Здесь оказался объемистый пакет, перевязанный шпагатом. Мария взяла его в руки и поднесла к свету лампы. Надпись «Уничтожить» была сделана рукой Петера, его почерк она узнала сразу. Она развязала шпагат и развернула обертку. На ковер посыпались листки бумаги, фотографии, магнитофонные пленки. Прежде всего ее внимание привлекли именно фотографии: сразу было видно, что это моментальные снимки, сделанные скрытой камерой и запечатлевшие известных политических деятелей в обществе женщин. Одной из женщин была Моретта. Мария перебрала магнитофонные пленки, прочла несколько записок и поняла, что по крайней мере часть этих документов была взята из дома свиданий Моретты Моранди.
Стало быть, Петер, всегда отвечавший уклончиво, когда она заводила речь на эту тему, все-таки нашел коробку, спрятанную на вилле в Болонье.
Мария понятия не имела о том, как ему это удалось. Очевидно, он решил уничтожить найденную документацию. В этот момент часто терзавшее ее подозрение, что смерть Петера не была несчастным случаем, переросло в ее душе в твердую уверенность: Петер был убит, потому что каким-то образом перешел дорогу этим людям. Значит, в его смерти виновата отчасти и она сама. Сердце заколотилось у нее в груди мучительно и тревожно, а ребенок беспокойно заворочался в животе. Несколько минут Мария пролежала, свернувшись клубочком на ковре, не в силах подняться, судорожно сжимая и комкая пальцами проклятые листки, снимки, пленки, принесшие столько бед.
Детская ручонка легонько тронула ее за плечо. Это была Фьямма.
— Мамочка, что ты делаешь? — спросила девочка. — Почему ты плачешь?
Мария не ответила. Она собрала все в кучу, вновь упаковала в оберточную бумагу и перевязала шпагатом, как раньше, а потом поднялась на ноги.
— Пошли вниз, — сказала она наконец, взяв дочку за руку.
— А что там, в этом пакете? — захотела узнать Фьямма.
— Мусор, доченька. Всякая дрянь на помойку. Давай спустимся в кухню и бросим ее в печку.
* * *
Мария и Мистраль поженились январским утром в маленькой церкви при монастыре капуцинов в Чезенатико. Мария с гордостью несла свой величественный живот: ее третья беременность уже перевалила за середину. Церемония прошла очень скромно. Доктор Маттео Спада был свидетелем со стороны жениха, а Джордано Сачердоте исполнял роль посаженого отца и свидетеля со стороны невесты. Присутствовали лишь Фьямма, Мануэль, Адель и Рашель. В самый последний момент, когда они уже выходили из церкви, появилась Флоретта, специально прилетевшая из Парижа. Все отправились в дом Адели на площади Консерве. В маленьком скромном домике было тесновато, но уютно, а уж свадебный обед, приготовленный Специалисткой, оказался выше всяких похвал. Адель расточала улыбки.
— Дорогой Мистраль, — начала она приветственную речь, — я рада, что ты наконец-то остепенился. Ты женился на славной девушке, у тебя двое чудных детишек и на подходе третий. У тебя и вправду прекрасная семья. — Такое многообещающее начало заставило всех насторожиться. Чувствовалось, что это еще не все, и продолжение действительно последовало незамедлительно: — Но есть одна вещь, которая меня смущает, — продолжила свою речь Адель. — Мне говорят, что ты вернулся к своей прежней профессии механика. И я спрашиваю себя: неужели ты именно этим и хочешь заниматься? Почему бы не поискать солидной должности в каком-нибудь банке? Я уже знаю, что ты можешь мне ответить, и поэтому скажу тебе кое-что еще: ты — Мистраль, в душе у тебя живет ураганный ветер моего родного Прованса. И ты хочешь заставить нас всех поверить, что ураган утих, что он превратился в легкий сквознячок, обвевающий тебя и твоих близких? Это на тебя не похоже, сынок. Негоже так обманывать самого себя. Если ты не выиграешь свой пятый чемпионат, то останешься несчастным до конца своих дней. Ты сам это знаешь, знает твоя жена, знаем все мы. Мистраль, чего ты ждешь, чтобы вернуться к гонкам?
После этих слов наступило гробовое молчание. Мария, потерявшая дар речи от неожиданности, опомнилась первой:
— И это говоришь ты, Адель, именно ты? Как у тебя язык поворачивается говорить такие вещи?!
— Я уверена, что ты со мной согласишься. Уж кто-кто, а мы с тобой хорошо знаем нашего мальчика, — ответила Адель.
Мистраль протянул руки к матери и обнял ее.
— Ты всегда хотела, чтобы я бросил гонки. Почему же ты теперь вдруг передумала? — спросил он, глядя на нее с нежностью.
— Хочу, чтобы ты был счастлив. А ты не будешь счастлив, не завершив достойно свою карьеру.
— Ты, мама, как всегда, умеешь заглянуть мне в самое сердце, — улыбнулся Мистраль.
— Все, что говорит твоя мать, это правда? — в ужасе спросила Мария.
Мистраль не ответил, но она поняла, что ей по-прежнему придется дрожать за его жизнь.
Вид съедобного моллюска. (Здесь и далее — прим. пер.)
Город в Ломбардии, в 15 км от Милана, прославленный многочисленными спортивными сооружениями, в том числе и суперсовременным автодромом.
Ежегодная 500-мильная гонка на деревянном автодроме в американском городе Индианаполисе, проводится с 1911 года.
Прославленный итальянский автомобилестроитель, родился в 1898 году в Модене.
Препятствие на трассе в виде длинных и узких ворот с выходом, смещенным относительно входа, заставляющее гонщика снизить скорость.
Микролитражный гоночный автомобиль без кузова для соревнований на небольших площадках (картингах).
Хотите потанцевать со мной, мадемуазель?
Бисквит с ликером, кремом и шоколадом.
Вареники с овощной начинкой в томатном соусе.
Эрмете Новелли (1851–1919) — актер театра и кино.
Хутор, сельский дом на юге Франции (фр.).
Проклятый ветер (фр.).
Мама (фр.).
Салон красоты (фр.).
Имеется в виду захват Италией Эфиопии в 1935–1936 годах.
Марка минеральной воды.
