Брендон вдруг подумал, что вся история может иметь совсем не тот финал, на который так истово уповает Кристи.
Кара стояла посреди кабинета, который когда-то служил тихим прибежищем губернатору Гордону Толливеру, и оглядывала присутствующих. Она была очень собранна, серьезна и чувствовала, что многое – если не все – в этой странной избирательной кампании зависит теперь от ее умения выпутывать своего кандидата из немыслимых ситуаций. Она предложила Стюарту, Джеку и Маргарет занять место за большим столом, а по другую сторону комнаты усадила на диван Монти и Саманту. Сама Кара стояла между ними как рефери, сжимая в руке пульт от телевизора.
– Слушайте меня внимательно, – строгим голосом сказала она. – Джек должен выйти на сцену и произнести свою речь через час. Чтобы добраться до места выступления на машине, нам нужно минут двадцать. Итого у нас с вами есть сорок минут. За это время мы должны выяснить, что именно произошло и как нам справиться с ситуацией. Прошу вас выключить мобильные и не отвлекаться на посторонние моменты. У кого-нибудь есть вопросы?
Все молчали. Никто даже не двинулся.
– Итак, смотрим еще раз. – Кара нажала кнопку, и на экране возникла Кристи Скоэн, рассказывающая миллионам зрителей свою сенсационную историю. Сэм уже видела выпуск шестичасовых новостей, и второй раз ей не хотелось смотреть на припухшее, но тем не менее торжествующее лицо журналистки. Она взглянула на Толливера. Тот, должно быть, почувствовал это, бросил на нее быстрый взгляд и отвел глаза. Саманта видела перед собой его маску – неподвижное лицо, которое сохраняет приветливое выражение независимо от ситуации. Боже, она готова все отдать, лишь бы знать, что он думает сейчас? Считает ли он, что она, Сэм, предала его? Может, он ненавидит ее? И поверит ли он, если она решится сказать правду?
– Смотрите, у нее же слюни текут! – Стюарт удивленно таращился на экран. – Или это мне кажется? Кто-нибудь знает…
– Ей удалили зубы мудрости, – буркнул Джек.
Саманта взглянула на Маргарет, которая ответила неприязненным взглядом.
– Может, нам помолиться? – прошептала Монти. – Сдается мне, не все выйдут отсюда живыми.
Саманта едва сдержала истерический смех. Пришлось все же уставиться в экран. Речь Кристи звучала не очень членораздельно, но все же, к сожалению, понять ее было можно:
– А теперь шокирующие новости с политической арены. Десятый канал располагает достоверной информацией о том, что Джек Толливер, участвующий в первом туре выборов в сенат Соединенных Штатов Америки, нанял женщину, чтобы она изображала на публике его невесту. Он решился на этот шаг с целью завоевать популярность избирателей и заполучить их голоса на выборах.
Кристи развивала эту тему еще некоторое время, а затем прозвучала аудиозапись. Для пущего эффекта внизу экрана были пущены субтитры. Само собой, ни слова не было сказано о том, с кем разговаривала Сэм, кто сделал запись, и каким образом она попала в руки мисс Скоэн.
Кристи закончила свой сюжет словами:
– Пока мы не можем получить какие-либо комментарии по поводу этой аудиозаписи ни у мастера Толливера, ни у его помощников.
Кара выключила телевизор и по очереди оглядела всех присутствующих.
– Общей дискуссии не будет, – сказала она решительно. – Я задаю вопросы, вы отвечаете. И я очень прошу вас отвечать быстро, по существу и честно.
Адвокат остановила взгляд на Саманте и на мгновение растерялась. Сэм заметила ее замешательство и не стала дожидаться вопроса.
– Это случилось так… В город вернулся Митч… Митчел Берген, мой бывший муж. Он позвонил мне и сказал, что выплатил всю задолженность по алиментам. Я отказалась с ним разговаривать и попросила обратиться к адвокату. Но он подстерег меня в здании суда, когда я пошла за чеком. Он… он устроил истерику. Кричал, что не допускает и мысли о том, что Джек может усыновить детей. Сказал, что если мы поженимся, это неизбежно произойдет, и что он… Он был не в себе, и я сказала ему правду, чтобы успокоить. – Саманта помолчала. – А оказалось, что он записывал наш разговор. И так я оказалась в ловушке. Получилось, что, рассказав ему правду, я нарушила условия контракта…
– К черту контракт! – рявкнул Джек. – Он угрожал тебе? Он хоть пальцем до тебя дотронулся?
– Н-нет. Но потом он стал меня шантажировать. Сказал, что передаст пленку в средства массовой информации, если я не дам ему денег. Он забрал все, что я получила по контракту… Мне пришлось перевести эти деньги на его счет.
– Сэм… – Джек начал было огибать стол, но Кара решительно заступила ему дорогу.
– Мы не закончили, – сказала она. Потом кивнула Саманте: – Рассказывай дальше. Поторопись.
– Я понимаю, что должна была вам все рассказать… тебе или Стюарту. Но Митч совсем сошел с ума. Он опять был под кайфом, а в этом состоянии – я знаю – он неуправляем. Я думала, что, выполняя его требования, смогу защитить вас.
– Боже мой, – пробормотала Маргарет.
– А потом Митч сказал мне… он потребовал, чтобы я… – Сэм уже ничего не могла сделать, слезы полились из глаз. Монти сунула ей платок, погладила по руке и шепнула: «Давай говори, время идет».
– Да-да, – заторопилась Саманта. – Митч угрожал, что отправит пленку на телевидение, если я не порву с Джеком… ну, по-настоящему, не прекращу те отношения, что были между нами. Не те, что по контракту.
– Я так и знал, – торжествующе пробормотал Стюарт.
Остальные некоторое время пребывали в молчании, потом Кара оглядела внимательно каждого присутствующего и грозно спросила:
– То есть получается, что я единственная была не в курсе, что у вас происходило на самом деле?
– Не расстраивайся, – не удержалась Монти. – Иной раз лучше оставаться в неведении. Гораздо лучше себя чувствуешь. И сохраняешь оптимизм и веру в людей.
– Это еще не все. – Саманта собралась с духом и взглянула на Джека. – Потом стало хуже… то есть лучше, я надеюсь… мне плевать, что вы подумаете, но я просто в восторге.
– У нас осталось пять минут! – зарычала Кара. – А я не могу понять, о чем ты говоришь!
– Я беременна, – выдохнула Сэм.
На этот раз Джек, вспомнив, что когда-то играл в бейсбол, обошел Кару как защитника команды соперника и рванулся к Саманте. Он подхватил ее на руки и принялся целовать. Сэм очень хотела попросить у него прощения, но все не успевала выговорить хоть слово.
– Мне нужно выпить… Или сразу попросить прибавку к жалованью? – пробормотала Кара, хлопая глазами.
Маргарет без сил опустилась в кресло. А Толливер кружил Сэм по комнате, и радости его не было предела.
– Я люблю тебя, Сэм! Боже мой, черт с ними, с выборами! Ты моя, и у нас будет ребенок!
