Я снова поворачиваюсь к Мэтту.
— Ты хотел попробовать.
Это заняло некоторое время, но его у нас с Блейкли в больничной палате было предостаточно. Я заставил ее рассказать мне все до мельчайших подробностей, что произошло, пока она была у Мэтта.
— Я подумал, что должен сделать одолжение. Считай, что это твоя последняя трапеза.
Я запихиваю ее покрытые влагой трусы ему в рот. А затем шлепаю по нему рукой, а Тайсон отрывает от рулона клейкую ленту и приклеивает несколько кусков ему на лицо.
Тело Мэтта начинает сотрясаться в конвульсиях, как будто он из последних сил старается, чтобы его не вырвало, и он не захлебнулся собственной рвотой.
Я хватаю его за лицо и заставляю посмотреть на меня.
— Тридцать минут назад я трахал эту сладкую пизду и кончил в нее, — я одариваю его ледяной улыбкой, видя в его широко раскрытых глазах ужас. — На случай, если тебе интересно, почему они такие мокрые.
Мэтт смотрит на меня и его лицо краснеет от ярости.
Я сказал своей жене, что никто никогда не услышит и не увидит, как я ее трахаю, и я не врал. Но я никогда не обещал, что другой мужчина не почувствует вкус моей вытекшей из ее пизды спермы и размазанной по ее нижнему белью. Вот почему я кусал ее за шею и шлепал по внутренней стороне бедра в машине. Я хотел показать ее ему. Показать, что у меня есть то, что он никогда не получит. Что бы он ни делал. Мне нужно было напомнить ему, что я, блядь, владею им так же сильно, как он хотел бы владеть ею. Я мог бы кончить в чашку и заставить его все проглотить, но это было слаще. Думал, что он получит ее, но не без меня — мы с женой одна команда. Лорд и Леди.
Я шлепаю его по лицу, заставляя вздрогнуть.
— Скоро увидимся.
С этим я поворачиваюсь, беру Блейк за руку и выхожу из комнаты, за нами следует Тайсон.
— Когда его доставить? — спрашивает он, закрыв дверь.
Я смотрю на свою жену и вижу, что ее щеки раскраснелись, а глаза опущены в пол, и понимаю, что у меня есть немного времени, чтобы с ней помириться.
— Я сделаю это в воскресенье вечером.
Сегодня четверг, так что у меня есть остаток недели и все выходные, чтобы провести их дома наедине с женой, напоминая ей, что она принадлежит мне. Пока смерть не разлучит нас.
БЛЕЙКЛИ
Воскресным вечером, я сижу на диване в офисе в Соборе. Раят молча сидит за столом, и тут раздается тихий стук в дверь.
— Войдите, — произносит Раят.
Я поднимаю глаза и вижу, как входит Тайсон. Не знаю, почему я ожидала, что он будет одет в плащ и маску, но это не так. На нем черные джинсы и черная футболка с V-образным вырезом. Его темные волосы, как обычно, в полном беспорядке.
— Он готов.
Раят кивает.
— Спасибо. Сейчас приду.
Тайсон смотрит на меня, и у меня такое чувство, что он бросает мне вызов. Это один из тех случаев, когда мне придется отбросить свои чувства в сторону ради мужа. Выходя, он закрывает за собой дверь.
Между нами воцаряется тишина, и, когда Раят заговаривает, я смотрю на свое обручальное кольцо.
— Блейк, ты не должна…
— Я остаюсь, — перебиваю я его, взглянув ему в глаза.
Раят поджимает губы, но кивает.
— Всего одну минуту, — он возвращается к набору текста на своем телефоне.
Снова раздается стук в дверь, и Раят со вздохом откладывает телефон.
— Что? — огрызается он.
Дверь открывается, и в комнату заходит мой отец, закрывая ее за собой. Я встаю.
— Я должна идти…
— Подожди! — он протягивает руки в знак капитуляции.
Я останавливаюсь, опустив глаза в пол. Я не разговаривала с ним с тех пор, как оказалась в больнице. Он даже не пытался позвонить или написать мне. Не знаю, то ли он сам не захотел, то ли Раят его заблокировал на моем телефоне. В данный момент мне даже не хочется спрашивать.
— Я бы предпочла этого не делать, — заявляю я и прохожу мимо него.
Но как только я хватаюсь за ручку двери, останавливаюсь и оборачиваюсь. Мой муж сидит за столом, его пальцы сцеплены за головой, он расслабленно откинулся в кресле и смотрит на меня. Мой отец, однако, похож на раненого щенка, уставившегося в пол.
— Мне нужно кое-что узнать.
— Что угодно, — отец заглядывает мне в глаза и делает шаг ко мне.
— Мэтт сказал мне, что Лорд не может выбрать любую женщину. Они должны быть из списка.
Отец нервно сглатывает, но кивает головой и шепчет:
— Это правда.
Я издаю грубый смех, от которого он вздрагивает.
— Ты выставлял меня шлюхой? — рявкаю я, надеясь, что Мэтт мне солгал. Но нет. Это была гребаная правда! — Вот что такое избранная, отец — шлюха!
Тогда я этого не понимала. Черт, я и сейчас не понимаю на сто процентов, но очевидно, что родители одалживают этих девушек Лордам, чтобы те служили им за их преданность. Мы — приз. Предложение рабства. А если у меня будут дочери? Я никогда не допущу, чтобы с ними такое случилось! Или сыновья? Я бы точно не хотела, чтобы нашим сыновьям пришлось выбирать. Черт, я даже не знаю, что случилось с Тайсоном, но я знаю, что она была не первой, кто умер.
— Нет, — мой отец быстро качает головой, делая еще один шаг ко мне. — Все было не так.
— Тогда как? — требую я.
Раят опускает руки и встает.
— Блейк…
— Нет. Я разберусь, — мой отец подает знак моему мужу.
Я скрещиваю руки на груди и выпячиваю бедро, нетерпеливо ожидая.
— Твоя мать… Валери, — тут же поправляется он. — Она записала тебя, потому что хотела, чтобы ты была с Мэттом. Это был их с Кимберли план. Когда я узнал, мы поссорились. Я не хотел, чтобы ты была избранной, но было слишком поздно. Я не мог это остановить. Единственным выходом было вмешаться. Поэтому я дал Раяту то задание, которое дал, зная, что его преданность была на стороне Лордов, и он бы от него не отказался.
Он делает еще один шаг ко мне, я отвечаю ему тем же, ударяясь спиной о дверь, и его лицо мрачнеет.
— Я никогда не думал, что все зайдет так далеко. Пожалуйста, Блейкли. Ты должна мне поверить. Я просто пытался спасти тебя от Мэтта.
Я смотрю на Раята, который стоит за своим столом, засунув руки в карман джинсов. Его устремленные на меня изумрудные глаза ничего не выдают. Жалеет ли он об этом? Это мой самый большой страх. Я знаю, что мы встретились не случайно. Это было вынужденно. Но я все равно влюбилась в него. Что если это всего лишь его обязательства перед Лордами? Что если я просто игра, которую он не хочет проиграть? Игра, на которую он пойдет, чего бы ему это ни стоило.
— Дай нам минутку, — говорит Раят моему отцу.
Тот вздыхает и, понурив плечи, направляется к двери, а я делаю шаг вперед, чтобы он мог выйти.
Я молча смотрю на свое обручальное кольцо, когда Раят подходит ко мне и, обхватив ладонями мое лицо, нежно вынуждает меня поднять на него глаза.
— Прекрати, — приказывает он.
Я пытаюсь отвести взгляд, но его руки не дают этого сделать.
— Я вижу это выражение на твоем лице, Блейк. Я хочу, чтобы ты знала… что бы там ни говорили, или что бы я ни делал — просто знай, что я люблю тебя.
Я киваю, и слезы застилают мне глаза.
— Я серьезно, — притянув меня к себе, он нежно целует меня в лоб. — Может, ты и начиналась как задание, но теперь ты — моя жизнь.
Он опускает руки на мой живот и нежно поглаживает его.
— Вы трое — моя жизнь. И вы, ребята, всегда будете на первом месте. Ты меня понимаешь?
Его слова заставляют мое сердце биться, и я нервно сглатываю.
— Я люблю тебя, — шепчу я.
Поцеловав меня в губы, Раят толкает дверь, и мы входим в Собор. Все Лорды сидят на скамьях, одетые в плащи и маски. Раят ведет меня к первому ряду, и я сажусь на то же место, где сидела в прошлый раз, когда смотрела, как он пытал того, кто хотел разрушить мою жизнь.
Раят поднимается по лестнице и подходит к свисающей с потолка черной простыне. Он протягивает руку и сдергивает ее, выставляя на показ то, что находится за ней — Мэтта.
Его руки связаны над головой прикрепленной к потолку веревкой. Ноги широко расставлены, прикованы к полу, и на нем только боксеры.
