может оттолкнуть или напугать.
А я, сходя с ума от движений его пальцев, вдавливая пятки в матрас от напряжения внутри, в который раз теряюсь в мыслях и ощущениях, и снова спрашиваю себя – как я могла сравнивать его с Ренатом?
– Хочу тебя попробовать, – тихо говорит, но я плохо соображаю и не сразу понимаю, что он имеет в виду.
Осознание приходит тогда, когда вместо руки между моих ног оказывается его голова.
– Глеб... Глеб Викторович...
– Не заводи, Инна, я и так на грани, – хрипло смеётся, обдав горячим дыханием внутреннюю часть моего бедра.
А затем кожи тут же касается язык, и я улетаю.
Мне даже представить было сложно, что удовольствие может быть настолько острым.
– Мамочки... – простанываю что-то невнятное.
Особенно мучительно становится, когда к языку присоединяются его пальцы и погружаются в моё тело.
– Бог ты мой...
Меня колотит в конвульсиях какого-то невероятного взрыва. Конечно, я понимаю, что это такое, но никогда подобного не ощущала.
Пространство перед глазами плывёт. Я никак не могу сосредоточить взгляд на лице Глеба, когда он приподнимается и начинает раздеваться.
Спустя несколько минут мне это всё же удаётся. Босс почему-то хмурится, будто ему не нравится то, что меня удивляет полученное удовольствие. Но вопросов он не задаёт. Осторожно ложится на меня сверху и упирается лбом в мой лоб.
– Всё хорошо?
– Замечательно... – отвечаю дрожащим голосом и краснею от признания.
Наши губы снова встречаются. Удовольствие, которое только-только начало стихать, вновь нарастает и отдаётся пульсацией между ног.
Глеб меня непрерывно целует и покусывает. То и дело внимательно рассматривает моё лицо, и я замечаю, как по его лбу стекают капельки пота. Руки мужчины с силой сжимают подголовник кровати, от напряжения вены выступают на предплечьях.
Он так сдерживается, чтобы не причинить мне вред?
Давление внутри становится нестерпимым, когда я чувствую его проникновение. Медленное, плавное, осторожное. Скрип над головой усиливается, пока не раздаётся характерный треск.
– Божечки...– выдыхаю, когда мужчина полностью оказывается во мне.
Мои пальцы впиваются в его плечи и с силой сжимают. Я такого не ожидала. Это за гранью реальности.
Глеб не двигается. Просто находится внутри. Он шумно и тяжело дышит. Его челюсть плотно сжата. А руки над головой наверняка уже что-нибудь сломали.
Он даёт мне к себе привыкнуть. И да, он действительно большой. Мне приходится шире раздвинуть ноги и сильнее расслабить мышцы, чтобы он полностью смог в меня войти.
– Глеб... Пожалуйста... – царапая его плечи, начинаю просить.
Он лишь целует и по-прежнему не двигается. Наверное, хочет, чтобы я с ума сошла.
– Глеб Викторович...
Хрипло смеётся.
– Я же сейчас контроль потеряю...
– Потеряй. Я... хочу.
Глеб с просвистом выдыхает, а через мгновение я чувствую первый сильный удар по моим бёдрам, и закатываю глаза.
Кажется, ради этого момента я жила. Выдержала и вытерпела всё, что было у меня в прошлом. Справилась и пошла дальше. Чтобы сегодня оказаться здесь, рядом с любимым мужчиной, под его сильным и тяжёлым телом. Чтобы чувствовать его в себе и понять, наконец, что такое "любить" на самом деле.
– Только будь со мной, пожалуйста. Не уходи больше...
– Я никуда не уйду. Никогда.
Его движения становятся менее сдержанными и порывистыми. А удовольствие практически бесконтрольным. Сознание путается, и я почти не соображаю, что лепечу.
Голова хаотично мечется по подушке, руки скользят по влажной спине мужчины, размазывая пот.
Я тебя люблю...
Так вышло, понимаешь? Что я тебя люблю...
Я взрываюсь. И чувствую, как Глеба взрывает вместе со мной.
И пусть мои мысли пока не были озвучены вслух, и на них не был получен ответ, я однозначно уверена в том, что происходящее между нами сейчас было настоящим. Во всяком случае, с моей стороны это была любовь. Словно до встречи с ним, любить я не умела вовсе...
Глава 81
Мне так жарко. Как будто я тесно прижата к горячей печке, которая окутала меня со всех сторон.
Открыв глаза, понимаю, что печка – это Глеб. Я прижата к нему спиной. Его руки обвили меня. Одна ладонь лежит под грудью, а другая на округлившемся животе.
Голова прижата к моей шее. Я чувствую его горячее дыхание и ровный стук сердца по позвонкам. Тук…тук… тук… Это успокаивает. Настолько, что заставить себя встать невыносимо трудно. Хочется провести вот так весь день. И, возможно, если бы мне не было так жарко, я бы так и продолжила лежать и просто наслаждаться спокойствием, которого не испытывала никогда в своей жизни в руках мужчины.
Осторожно приподнявшись, медленно отрываю от себя вначале одну, а затем и вторую ладонь босса и вылезаю из под одеяла, в которое он завернул меня, как в кокон.
Причём сам Воронцов при этом укрывается почему-то простыней. Ну как укрывается. Она скорее просто накинута на него сверху, едва прикрывая поясницу и часть крепких ягодиц, в которые я тут же впиваюсь взглядом, когда Глеб переворачивается на живот.
Боже…
Смотря на обнажённое тело своего босса, я просто не могу поверить, что то, что было между нами этой ночью – правда.
Жалею ли я о чём-то? Нет. Однозначно. Но поверить всё равно трудно. В то, что моё тело способно так остро чувствовать. В то, что я впринципе могу быть счастлива настолько, что мне от этого счастья лёгкие сжимает и дышать становится сложно.
Когда вся твоя жизнь с рождения похожа на кошмар, начинаешь верить в то, что счастье для тебя в принципе невозможно. Это становится чем-то из разряда фантастики. Сказка, которую рассказывают маленьким девочкам, чтобы они не разочаровывались раньше времени.
Но вот она я, сижу голая на постели своего шефа. Мужчины, которого ещё совсем недавно до смерти боялась. Сижу и смотрю на то, как он спит.
Скольжу взглядом по спокойному, расслабленному лицу. Сейчас оно не кажется таким жёстким, как раньше. Это так непривычно. Я ведь никогда не видела прежде Глеба спокойным или безмятежным. И сейчас он словно сам на себя не похож.
Но самое странное то, что я даже не могу решить, каким он нравится мне больше. Наверно, любым. Ведь его хмурое лицо и жёсткий взгляд больше не пугают.
Подушечки пальцев горят от желания дотронуться до него. Провести по лопаткам. По позвонкам спуститься вниз до
