сколько мы выходим наружу. По примерным подсчетам — через сутки. Подниматься по тоннелю действительно сложно — приходится карабкаться подобно скалолазу, цепляясь за специальные ручки и балки. И все это почти в полной темноте. Коул подстраховывает меня на каждом этапе подъема, и несмотря на то, что путь до коттеджа недолгий, я остаюсь без сил.
— Да уж, тут нужно прибраться, — заявляет Коул, когда мы открываем дверь, спрятанную за шкафом, и снова попадаем в слабо-освященную дневным светом гостиную. Наша с мужем одежда представляет из себя жалкое зрелище, но это меньшее из зол, что могло произойти.
Судя по звуку, буря давно стихла. Ее и след простыл, чего не скажешь о последствиях.
Дом стоит на месте, а вот его стены, потолок и все содержимое, в том числе и мебель, нуждаются в капитальном ремонте. Стулья со столом раздроблены в щепки, повсюду валяются стекла. Диван перевернут. Без сомнений, мы бы не только задохнулись здесь, наши тела бы по стенке размазало. Страшно представить, куда унесло бедный Хаммер.
— В душ, потом нормально поесть, Пикси?
— Кхе-кхе, — я вздрагиваю, услышав резкое и выразительное покашливание. Без всяких сомнений, за моей спиной стоит женщина, и судя по взгляду Мердера — он не рад ее видеть.
— Мэр, — поджимая губы, произносит муж.
— Мэри Аткинс. Здравствуй, Коул. Не хочу знать, что здесь произошло. Главное, что вы оба живы. И я уверена, что ты в курсе, с какой целью меня сюда направили, — я медленно оборачиваюсь на белобрысую стерву, узнав в ее чертах лицо Мэр. — Никакого душа и завтрака. У меня всего час на то, чтобы доставить твою гостью в городок, — бескомпромиссным тоном заявляет молодая женщина, а я просто прижимаюсь лопатками к груди Коула, что уже раскрыл для меня заманивающие объятия, и одариваю ее испепеляющим взором.
Мердер
— А каков план действий на случай, если мы не уложимся в обозначенное время или Анджелина не захочет покинуть этот дом? — непринужденно любопытствую я, поглаживая напряженные плечи жены. Мэр озадаченно сводит брови, наталкивая меня на мысль, что озвученные варианты развития событий даже не рассматривались.
— А разве в этом доме можно остаться? — парирует находчивая док, окидывая окружающую нас разруху.
Признаться, я разделяю ее скепсис полностью. Мое убежище выглядит не лучшим образом, если эти руины вообще можно назвать «убежищем». Я невозмутимо пожимаю плечами, улыбаясь оглянувшейся на меня Пикси.
— Мы же справимся, детка? — задаю риторический вопрос.
Ответ мне не требуется, он светится непоколебимой уверенностью в аметистовых глазах Энжи. Ангел улыбается искренне и широко, мгновенно забыв о своей антипатии к незваной гостье. Склонив белокурую голову, ласково по-кошачьи потирается щекой о мои пальцы, поглаживающие ее плечи. Удивительно, кошка — она, а мурчать хочется мне.
— Конечно справимся, — кивает Энж. — Стройматериалы есть, инструмент тоже. Залатаем за пару дней все дыры.
— Все до одной, — ухмыляюсь я.
Щеки моей измотанной за последние пару суток жены окрашиваются румянцем. Мы оба сумасшедшие извращенцы, не способные здраво мыслить даже при свете нового дня.
— Коул, у меня приказ короля, — Аткинс тяжело вздыхает, складывая руки на груди. Создается впечатление, что она сама не рада оказаться здесь. Вероятно, так оно и есть. — Мы неплохо с тобой ладили и всегда находили компромисс, — перешагнув через перевёрнутый кофейный столик, Мэр поднимает с пола чудом уцелевший стул и садится.
— Находили, — не оспариваю я.
Пикси напрягается, излучая недовольство и агрессию. Целую ее сзади в шею, шепотом прося успокоиться.
— Компромиссом ты называешь секс с пациентом? — Ангел все-таки взрывается, не сумев промолчать. Почему я не удивлен? — Этот факт занесут в ваши рекомендации, доктор Аткинс?
— Энж, не начинай. Давай я сам разберусь? — обхватив ладонями талию Пикси, крепко прижимаю к себе, сложив кисти рук в замок на ее животе.
— Нет, мне просто интересно, — не успокаивается ангел. — Если бы Коул был старым, толстым шизофреником с залысинами и огромным пузом, как бы вы находили с ним компромисс, доктор? Вам бы удалось поладить с таким пациентом, не вступая с ним в интимные отношения? Или секс — это необходимая часть реабилитационной терапии? Сколько у вас пациентов, док? Со всеми спите?
— Сейчас один, — Мэри сдержанно улыбается.
— Как удобно, — фыркает Энжи. — А раньше?
— Раньше у меня была своя частная практика. Я успешный и опытный психотерапевт, госпожа Саадат. И очень востребованный, иначе бы эмир не остановил выбор на моей кандидатуре. Я прошла огромный конкурс и ряд сложнейших собеседований. То, что происходит между доктором и пациентом, является врачебной тайной. Вы не сможете ни в чем меня обвинить.
— Я и не пытаюсь, и ни в коей мере не оспариваю ваш большоооой опыт, — ангел красноречиво ухмыляется.
— Детка, мы впустую тратим время. — я крепче стискиваю пальцы, зарываясь лицом в светлую макушку, но она меня, разумеется, не слышит.
— У вас есть парень, Мэри? — бесцеремонно спрашивает Пикси.
— Нет, — честно отвечает Аткинс, не моргнув глазом. — Он был, но нам пришлось расстаться.
— Мне вам посочувствовать? — язвит Пикси.
— Нет, я обдуманно сделала свой выбор.
— Вы сделали! — резко бросает ангел. — Вы выбрали карьеру и деньги. Уверена, что вам платят тут столько, сколько вы за всю жизнь не заработаете.
— Абсолютно верно, — натянуто улыбается Аткинс с железобетонным хладнокровием.
— Не смущает, что у вашего пациента нет такого выбора? Он заключенный. Женатый заключённый, а вы использовали его в качестве вибратора, — негодует Энж, отстаивая мою половую неприкосновенность. Я растроган до глубины души.
— Малышка, остынь, — почти умоляю. Не совсем искренне, так как Энжи, сама того не осознавая, играет сейчас за нашу команду, заговаривая зубы Мэр и отвлекая ее от основной цели.
— Вы всерьез считаете, что Коула можно использовать? — Мэр бросает на ангела снисходительный взгляд.
— Я не психиатр, доктор. — обрезает Энж. — Вы мне скажите.
— Перестань, детка. Мэри — отличный специалист и хочет помочь нам, — призываю Энж к беспристрастному конструктивному диалогу.
— Именно, — подтверждает док. — Буду предельно откровенна. Мой контракт заключен на два года, госпожа Саадат. Согласно условиям, я не имею права каким-либо способом связываться с внешним миром, а когда этот срок истечет, покину это место и никогда не буду ни с кем обсуждать, что здесь происходило. Иначе я нарушу обязательства о неразглашении и окажусь на скамье подсудимых, а потом в тюрьме.
— И? — холодно уточняет Пикси.
— Контракт истекает через месяц. — сняв с плеча широкую лямку кожаного портфеля, док кладет его на колени и устало вздыхает. — Всего месяц, и меня здесь не будет. Надеюсь, что вы оба понимаете, почему я не хочу проблем. Меня отправили сюда, рассчитывая на то, что я смогу убедить
