тебе кое–что.
— И что же?
— Предлагаю тебе миллион долларов, а ты соглашаешься передать мне опеку над Дрейком.
Я видела, что смысл моих слов не сразу дошел до Фанни. Она часто заморгала и направилась к дивану. На лице ее появилась новая улыбка, не похожая на все прежние. Она оценивала в уме мое предложение. Глядя на сестру, я почувствовала пробежавший по спине холодок. Фанни села, не сводя с меня глаз.
— Ну и дела! Кто бы мог подумать. Ты приходишь сюда, чтобы купить Дрейка, как в свое время священник купил меня. Так же, как Кэл и Китти купили тебя. Но ты умнее всех этих людей, хотя говорила, что так ненавидишь это. Ты ненавидела отца, что он нас продал, и заставила его чувствовать свою вину до самой смерти, так ведь? Точно так! — кричала Фанни.
Я опустила голову, не в силах сдержать слезы.
— Значит, есть что–то, ради чего ты готова сделать то, что считала ужасным, за что хотела отомстить и отчего погиб Том.
— Фанни. — Я задыхалась, так колотилось у меня сердце.
— Не говори ничего, — промолвила она, отвернувшись. И вдруг неожиданно заплакала. Я была уверена, что это были искренние слезы. Не глядя на меня, Фанни заговорила. — Конечно, мне нужен этот миллион, чтобы жить в достатке, как ты. — Она повернулась ко мне, в глазах ее отразились боль и гнев. — А тебе не кажется, что мне нужны не только деньги? Ты и не догадываешься, что мне нужна любовь. — Сестра покачала головой. — У меня никогда не было такой любви, как у тебя. У тебя даже в детстве был друг.
