— Эй ты! — крикнул он Стиву.
— Я?
— Да, ты! — Он подошел к Стиву, его поза была несколько угрожающей. — Незачем тебе шататься здесь.
Стив глотнул:
— Я жду Лизу-Марию.
— Так вот я и говорю: ждать незачем. Она не выйдет.
— Но мы хотели пойти в кино…
— Но не с Лизой-Марией. Сегодня она останется дома. И не ходи здесь, не приставай к ней. — Его и без того красное лицо побагровело.
Стив почувствовал, что тоже начинает выходить из себя:
— Я не приставал к ней, ей нравится быть со мной.
— А вот мне не нравится. — Мужчина повысил голос. — И мать тоже не одобряет этого. Лиза-Мария еще недостаточно взрослая, чтобы ходить на свидания, особенно с такими, как ты.
— Что вы имеете в виду?
— Я знаю, откуда ты — с Милл-стрит. И я не хочу, чтобы такие, как ты, крутились около моей дочери. Понял?
— Нет, сэр, не понял. Я с Милл-стрит, верно, но я не вижу ничего…
— Мне что, на пальцах тебе объяснить? Здесь приличный район, и мы приличные люди. Лиза-Мария хорошо воспитана. Я не хочу, чтобы она тратила время на таких, как ты.
Кровь в жилах Стива закипела. Он был оскорблен и разозлен.
— Вы всегда выбираете друзей для своей дочери? — спросил он. — А как же Лиза? Она что, даже сказать ничего не может?
Выражение лица у банковского служащего стало угрожающим.
— Не спорь со мной. Если я захочу, чтоб ты держался от нее подальше, то так и будет. Я не желаю, чтобы моя дочь якшалась с мусором. Так что больше вы не будете вместе убегать к озеру — понял? Она проведет все каникулы с друзьями своего круга и положения.
Стив стоял на своем:
— Я хочу увидеть Лизу.
— Не выйдет. И вот что еще скажу. Я знаю таких, как ты. Вы только и думаете об одном. Если ты хоть пальцем прикоснулся к ней или хотя бы пытался, то знай: на моей стороне закон!
Стив отвернулся и зашагал прочь. Он ощущал, как злость уступает место чувству вины. Проходя мимо дома Лизы, он видел, как на окне, выходящем на улицу, кто-то задернул шторы. Он не знал, была ли это Лиза-Мария или ее мать, да и не хотел знать. Эта чертова пачка без двух упаковок, казалось, прожгла карман джинсов. Стиву было пятнадцать, а чувствовал он себя так же, как в пять, когда его поймали за воровством яблок. Он испытывал только страх: страх перед ответственностью, наказанием.
Он знал, почему отец Лизы-Марии так набросился на него. Он понимал, что это никак не связано с прогулками по озеру. Он был уверен, что ее отец ничего не сказал бы, если бы он, Стив, был подходящим другом для Лизы-Марии. Тогда бы он не возражал, чтобы они уходили к озеру с компанией. Но в реальности все было совсем по-другому.
Стив сгорал от негодования и бессильной злобы. Чувство унижения было невероятно сильным. Может быть, Лизе-Марии следует рассказать отцу обо всем? Нет, он не мог представить, что она все расскажет добровольно. Хотя отец мог выбить из нее признание. Мысль о том, что Лиза-Мария страдает, извиваясь под ударами отцовского ремня, приводила Стива в ярость, но он был бессилен ей помочь.
На следующий день Стив пошел к озеру. Он пошел один, избегая компании. Он не мог открыться даже своему другу, так глубоко ощущал свое унижение.
На берегу было полно народу, была там и Лиза-Мария. Его сердце застучало чаще, он подошел и сел около нее на песок.
— Привет, Лиза-Мария. — Она отвернулась, не говоря ни слова. — Лиза… ты в порядке?
Она лишь отвела взгляд в сторону, не говоря ни слова; Стив тоже не знал, что сказать.
— Вчера вечером…
— Я сожалею о происшедшем, — сказала она. Ее слегка передернуло. — Мой отец может быть… достаточно жестким, когда хочет.
— Да. Это уж точно.
Тогда она повернулась, и ее глаза подозрительно заблестели.
— И он… действительно был груб?
— Да, груб. — Стив не мог сдержать всплеска негодования. — Сказал мне, что я тебе не пара.
— Да. — Она помолчала. — Мне вообще-то даже разговаривать с тобой нельзя.
— Но ведь ты говоришь со мной. Он не сможет разлучить нас, ведь так, Лиза?
— Не знаю. Он убьет меня, если узнает, что я разговаривала сегодня с тобой. А если он узнает, что…
— Но ведь он же не знает?
— Черт, нет, конечно. Да если бы он узнал…
— Я люблю тебя, Лиза. — Он сказал это в порыве, он был похож на сумасшедшего. Раньше, когда она его спрашивала, ему не хотелось говорить, но сейчас это вырвалось как-то само собой. — И ты любишь меня, Лиза. Ведь так?
— Да, теперь-то, наверное, я…
— И ты будешь встречаться со мной?
— Может быть, во всяком случае, если мы будем достаточно осторожны.
— Да, конечно. Он никогда не узнает. Хорошо. — Ее голос прозвучал как-то нервно.
— Хочешь прогуляться?
— Нет. Не сейчас. Мне и здесь хорошо.
Она растянулась на гальке, всем телом вбирая лучи солнца. Он смотрел на нее, и его переполняло желание, подхлестываемое бурей чувств.
— Тогда до завтра?
— Пожалуй.
Стив понял, что все кончено. Он не знал, что отец сказал Лизе, но догадывался — то же самое, что и ему. Теперь Лиза-Мария смотрела на него отцовскими глазами.
Они встречались еще несколько раз, но все было уже совсем не так, как прежде. Стив уже не понимал, от чего страдает больше — от любви или униженной гордости. Некоторое время ему казалось, что от того и другого. Но недели соединялись в месяцы, деревья в городе из зеленых превратились в багряные, настолько красивые и завораживающие, что сердце у Стива ныло; а когда деревья сбросили последние золотые листья и протянули голые черные ветки к пасмурно-серому зимнему небу, он начал ненавидеть Лизу-Марию за то, что она избегает его.
Иногда он не спал ночами, представляя, как отомстить Фордам. Он воображал, что обольет бензином их дом и подожжет, а они будут стоять и смотреть на огонь, пожирающий все их добро.
Одно только это возбуждало его и давало удовлетворение. Однажды, как и задумал, он пошел в гараж и принес оттуда домой канистру с бензином. Ночью, когда луна скрылась за облаками, он прокрался к дому Лизы-Марии; он нащупал в кармане спичечный коробок, и чувство удовлетворения пришло к нему, ведь он мог не только сжечь дом Фордов, но и разрушить их ненавистную семью. Но по какой-то причине он не сделал этого. Не то чтобы он слишком переживал за жизнь старика, однако ненавидя Лизу-Марию, он все же не хотел подвергать ее смертельной опасности.
Но было что-то еще. Если Форды умрут сейчас, то он никогда уже не сможет придумать более справедливый план мести, а Стив не хотел, чтобы все кончилось так быстро. Он хотел переживать предстоящее событие еще и еще раз. Однажды его день придет. Он доберется до старика и тем самым отомстит Лизе-Марии. Такое решение ему было больше по душе.
