— Не знаю! А это был твой парень, да?
— Да, — кивнула я. И вдруг подумала — раньше мы никогда не ссорились. А вдруг теперь… Перестанем общаться?
Эта мысль заставила меня похолодеть. Да, он накосячил. Да и я не должна была приезжать на гонки вместе с братом Саши. Но я не хочу расставаться с ним. Я не смогу. Просто не смогу вновь остаться одна.
Я хотела задать Саше еще один вопрос, но поняла, что она пропала. Просто убежала куда-то, оставив меня одну. Я стояла в громкой толпе и сжимала руками предплечья. И в голове была лишь одна мысль — хоть бы с Димой все было хорошо.
На мое плечо вдруг опустилась чье-то рука, и я от неожиданности чуть не вмазала локтем по лицу смутно знакомой девушки с сигаретой в зубах. Та самая блондинка с розовыми прядями, которая как-то предлагала мне закурить.
— Привет, — развязно улыбнулась она. — За своего болеешь?
Вместо ответа я кивнула. Эта девушка мне не очень нравилась.
— А я тут с пацанами нашими тусуюсь. Тоже за Барса болею! Мы на него бабки поставили! Уверены, что придет первым. Слушай, — блондинка вдруг наклонилась ко мне, и я, почувствовав запах алкоголя, едва не поморщилась. — А ты чего с его бывшей общаешься, что ли? Офигеть, какая у тебя выдержка! Я бывших своих парней ненавижу просто! Такие тварины…
— В смысле? — приподняла я бровь.
— Ну я же видела ее тут, его бывшую, — хохотнула блондинка. — Сестра того мажорика, который с Лаймом гоняет. Они когда-то с Барсом встречались.
Я нахмурилась, пытаясь переварить услышанное.
— А ты че, не знала? — продолжила веселиться блондинка. — Они за ручку ходили, все такое. Я тогда тоже по нему сохла, по малолетке. А Барс эту Сашуню выбрал. Ладно, я к своим. Подваливайте к нам с Барсом, обмоем победу!
Блондинка ушла, а я осталась стоять в растерянности.
Итак, Саша — бывшая девушка Барса. Наверное, его та самая первая любовь.
Ревность сжала меня за горло, и я почувствовала нехватку воздуха. В голове сам собой всплыл наш разговор:
«Какой она была, Барсик?»
«Красивой».
«Подробнее!»
«Золотые кудряшки, светлоглазая, худенькая. Очень милая. Творческая. Писала стихи, танцевала, пела. Я называл ее ангелом».
Вот, значит, как. Саша — его ангел.
И она — дочь Андрея. Получается, и Руслан — его сын. Как все интересно складывается.
Если Саша — дочь Андрея, значит, в тот день, когда мы встретились, она шла к нам домой?
«Кажется, его Руслан — трудный ребенок. Вечно тусовки, девочки, алкоголь, а тут еще и гонки какие-то», — всплыли в голове слова мамы, когда она говорила о сыне Андрея. Все сходится.
Получается, Руслан знал, что я встречаюсь с бывшим парнем его сестры. Рассказа ли он об этом Саше? Зачем она позвала меня гулять? Почему Руслан потащил меня на гонки?
Чтобы рассорить с Димой ради сестры? Но Руслан ненавидит Диму, разве он захочет, чтобы его сестра встречалась с ним?
Очевидно, нет.
Что он хотел сделать? Вывести Диму из себя, чтобы тот проиграл из-за эмоций?
Черт, да что вообще происходит?!
Мне оставалось лишь ждать Диму.
Когда его мотоцикл стремительно появился на финишной прямой, я с облегчением вздохнула. Все хорошо. Дима в порядке. И он победил.
Толпа кричала, приветствовала победителя, а мне хотелось подойти к нему, обнять и тут же ударить. Какой же он все-таки идиот! Слов нет! Подвергать свою жизнь опасности из-за денег… Это ужасно, просто ужасно!
Однако, когда я смогла пробиться сквозь восторженную толпу к Диме, стоявшему рядом со своим байком, то увидела интересную картину. Его обнимала… Саша. Она прижималась к нему всем телом и выглядела так, будто бы он был ее парнем. Ее, а не моим.
А его рука лежала на ее плече.
Дима заметил меня в толпе, и нашли взгляды встретились. В его глазах читалась эйфория от победы, а еще, кажется, растерянность. В моих — вспыхнувшая, как падающая звезда, злость.
И какого это, спрашивается, черта, Саша обнимает его, пряча лицо на его груди, будто он ее рыцарь?
Они ведь расстались, расстались!
На моем лице появилось презрение. И, круто развернувшись, я пошла прочь. Как же я была зла! Все наложилось воедино — гнев из-за обмана, страх, что с Димой может что-то случиться, ревность, от которой тряслись пальцы.
Я чувствовала себя идиоткой, которую все обманули.
Руслан, Саша, даже Дима. Дима, которому я доверяла, как себе!
Мне хотелось убежать подальше и побыть в тишине, в стороне от этих громких звуков, визга шин, криков людей, несмолкаемой музыки. В голове все перемешалось. Я должна была побыть одна, остыть.
Дима нагнал меня и схватил за локоть, заставив развернуться. Он стоял передо мной и почему-то тяжело дышал — то ли от бега, то ли от волнения, то ли от адреналина, который все еще бурлил в его крови. Кожаную куртку он снял, и был в одной черной футболке, которая прилипла к телу.
— Куда пошла? — спросил Дима, не сводя с меня глаз.
— А я должна тебя спрашивать? — выкрикнула я.
— Здесь — должна! — рявкнул он.
Я попыталась вырваться, но не получилось. Дима крепко держал меня, не причиняя при этом боли.
— Полина, остынь. Ты все неправильно поняла.
— Вы обнимались, — сказала я, и ревность снова сдавила горло.
— Не мы. А она. Она меня обнимала. Я не знаю, зачем она это сделала. Наверное, хотела поздравить.
Я гневно сощурилась.
— Ты забыл сказать, что Саша — твоя бывшая.
— Что, она сама рассказала? — склонил голову на бок Дима. — Или Кислый. То есть, как ты его называешь? Руслан?
Его имя он произнес с максимальным отвращением.
— Почему ты вообще с ним, Полина? Ты так и не сказала. Но наехала на меня за то, что меня обняла другая.
— Я наехала на тебя за то, что ты меня обманул! — выкрикнула я и снова попыталась вырваться. — Как ты мог? Ты же обещал…
— Я ничего тебе не обещал, — хрипло ответил Дима. — Ты опять себе все придумала.
— Вот, значит, как? Отпусти меня. Немедленно меня отпусти. Ты не слышишь? — прошипела я, перестав контролировать эмоции.
Дима медленно разжал пальцы, и я, развернувшись, пошла в обратную сторону. А те, кто пришел поглазеть на гонки, уже вовсю болели за других ребят — они были уже не на байках, а на машинах.
— И куда ты собралась? — спросил Дима холодным голосом.
— Домой, — ответила я, потерявшись в своих эмоциях, как в диком лесу. Мне нужно было время, чтобы успокоиться и нормально поговорить.
— Я тебя увезу.
— Нет.
— Полина!
— Не трогай меня сейчас.
— Я сам ее увезу, — вдруг раздался голос Руслана рядом с нами. — Со мной приехала, со мной и уедет.
С ним я тоже никуда не хотела ехать. Но даже сказать этого не успела, как Дима подошел к нему вплотную — так, что их лбы едва ли не касались. Лайм замер от неожиданности, даже шаг назад делать не стал. А Дима положил руку ему на затылок. И это был вовсе не романтический жест, а агрессивный.
— Слушай внимательно, — медленно и тихо сказал Барс чужим голосом, от которого мороз побежал по коже. — Тачка, которая подрезала меня на трассе, — твоя. Мне плевать, где ты учишься, и кто твои родители. И свои понты себе в пасть запихай. Теперь будешь ходить и оглядываться по сторонам. Я такие вещи не прощаю.
— Руку убрал, — процедил сквозь зубы Лайм.
— Поиграть со мной решил, мажорик? Поиграем, — с нехорошей волчьей улыбочкой пообещал Барс. — Я тебя запомнил.
— Думаешь, я в штаны наложу от страха? Что меня запомнил какой-то отброс?
— А ты все больше похож на папочку, — вдруг сказал Дима, и Лайм, кажется, побледнел.
— На папочку? Не пори чушь! — выкрикнул он, потеряв самообладание.
— Такое же дешевое дерьмо, — ухмыльнулся Дима и отпустил его.
— Идем, Полина, — сказал мне Лайм. — Тебе не стоит общаться с ним. Моя сестра общалась. И он ее поломал, мою Сашку. До сих пор не может прийти в себя. Не знала, что они встречались? Так знай.
