его раньше были такими же черными, как у меня и у отца. У деда много общего с Уиллом, однако я никогда не чувствовал в старике холодности. В остальном же они очень похожи.
Все неприятные воспоминания, которые пробудила мать, исчезли за считанные секунды. Они сменились моментами, когда моей единственной заботой было кататься верхом на пони по дедовскому поместью, рыбачить на озере и искать самых отвратительных лягушек, которых я мог запихнуть в шкаф, чтобы досадить папаше.
Дедушка.
Я протянул ему руку, он ответил на рукопожатие и обнял меня.
– Почему ты так долго не приезжал, несносный мальчишка?
Я весело рассмеялся.
– Монтана далеко, старик.
Он раздраженно зарычал и пристально посмотрел на меня.
– Раньше никто не мог вытащить тебя оттуда, а теперь тебя волнуют только дурацкие пляжи и дурацкий прибой, Ник! – Он фыркнул, пробираясь к стулу. – Заводишь внуков, а они вырастают типичными американскими мальчиками.
Я от души расхохотался. Хорошо, что никто, кроме Ноа, не сводившей с меня глаз, не услышал последнего замечания Эндрю. Дед эмигрировал из Англии в возрасте двадцати лет и основал в Штатах компанию. Сколько бы времени я ни провел здесь, я всегда помнил, что мои корни далеко отсюда, мне даже в голову не приходило сказать, что я не англичанин.
К нам подошел отец. Сперва он недовольно смотрел на дедушку, но потом приветливо улыбнулся.
– Папа, – сказал он, протягивая руку.
Старик даже не обнял его, просто взглянул на сына с интересом и прищурился.
– Где та новенькая, с которой меня еще не познакомили?
Отец закатил глаза, и в этот самый момент появилась Раффаэлла. Последний год выдался напряженным, у нас не было времени навестить деда, и теперь, когда он прибыл на юбилей, я понял, как сильно соскучился.
Ноа встала. Она продолжала буравить меня взглядом. Казалось, она испытала неловкость, когда Уилл позвал ее, чтобы представить дедушке как свою падчерицу. Эй, все должно быть совершенно по-другому: сначала я должен представить Рыжую.
Представить как любовь всей моей жизни.
Дед покивал Ноа… и увидел Софию.
– Познакомь меня со своей девушкой, Николас.
Вежливая улыбка Софии угасла, моя коллега покосилась на Ноа. Я уставился на старика и поспешил прояснить ситуацию.
– София не моя девушка, а стажерка. Дочь сенатора Эйкена.
Дед кивнул.
– Ах да, лучше тебе, милая, не быть его невестой, не хочу, чтобы внук занимался политикой, тем более той, что ведет твой отец.
София молчала, а я ухмыльнулся. Ноа вроде бы стало получше, и мы заняли свои места.
Юбилейную презентацию компании провел папин друг, Роберт Лейтон, член совета директоров. Гости подняли бокалы с шампанским за шестидесятилетие тяжелой работы. Затем начали разносить блюда. Мой взгляд блуждал по залу. Я пытался разыскать мать, но нигде не мог ее обнаружить: народу было слишком много, сюда набилась целая толпа.
Я заметил, что Раффаэлла стала как-то странно себя вести. Она выглядела рассеянной и взвинченной, едва пригубила шампанское и почти ничего не ела. Ноа же, напротив, непринужденно разговаривала с моим дедушкой, который произвел на нее хорошее впечатление. Потом стала беседовать с Брайар, появившейся здесь со стеклянными глазами и румяными щеками: алкоголь, который она влила в себя, явно давал о себе знать. Это тоже усилило мою тревогу и нервозность.
Когда подали десерт, я заметил мать, которая входила в зал. Я наблюдал, как она направляется к нам и останавливается у Ноа за спиной.
За семейным столом воцарилась тишина.
Ноа дернулась, услышав голос Анабель.
– Добрый вечер, Лейстеры, поздравляю с юбилеем.
51. Ноа
Сердце пропустило удар. Неужели на торжество пожаловала мать Ника? Я вздрогнула и решила, что мне почудилось, но быстрого взгляда на Николаса хватило, чтобы убедиться: это правда.
Итак, на торжество пришла Анабель Грасон.
Я повернулась. Анабель действительно находилась здесь, и мне сразу же стало трудно дышать: из легких словно выкачали воздух.
– Рада видеть всех, особенно вас, Эндрю. Вам следует гордиться, что создали такую империю.
Я уставилась на деда Ника, с которым некоторое время назад вела интереснейший разговор о бедствиях страны и английской литературе. Эндрю сморщил тонкие губы в улыбке, внимательно и добродушно поглядывая на Анабель.
– Рад тебя видеть, Бел, прошло много лет с нашей последней встречи.
Я уже и не знала, на кого смотреть в первую очередь: на Николаса, который, казалось, мог вот-вот кинуться на Анабель, на его деда или на маму… Внезапно я сильно испугалась за нее и полностью сосредоточилась на ней. Она побелела, как льняная салфетка, лежащая перед ней на столе, и даже вытянулась в струнку.
Анабель ответила деду Ника каким-то фальшивым, лишенным эмоций замечанием. Уилл откинулся на спинку стула: он сверлил бывшую жену глазами и пытался держать себя в руках.
– Нам нужно поговорить, но лучше наедине, – буркнул он.
Мать Ника, облаченная в кроваво-красное платье, которое подчеркивало все изгибы ее стройной фигуры, усмехнулась.
– Но Раффаэлла наверняка хотела бы присутствовать.
Моя мама устремила на нее угрожающий взгляд.
– Не советую ходить вокруг да около: сейчас не время и не место.
Что, черт возьми, происходит?
Мне стало страшно. Неужто подозрения, которые поселились во мне после встречи с этой женщиной, окажутся правдой?
Наши с Ником взгляды встретились, и как раз в этот момент ведущий торжества объявил в микрофон, что пришло время потанцевать.
Музыканты заиграли какую-то мелодию. Гости заулыбались: они, конечно, не имели ни малейшего представления о том, что сейчас могла разразиться настоящая катастрофа. У них перед носом начинался грандиозный скандал, но они принялись танцевать, вовсю наслаждались вечеринкой.
Нужно отвлечь Ника от матери: вот что стало моей главной целью. Я вскочила со стула, быстро подошла к парню и взяла его за руку. Он вроде бы немного растерялся, но не сопротивлялся, когда я потянула его к танцующим. Я не знала, как воспримут это собравшиеся на юбилее, но мне было все равно. Думаю, мы смотрелись как настоящая пара, но отнюдь не так, как брат и сестра.
Ну и пусть: я же просто хотела убедиться, что с Николасом все в порядке.
Я заглянула ему в глаза и поняла, что он на пределе. Взгляд Ника был настороженным, наверное, парень что-то заметил. Я посмотрела в том же направлении и с ужасом обнаружила, как Уильям вместе с моей мамой и бывшей женой направился к одной из смежных комнат, примыкающих к залу.
– Что, по-твоему, они будут обсуждать? – спросила я и сглотнула ком в горле.
Ник помолчал и наконец медленно ответил:
– Понятия не имею и знать тоже не хочу.
Я
