крылышки вещает.
— А ты как здесь?
— Как, как? На машине приехал. — Ложится на спину на кровать и похлопывает рукой рядом. Дашка тут же срывается с места и летит под бочок. — Встреча отменилась, решил обратно не возвращаться. Артур собирался подскочить.
— Маруську видел внизу? Они с дедушкой открытки рисовали.
— У тебя устаревшие сведения. Они играют в шахматы. Причем одна ставит шахи, а второй сдерживает маты.
Егор хохочет, прикрывая глаза рукой. Вид уставший, но довольный.
Маша может. Она спокойная—спокойная, а потом как покажет характер… хоть стой, хоть падай.
— Даш, полежи спокойно, а?
— Я не могу спокойно. У меня всё чешется, когда я ложусь.
— Тебя к врачу надо. И шоколада лишить, раз чешется.
— Паааапаааа, ты не понимаешь. Это не из-за сладкого. Это из-за любви.
— Твою… в смысле, какой любви, доченька?
— К тебе. Мне надо тебя всего обнять. А никак. Вот я верчусь и чешусь поэтому. Ну что ты не понимаешь? — Дашка с деловым видом выставляет вперед ладошку и трясет перед его лицом.
Могу поклясться, в уголках глаз Егора собрались слезы. Он резко садится и сгребает болтушку в объятия. Улыбается такой улыбкой, что я прикусываю губу, лишь бы не расплакаться. Быстро достаю телефон и незаметно фотографирую парочку. Потом распечатаю и в рамке на стену повешу.
Ксюша.
В ресторан приезжаем одними из первых. Егору нужно обсудить какие—то вопросы с друзьями, а мы уже устали ждать дома и нам необходимо разнести новые помещения. Ну как «нам»? Даше и Маше. Причем, сейчас заводила явно младшая.
— Леди, вы прекрасны. Не хотите ли посмотреть новые серии в моем кабинете?
Давид спасает меня от атаки сотней вопросов, а себя от битого стекла. Удивительно, но его мартышки также беспрекословно слушают, как и Егора. Магия мужского голоса и обаяния, не иначе.
— Скоро Саша приедет, поиграет с ними. Отдохнешь немного.
— Вы все—таки вместе?
— Вместе. — А улыбка—то, улыбка.
— Эй, — в шутку толкаю локтем. — Неприлично так улыбаться.
— Ты на мужа своего посмотри. Стоматологи в голос плачут: сверкает же своей «тридцать два норма».
— Ладно, сдаюсь. Ты только, правда, не обижай ее. Хорошая девочка. Мне очень она нравится.
— Ксюх, вы из меня реально монстра делаете. Ну могу я разве обидеть кого—то?
— Не обижайся. Но… — не знаю, как ему сказать. К счастью, по заминке он сам догадывается.
— Со Стефановской у меня никогда не было серьезно. Как и с другими.
Пожимаю плечами. Хочется верить, что сейчас действительно серьезно. Давид извиняется и убегает на кухню, а я, взяв обещание с малышни сидеть спокойно, отправляюсь на поиски мужа.
Замечаю его около шоколадного фонтана, мило беседующего с девушкой в алом платье и маске в тон.
Прислоняюсь к стенке и продолжаю наблюдать. Егор смеется, запрокинув голову. Его длинные сильные пальцы сжимают бокал. Надеюсь, в нем сок или вода. Девушка что—то говорит и в один из моментов кладет свою ладонь на плечо собеседника. Вижу, как улыбка пропадает с лица мужчины, он аккуратно подцепляет ее руку и снимает со своего тела.
— Не ревнуй, — сбоку слышится голос Артура. — Он кроме тебя ни на кого не смотрит.
— Надеюсь, так и есть, — бормочу. На самом деле, у меня сегодня не очень хорошее самочувствие. Поэтому и настроение тоже так себе. Вредничаю.
Я знаю, что Егор любит меня и не позволит в себе усомниться. Недавно он сказал, что доказал свои чувства не просто словами, но и поступками. Кажется, так звучали его слова. И это абсолютная правда. То, что любимый делает для меня — бесценно. У нас полнейшая совместимость и понимание.
Не знаю, что сейчас находит на меня. Но подавить желание и показать присутствующим женщинам, что этот красавчик мой, я не могу. Поэтому придерживая живот, направляюсь в сторону мужа и впиваюсь в его губы. А он… он… Да он даже не растерян! Тут же подхватывает, отвечая напористо и жадно. Так, как один он умеет.
— Моя злая кошечка ревнует? — Улыбка освещает помещение на метр, не меньше. Он доволен так, что, кажется, пятки улыбаются.
— Ах ты…
— Я!
— Ты… ты специально!?
Я сегодня просто мисс-информативность. Минимум смысла, максимум эмоций.
— Обожаю свою горячую штучку. — С нахальной улыбкой проводит кончиком языка по контуру губ. — Малой, вылезай скорее. Папочка очень хочет… к мамочке.
Ммм, он так это шепчет, что у меня, как распущенной дамы, завязывается узел внизу живота.
Он же еще и выглядит, как потрясающе вкусная конфета: высоченный, модная стрижка, прищуренные глаза. А как ему идут костюмы! Слов нет!
Я практически облизываю глазами Егора. Он замечает это и за руку тащит меня из зала.
— Пойдем мелких проверим?
В коридоре около двери искуситель прижимает меня к стенке и снова глубоко целует. Да что это с ним такое?!
— Ты невероятно выглядишь. Так бы и съел тебя всю.
— Я могу дома надевать это платье.
— Не в нем дело. У тебя глаза сверкают. Надо почаще устраивать вылазки из дома.
— Угу, — хмыкаю. — В ближайшее время все наши «вылазки» будут до пеленальчика и обратно.
— Коварная ты девчонка, а?
— Это я—то?!
— Ты—то. Уверен, что мы найдем время. С нашим количеством нянек, самим бы успевать понянчить Макса.
— Егоооор, ну ты опять?
— Ксюш, уже всё понятно. По всем приметам там мальчик. Ну? Я читал. — И гордыыыыый. Читал он.
Правда читал. И форму живота сравнивал. И кожу рассматривал: кто—то написал, что девочки забирают мамину хорошую кожу и красоту. И за вкусовыми привычками следил.
Да уж, доктор Егорка взялся за дело всерьез.
— Пойдем к девчонкам, — теперь моя очередь тянуть его в кабинет.
На удивление, ничего не сломано и не разбито. Мартышки чинно сидят в директорском кресле и смотрят мультфильмы. Перед ними вазочка со сладостями и стаканы с соком.
— А это ещё откуда? — Когда мы уходили, никакой еды в помещении не было.
— Приходил Тим с дядей Артуром и принесли. Еще пирожные были, но мы уже съели.
Тяжело вздыхаю. В чём—то Егор прав. С этими друзьями наших барышень точно
