немым поощрением. Каждый был за нее очень рад.
Она поймала себя на мысли, что с удовольствием прошла бы через ряды этих людей прямиком к алтарю.
— А ты как хочешь? — спросила она тихонько. — Сейчас или позже?
— В сердце ты уже по умолчанию моя жена, — ответил Баграт.
— Тогда сейчас, — шепнула она.
Баграт кивнул, обернулся к гостям и громко закричал:
— Мы женимся!
Тут же со всех сторон послышались крики: «Ура!»
А потом с плоской крыши дома запустили салют.
Красные огоньки, фиолетовые, зеленые, золотые…
Вспышки салюта показались Милане необычайно яркими.
Такими же, как их с Багратом чувство.
* * *
Баграт смотрел на салют, крепко прижимая к себе сына, другой рукой обнимал Милану за плечи.
Получилось. Удалось. Он смог!
Каким–то чудом он умудрился получить согласие любимой на свадьбу. И теперь она – его невеста, а через каких–то полчаса станет женой.
Жена – какое красивое слово, сколько в нем благостного значения.
В тот момент Баграту казалось, что нет на земле мужчины счастливее, чем он. Разве может быть иначе, когда рядом с ним два самых любимых на свете человека. Даже три! Если вспомнить, что Милана беременна.
Момент не испортило даже то, что теперь ощущал, как ноет челюсть. А ныла она потому, что последний час Баграт провел, крепко стискивая зубы. Ведь дико волновался, пока ждал Милану. Переживал, как все пройдет, сомневался в том, что сможет донести до любимой женщины словами то, что у него на сердце. Он даже чуть не сделал себе шпаргалки, чтобы не упустить всего того, что хотел сказать.
Слава богу, справился без всяких подсказок. Когда говорил с Миланой, делал ей предложение, слова будто лились прямиком из сердца.
Когда салюты закончились, к ним поспешили мать, отец и организатор свадьбы.
– Прошу в дом для подготовки, – проговорила мать.
– Для какой подготовки? – удивилась Милана. – Разве еще не все готово?
– О, конечно же, не все! – всплеснула руками родительница. – Мы ведь не знали, будет только помолвка или все–таки свадьба, есть еще несколько деталей. Мы много чего подготовили. В том числе кое–что для Миланочки, чтобы завершить образ, белый смокинг для Пашеньки.
– Белый смокинг для Пашки? – охнула Милана. – Я должна это увидеть!
Секунда, и невесту вместе с ее сестрой как ветром сдуло. Убежали в дом с родителями.
Баграт с Левоном остался с гостями, чтобы руководить последними приготовлениями.
Он проследил за тем, чтобы гости расселись на специальных стульях, которые вынесли слуги. Наблюдал, как трио скрипачей встали на свои места по правую сторону от алтаря, пригласил на свое место свадебного регистратора.
Вскоре из дома вышла Кира с дочкой, они с Левоном заняли стулья в первом ряду.
Наконец, на улице показалась и сама невеста. Баграт приметил, что теперь на ней красовалась маленькая белая шляпка с небольшой вуалью спереди.
Зазвучал Свадебный марш.
Баграт увидел, как отец предложил Милане руку и повел ее к алтарю.
А за ними семенила мать, державшая на руках Пашку в смокинге.
Баграт стоял у алтаря, ощущал, как сердце распирает от нахлынувших чувств, и следил за тем, как невеста шла к нему.
И как красиво шла! Плыла, будто лебедь.
Баграт любовался ею и до сих пор не верил, что скоро эта прекрасная девушка станет его женой.
Когда Милана оказалась рядом, Баграт взял ее за руку, и они оба развернулись к свадебному регистратору.
Там, у алтаря они обменялись клятвами, надели друг другу на пальцы обручальные кольца.
– А теперь жених может поцеловать невесту! – объявил свадебный регистратор.
Баграт повернул Милану к себе, всмотрелся в ее лицо и, наконец, они прильнули друг к другу губами.
О, сколько сладости было в том поцелуе! Сколько чувств… Особенно, если учесть, что он целых три дня ее не касался.
Едва жених с невестой разомкнули губы после первого поцелуя в качестве мужа и жены, их обступили гости, принялись поздравлять.
И началась веселая, шумная армянская свадьба.
Гости веселились, без конца желали счастья молодым, танцевали.
А через пару часов безудержного веселья Баграт решил – пора похищать невесту.
Он заручился обещанием родителей последить за Пашкой и наглым образом умыкнул жену в дом.
Впрочем, учитывая, с какой охотой она согласилась, ей тоже не терпелось остаться с ним наедине.
– Пойдем–пойдем… – шептал он ей, жарко целуя уже на лестнице.
Обнял за плечи и повел на второй этаж.
В крови гуляло такое количество эндорфинов, перемешанных с остатками адреналина, что казалось, он взорвется, если срочно не выплеснет на Милану всю ту страсть, что скопилась в нем. Терпеть уже не было никаких сил.
Он завел ее в спальню, запер дверь. Тут же начал расстегивать смокинг.
– Баграт, ты хоть понимаешь, куда ты меня привел? – хихикнула Милана, когда огляделась.
– В спальню, – кивнул он, донельзя распаленный.
– Это та самая спальня! – развела руками Милана.
– В каком смысле? – все еще не понимал он.
– Мы здесь Пашку сделали! – воскликнула она.
– О–о… – проговорил он с особенной улыбкой. – Комната с историей. Слушай, не иначе меня в ту ночь привела к тебе сама судьба… Миланочка, спасибо тебе!
Сказав это, он наклонился к ней, обнял, громко поцеловал в щеку.
– За что спасибо? – не поняла она.
– Как это за что? За то, что тогда не послала меня подальше, за то, что родила Пашку даже несмотря на то, как я себя тогда повел, за то, что замуж за меня вышла! У меня есть миллион поводов тебя благодарить.
– И тебе спасибо! – ответила она,
