мной взглядом, уголки ее губ приподнялись.
Ария
Когда все ушли и мы с Лукой остались наедине с Марселлой, он подошел к нам и посмотрел на Марселлу в кроватке. Он смотрел на нее так, словно хотел прикоснуться, обнять, но не позволял себе этого. Я встала.
— Я иду в ванную. Ты присмотришь за Марселлой?
Лука медленно кивнул, но в его глазах мелькнула тревога.
Двигаться было все еще трудно, поэтому мне потребовалось некоторое время, чтобы подняться в нашу ванную. Все заняло больше времени, когда я мыла руки, то услышала крики Марселлы. Я поспешила выйти, но остановилась в дверях нашей спальни, глядя через щель на Луку, который парил рядом с кроваткой.
Я не знала, как заставить его понять, что он не причинит ей вреда.
— Ария? — он позвал, и я спряталась за дверью, ожидая.
От криков Марселлы у меня внутри все сжалось. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не броситься к ней и не заключить в объятия.
— Все в порядке, — тихо сказал Лука.
Я рискнула еще раз взглянуть вниз.
Лука все еще стоял над кроваткой, глядя на нее так, словно она собиралась убить его. Я была на грани того, чтобы спуститься вниз, вмешаться и успокоить Марселлу, когда он, наконец, наклонился. Он смотрел, как я поднимаю ее. Он поколебался, потом поднял ее с кроватки, поддерживая ее маленькую головку своими сильными пальцами, как я всегда делала. Она казалась крошечной на фоне его сильных рук. Он обнял ее и погладил указательным пальцем по щеке. Мое сердце разрывалось от такой любви, что было почти больно.
— Тише, принцесса, тише. Все в порядке. Она замолчала, пытаясь сфокусировать на нем взгляд больших глаз.
— Боже, ты такая маленькая, — прошептал он, проводя пальцем по ее маленькой руке.
— Видишь, — сказала я, выходя на лестничную площадку. — Ты ее не сломал.
Он поднял глаза и нахмурился.
— Это ты все подстроила.
— Я ничего не подстраивала. Марселла плачет, когда хочет. Но я решила не идти к ней, как обычно.
Я медленно спустилась по лестнице, и Лука подошел ко мне, протягивая свободную руку, чтобы поддержать меня. Мое сердце распухло, когда я положила ладонь на руку Луки, держащего нашего ребенка.
— Ей нравится быть в твоих объятиях.
Его взгляд вернулся к нашей дочери.
Лука
Крики Марселлы становились все громче, когда она металась в кроватке. Ария все еще была наверху, но ей нужно было успокоить нашу дочь.
— Ария?
Она не ответила, и Марселла продолжала причитать, ее лицо сморщилось, руки и ноги подергивались. Блять. Мое сердце разрывалось от ее криков.
Затаив дыхание, я потянулся к кроватке, осторожно просунул руку под Марселлу, убедился, что мои пальцы поддерживают ее голову, и вытащил ее. Она была такой маленькой в моих ладонях. Я обнял ее и провел большим пальцем по ее мягкой щеке.
— Ш-ш-ш, принцесса, все в порядке.
Она замолчала, моргая.
— Видишь, ты не сломал ее, — сказала Ария, появившись на верхней ступеньке лестницы.
Не было и не будет.
Ария присоединилась к нам внизу. Я никогда не видел ее счастливее, чем в этот момент, когда она смотрела на меня с Марселлой. Я обнял ее свободной рукой, притягивая к себе, и она одарила меня своей великолепной медленной улыбкой.
— Видишь ли, твоя тьма не передалась ни мне, ни ей, Лука. Марселла будет смотреть на тебя, как я на тебя, как на того, кто обнимает ее, когда ей это нужно, кто любит ее и защищает.
— Ты делаешь меня человеком, Ария, — тихо сказал я.
Ее брови сошлись на переносице.
— Не говори так. Ты человек.
Я мрачно улыбнулся.
— Если кто-то посмеет причинить вред тебе или Марселле, он не увидит мою человеческую сторону.
Ария кивнула.
— Никто никогда не получит шанса навредить нам, Лука.
Она была права. Я переверну небо и землю, чтобы гарантировать ее безопасность. Война с отрядом осложнит дело. У меня был наряд и братва, чтобы посмотреть, не говоря уже о местных ГКС, который дарил моим смотрящих проблемы на юго-востоке. Но больше всего меня беспокоила Каморра в Лас-Вегасе.
Я должен был удостовериться, что организация не начнет работать с Каморрой, иначе все пойдет наперекосяк. И все же, пока Бенедетто Фальконе продолжал убивать своих подчиненных, Данте считал его слишком изменчивым, и без преемственности в его рядах Бенедетто не хватало необходимой концентрации, чтобы смотреть за пределы своих границ. Но кто знает, сколько это продлится? Римо Фальконе исчез, но я знал, что он где-то там, и однажды он объявится на Западе. Он больше не доставит мне неприятностей, пока не убьет своего отца и не станет Капо, но тогда все ставки будут сделаны. Он оценил меня. Он был еще молод и ему нечего было терять, но он забыл, что у меня есть то, за что стоит бороться. Возможно, его отец заберет его у меня и избавится от сына раньше.
Ария
Лука вернулся поздно вечером через полгода после рождения Марселлы. Я смотрела, как он раздевается, его движения были резкими, глаза тревожными.
— Лука? — тихо спросила я, но он покачал головой и лег рядом со мной совершенно голый. Его желание ясно отразилось в глазах. Я забралась на него сверху, мои губы нашли его губы, а его руки прошлись по моей спине, затем погрузились между моих ног.
Я дрожала на нем, но хотела почувствовать его в себе. Я скользнула вниз и опустилась на его эрекцию. Положив руки ему на грудь, я начала двигать бедрами, глядя ему в глаза. Я знала, что у Луки сейчас много проблем, но он старался держать их подальше от нас с Марселлой. Часто мне казалось, что это единственный способ утешить его.
Позже, когда я лежала в его объятиях, он снова напрягся.
— Лука, пожалуйста, скажи, что тебя беспокоит.
— Со мной связалась тетя Флавия.
Я нахмурилась. Я не помню этого имени.
— Флавия?
— Она была младшей сестрой моего отца, но она сбежала с Камористо, когда я был маленьким мальчиком.
Мои брови поползли вверх. Он никогда не упоминал о ней, но, учитывая ее предательство, я не удивилась.
— Она живет в Лас-Вегасе, а недавно Фальконе казнил ее мужа за предательство Каморры.
— И теперь она хочет вернуться в Нью-Йорк?
Лука покачал головой.
— Нет. Бенедетто Фальконе использует ее, чтобы связаться со мной и убедить работать с ним.
Я подняла голову.
— Работать с Каморрой. Разве ты не говорил, что Фальконе
