моей кровати сидит мужчина, верхняя часть его тела согнута, предплечья лежат на ногах. Его голова опущена, а руки сцеплены вместе. Похоже, что он молится.
Это на секунду выбивает меня из колеи, потому что я никогда не видела никаких признаков религии в человеке, которого знаю и люблю…
Но даже не видя его лица, я узнала бы остальные части его тела.
— … Адриано?.. — зову я.
Меня удивляет, как звучит мой голос: как хриплое карканье.
Мужчина поднимает голову, словно слышит выстрел.
Это он. Под глазами темные круги, он выглядит бледным и осунувшимся, но это мой Адриано.
Он вглядывается в мое лицо, будто видит привидение.
Потом он бросается ко мне и встает на одно колено, чтобы сжать мою руку.
— Детка, — говорит он, и я могу поклясться, что никогда не слышала, чтобы он был так счастлив.
— … эй… — шепчу я.
Он целует мою руку с болью и страстью…
А потом он встает, наклоняется ко мне и легонько целует в губы.
Его губы такие мягкие и теплые…
В то время как мои — сухие и потрескавшиеся.
Я хмурюсь. На нем другая одежда — темно-синяя рубашка и черные брюки.
— … как долго меня не было? — шепчу я.
— Три дня.
Мои глаза широко раскрываются.
— … три дня?
Он усмехается и кивает.
— Да. Это первый раз, когда ты пришла в себя. На самом деле…
Он протягивает руку и нажимает кнопку на пластиковой коробке.
— … что это?
— Я звоню медсестре, чтобы она сообщила твоим родителям.
— … они здесь?..
— Конечно, они здесь. Просто пошли перекусить.
Дверь в палату открывается, и женщина просовывает голову внутрь.
— Да?
Затем она видит меня, и ее глаза расширяются.
— Ой…
— Не могли бы вы найти ее родителей? — спрашивает Адриано. — Они должны быть в столовой.
Медсестра кивает, затем поспешно выскальзывает за дверь.
Адриано снова опускается на колени рядом с моей кроватью и морщится, словно ему больно.
— … что случилось?..
— Ничего. Все в порядке.
Я роюсь в памяти, что же произошло — чем можно объяснить его гримасу.
Потом вспоминаю.
— … в тебя стреляли! — восклицаю я.
— Да, но я в порядке.
— … почему ты не в больнице?
Он в шутку оглядывает комнату.
— Я в больнице.
— … но…
— Все в порядке. На мне был пуленепробиваемый жилет. У меня небольшие ушибы. Это ничто по сравнению с тем, что пришлось пережить тебе. — Он берет меня за руку и пристально смотрит мне в глаза. — Это ведь ты разбила машину Меццасальма?
Мне приходится снова порыться в памяти.
Я вспоминаю — ощущение руля в моих руках, когда я выкручиваю его до упора.
— … да.
Внезапно внутри меня поднимается ледяная паника.
— Он…
— Он мертв, — успокаивает меня Адриано. — Все кончено.
Я снова могу дышать. С облегчением я откидываюсь на подушку.
— Спасибо тебе, — шепчет Адриано. — Ты спасла мне жизнь. И Массимо тоже. Тот парень в люке собирался нас убить, но ты спасла нам жизнь. И чуть не поплатилась за это своей собственной.
Я улыбаюсь ему.
— … вместе, несмотря ни на что… так?
Его глаза наполняются слезами. Несколько секунд он слишком взволнован, чтобы говорить… но когда он продолжает, то яростно шепчет.
— Я люблю тебя.
Эти слова…
Они как мед.
Как глоток прохладной воды после долгих дней жажды.
Я улыбаюсь еще шире.
— … потому что я сумасшедшая сука?
Это ответ на то, что он сказал, когда мы ехали обратно во Флоренцию из дома его семьи:
«Потому что я не понимал, какая ты на самом деле сумасшедшая стерва».
Он сразу понимает шутку и усмехается.
— Ну да… и ты потрясающая в постели.
— … черт возьми…
Затем он становится серьезным.
— И потому что ты самая смелая, самая умная, самая невероятная женщина, которую я когда-либо встречал.
Мои глаза наполняются слезами.
Я поднимаю руку, чтобы вытереть слезы, и понимаю, что в моей руке капельница.
— … Боже… я, наверное, выгляжу как дерьмо…
— Наоборот, ты самая красивая женщина из всех, кого я когда-нибудь видел. — Он лезет в карман брюк. — Я хотел тебя кое о чем спросить. Я уже поговорил с твоими родителями, и они не против.
Он протягивает маленькую коробочку…
И открывает ее, демонстрируя потрясающее кольцо с бриллиантом на черном бархате.
Мое сердце замирает, когда я вижу его.
— Бьянка Леттьери, — шепчет он, — ты самая удивительная женщина, которую я когда-либо встречал, и единственная, кто когда-либо пленил мое сердце. Ты спасла мне жизнь, и я не могу представить ее без тебя. Я люблю тебя. Выйдешь ли ты за меня замуж?
В этот момент у меня начинают течь слезы.
Я не могу говорить, но улыбаюсь и энергично киваю.
— Да? — шепчет он с улыбкой.
Я наконец-то обретаю голос.
— … да!
Он наклоняется и целует меня.
Сладко… нежно… страстно.
А затем надевает кольцо на мою руку.
Я удивленно смотрю на бриллиант, сверкающий на свету.
— Тебе нравится?
— … оно великолепно… и прекрасно сидит.
Он корчит гримасу, как озорной мальчишка.
— Я как бы надел его тебе на палец, пока ты спала… просто, чтобы убедиться.
Я громко смеюсь и притягиваю его ближе, чтобы снова поцеловать.
Вдруг дверь распахивается, и в комнату врываются мои родители.
— Бьянка! — кричит мама, ее лицо мокрое от слез.
Мой отец тоже плачет.
— Паперотта!
