Броди Ярборо вернулся домой три часа назад и почти сразу сел работать. Он устроился за кухонным столом, разложил на нем бумаги и начал читать. Время от времени Броди поднимал голову от бумаг, доставал из холодильника пиво, выпивал и снова углублялся в документы.
Много лет назад, когда Броди только начинал строить свою телевизионную империю, ему приходилось работать почти круглосуточно, и он так привык к этому, что даже и не задумывался о личной жизни. Какая личная жизнь, когда все его мысли заняты работой, прибылью, рекламой, чтением документов, переговорами? Постепенно грань, отделявшая частную жизнь от телевизионной, становилась все тоньше и тоньше, а потом и вовсе стерлась. Частная жизнь растворилась в профессиональной, образуя единое целое. Но Броди не страдал от этого: такая жизнь его вполне устраивала, и все мысли его были заняты лишь одним: работой, приносившей колоссальную прибыль и дающей ощущение огромной власти над людьми.
— И не смей мне говорить, что ты не можешь сделать этого! — рявкнул в телефонную трубку Броди. — Мы уже начали работу, не забывай. Не останавливаться же нам на полпути!
— Мистер Ярборо, мы делаем все, что в наших силах, — звучал на том конце телефонного провода взволнованный голос режиссера программы Франциска. — Но поймите: речь идет не просто об очередной серии шоу! Может быть, мы…
— Не может быть! — раздраженно перебил его Броди. — Я не желаю слушать ничьих возражений! И если ты со своей командой не подготовишь к вечерним одиннадцатичасовым новостям броскую, яркую рекламу следующей серии, то с завтрашнего дня считай себя уволенным. Со всей своей командой. Ты понял, Франциск?
— Да, мистер Ярборо, понял. Вы получите, что хотите. Не беспокойтесь.
— Вот так-то лучше. А в советах я не нуждаюсь, пора бы тебе это запомнить, Франциск. — Броди сделал несколько глотков пива и уже с воодушевлением продолжил: — Ты только представь, какой ошеломляющий успех нас всех ожидает! Рейтинг нашей программы и так побил все мыслимые рекорды, а если мы еще заранее дадим рекламу следующей серии и объявим ее содержание, телезрители просто умрут от нетерпения, дожидаясь следующей пятницы! Сама несравненная Элизабет Найт — знаменитая сценаристка и телеведущая — в главной роли! Элизабет Найт против Зеркального убийцы! А потом интервью в прямом эфире. Да, это будет фантастическое зрелище…
Броди, не попрощавшись, повесил трубку и достал из холодильника уже шестую бутылку пива. Алкоголь, конечно, улучшает настроение и самочувствие, но ничто так не бодрит человека, не возбуждает, как ожидание, предвкушение будущего успеха. Кровь быстрее бежит по жилам, голова работает предельно ясно и четко.
Элизабет Найт, несравненная Элизабет собственной персоной в очередной серии шоу «Темное зеркало». Грандиозная идея! Фантастическая! Элизабет Найт один на один с серийным убийцей. Красавица и чудовище.
Невероятный успех!
— В будущую пятницу выйдет в эфир следующая серия «Темного зеркала», — сообщила Элизабет, избегая пристального взгляда Ника. — Сегодня я закончила первые тридцать страниц.
От этого известия у Ника перехватило дыхание. Он, конечно, предполагал нечто подобное, но утешал себя тем, что Элизабет никогда не рискнет пойти на этот шаг.
— И о чем же будет следующая серия?
— Это будет история о женщине, работающей на телевидении. Она пишет сценарии на криминальные темы для одного шоу, и после окончания очередной серии в городе происходит убийство. Преступник точно копирует содержание серии и…
— Гениальная идея! — с сарказмом прервал ее Ник. — Ты сама до этого додумалась, или тебе кто подсказал?
— Ник, выслушай меня, пожалуйста, и не иронизируй. Никто мне ничего не подсказывал, идея исключительно моя. В этой серии я собираюсь сыграть главную роль. А после того как шоу закончится, с одиннадцати вечера и до полуночи в прямом эфире у меня будут брать интервью.
— Кто же? — усмехнулся Ник.
— Кто-нибудь из журналистов, ведущих вечерние новости. — Элизабет сделала вид, что не замечает его негативной реакции.
— Иными словами, среди вашего персонала не нашлось самоубийц и вы решили поискать их среди журналистов? Ничего удивительного, люди хотят жить, а не погибать от руки безумного маньяка! Скажи, Лиз, ты действительно убеждена, что твоя идея хороша для осуществления? Ты полагаешь, что…
— Да, Ник! — твердо ответила она. — Это единственный выход поймать убийцу. Другого я не вижу.
— Лиз, а ты не переоцениваешь свои возможности? — пристально вглядываясь в ее лицо, спросил Ник. — Ты когда-нибудь имела дело с преступниками, выслеживала их, ловила, оставалась с ними один на один? Ты представляешь, чем может закончиться вся эта история?
— Нет, я никогда не ловила серийных маньяков и не оставалась с ними один на один, но больше так продолжаться не может. Пойми, я не могу жить с постоянным чувством вины! Ведь этот мерзавец убивает людей по написанным мною сценариям, он воплощает в жизнь мои фантазии, он издевается над всеми нами! И я должна сделать все, чтобы его остановить. Я — и никто другой.
— Лиз, я ценю твое мужество и решимость остановить маньяка, но хочу заметить, что ты — всего лишь женщина, и такие операции, как поимка серийного убийцы, тебе не под силу.
— Ник, я не откажусь от своей идеи. — Элизабет коснулась кончиками пальцев его небритой щеки. — Я все для себя решила, и в следующую пятницу шоу выйдет в эфир.
— Элизабет, какие мне найти слова, чтобы убедить тебя отказаться от этой безумной затеи? — Ник обнял ее за плечи. — Как доказать тебе, что твой план очень опасен и, решив принять участие в съемках шоу, ты ставишь свою жизнь под угрозу? Ты понимаешь, что тебя может ожидать во время или после интервью? Лиз… очень скоро мы поймаем этого безумца, обещаю тебе. Подожди немного, и мы вычислим и схватим его. Мы уже идем по следу, и осталось совсем немного…
— Ник, я очень ценю твое отношение ко мне, тронута тем, что ты переживаешь за меня, беспокоишься, но…
— Переживаю и беспокоюсь? Думаешь, мной движут лишь эти чувства? Лиз, да я люблю тебя! — Ник привлек Элизабет к себе, уткнулся лицом в ее пышные волосы, вдохнул их тонкий аромат. — Да, я люблю тебя, я очень тебя люблю. И если с тобой что-нибудь случится, я… не переживу этого.
— Ник… ты правда любишь меня? — прошептала Элизабет, и он услышал в ее голосе удивление.
— Похоже на то, — еще больше смутившись, пробормотал он. — Хотя, наверное, в данных обстоятельствах мое признание прозвучало не к месту.
— Ник, как ты можешь так говорить? — Элизабет порывисто обняла его и поцеловала в губы. — Знаешь… я так тебе за все благодарна! За все: за внимание, заботу, за… любовь. Я ведь тоже тебя люблю, Ник. Очень люблю.
