– Мистер Гринвуд, у меня есть свои проблемы, но относительно своей родословной я совершенно не обязан отчитываться!
Гринвуд не обиделся. Он улыбнулся.
– Никто в этом не сомневается, мистер Ламберт. Я просто слегка удивился. Вот… – Он протянул руку к бумагам, которые прежде бросил на стол. – Информация по описанию проекта. Но прочтите сами.
Тим взял бумаги и быстро пробежал их взглядом, вплоть до параграфа «Наследники».
Единственный сын Марвина Ламберта болен и никогда не сможет руководить предприятием в общепринятом понимании этого слова. Желание семьи обратить хотя бы часть рудника в денежный эквивалент основывается на необходимости обеспечить содержание больного…
Тим побледнел.
– Мне очень жаль, мистер Ламберт, – произнес Гринвуд. – Но после такого отчета я предполагал, что наследник семейства скорее находится в Швейцарии, нежели верхом на лошади на вокзале Греймута.
Тим глубоко вздохнул. Нужно успокоиться, как-то пережить этот вечер…
– Извините, мистер Гринвуд, я не мог знать об этом… И кому же я обязан таким описанием состояния моего здоровья? Отцу или мистеру Уэберу?
– Вы знаете о посредничестве мистера Уэбера? – поинтересовался Гринвуд.
– Да об этом говорят абсолютно все, – ответил Тим. – И Флёренс Уэбер, без сомнения, была бы в восторге, если бы ей удалось руководить и рудником Биллеров, и рудником Ламбертов. Тогда у нее было бы два рудника. – Он отвернулся. – Может быть, все же стоило последовать совету Куры?
– Совету Куры? – ревниво поинтересовалась Илейн.
– Дурная шутка, – устало отмахнулся Тим.
– И все-таки объясните, почему вы не хотите руководить рудником? – спросил Гринвуд. – Совсем другие интересы? Рубен говорил, что, возможно, вы возьмете на себя управление магазином в Уэстпорте.
Тим, пытаясь сохранять хладнокровие, спокойно ответил:
– Сэр, я горный инженер. У меня дипломы двух европейских университетов и практический опыт, полученный на рудниках шести стран. Здесь не может быть и речи о нежелании. Но у нас с отцом разные взгляды в самых важных вопросах, касающихся управления рудником.
Гринвуд окинул Тима пристальным взглядом.
– Ваше состояние – результат этого… несовпадения взглядов? Вы можете говорить совершенно откровенно, я знаю о взрывах на руднике и весьма завуалированных причинах трагедии. А также о двух людях из руководства, которые спустились в шахту сразу после несчастья. Один умер…
– Для моего отца второй тоже мертв, – хриплым голосом произнес Тим.
– Ты расскажешь наконец, что узнал по поводу развода, дядя Джордж? – перебила Илейн. Она болтала с братом и совершенно не заметила, насколько серьезный разговор состоялся между Тимом и Гринвудом. – О руднике вы можете поговорить и позже. Кроме того, я голодна.
Тим не был голоден. Он смотрел в глаза Джорджу Гринвуду.
– Мы поговорим об этом завтра утром, – произнес Гринвуд. – Наедине. Приходите завтра к девяти в мой номер и возьмите с собой дипломы. Но, думаю, мы быстро договоримся. Кстати, я купил шестьдесят процентов акций вашего рудника. Кто там мертв, решаю я.
Джордж Гринвуд не спешил сообщать новости. И только когда перед ними поставили первое блюдо, он снизошел до того, чтобы ответить на настойчивые расспросы Илейн.
– Томас Сайдблоссом согласится на развод, – наконец объявил он. – Один из наших адвокатов говорил с вдовой Джона. В данный момент она находится в Лайонел-Стейшн, однако собирается вернуться в Бленем и поговорить с ним, как только уладит дела в Отаго.
– Говорить она может все, что угодно, – с сомнением в голосе произнесла Илейн. – И почему она думает, что Томас прислушается к тому, что ему скажут?
– О, миссис Сайдблоссом утверждает, что развод в его собственных интересах, – с ухмылкой объявил Джордж. – Как только все будет улажено, он собирается жениться на собственной мачехе.
– Что? – Вопрос вырвался у Илейн настолько внезапно, что она подавилась своим коктейлем из крабов с лимонным соком. Когда она прокашлялась, в глазах у нее была паника.
– Она не может этого сделать, – прошептала она. – Я имею в виду Зои. Она…
– Я тоже дважды переспрашивал, – признался Джордж, – пока не сопоставил все обстоятельства.
– Вот как? – удивленно воскликнул Стивен, игравший едой в своей тарелке. Он не любил морепродукты и пытался незаметно отделить крабов от остальных составляющих коктейля. – Но ведь это очевидно. У дамы просто нет другого выхода. – Стивен бросил кусочек краба под стол, где его жадно сцапала Келли.
– Но ведь Томас… он ужасен… я должна предупредить ее… – пролепетала Илейн, откладывая в сторону столовый прибор. Со стороны казалось, что она собирается немедленно вскочить со стула, чтобы связаться с Зои.
– Томас находится в лечебнице для душевнобольных, – мягко напомнил ей Тим, накрыв ее руку ладонью. – Он никому ничего больше не сможет сделать.
– Вот именно, – спокойно продолжал Стивен. – Однако он по-прежнему наследник Лайонел-Стейшн. И насколько я понимаю, Джон Сайдблоссом не оставил завещания, согласно которому его жена получила бы какой бы то ни было легат. Судя по всему, сейчас Зои осталась совершенно без средств к существованию. Тем не менее она может остаться жить в Лайонел-Стейшн. И даже в этом случае Илейн могла бы ей помешать…
– Я? – озадаченно поинтересовалась Илейн. Похоже, она уже снова взяла себя в руки.
– Конечно, ты, – ответил ей отец. – Будучи его женой, ты считаешься ближайшим родственником Томаса. Ты распоряжаешься его состоянием, и, если он умрет, ты будешь единственной наследницей.
Илейн снова побледнела.
– Более того, – невозмутимо продолжал рассказывать Стивен. – К примеру, если врачам этого сумасшедшего дома удастся вытрясти из нашего милого Томаса остатки рассудка – вряд ли им потребуется для этого больше, чем год или два, – ты можешь объявить его недееспособным. И вот ты становишься хозяйкой роскошной фермы и двенадцати тысяч овец. Разве ты не об этом всегда мечтала? – усмехнулся Стивен.
Илейн провела ладонью по скатерти, руки ее дрожали.
– Тебе следовало бы подумать и о потребностях Келли! – с серьезным лицом продолжал Стивен. Маленькая собачка тут же завиляла хвостом, услышав свое имя. Она умоляюще глядела на Стивена и вскоре получила еще один лакомый кусочек. – Она ведь пастушья собака. Ей нужна хотя бы парочка овец.
Только теперь Илейн поняла, что брат шутит, и попыталась выдавить из себя жалкую улыбку.
– Серьезно, Илейн, с финансовой точки зрения, тебе следует еще раз хорошенько подумать о разводе, – произнес Джордж Гринвуд. – У нас просто потрясающая позиция на переговорах. Возможно, миссис Сайдблоссом согласится на содержание.
Илейн отчаянно покачала головой.
– Я не хочу от них никаких денег, – прошептала она. – Пусть Зои забирает себе все! Главное, чтобы я его никогда больше не видела.
– Думаю, это вполне возможно и без дополнительных соглашений, – произнес Гринвуд. – По словам моего адвоката, Зои планирует переехать в Лондон. Как только ее будущий супруг будет в состоянии перенести путешествие и брак будет заключен. Соответствующий санаторий в Ланкашире, где его надежно запрут в приятной атмосфере, она уже подыскала. Будто бы лечебные заведения в Англии более современны и дают большие шансы на выздоровление…
Стивен рассмеялся.
– Главное, что Лондон для молодых вдов гораздо интереснее, чем захолустье в округе озера Пукаки.
– Надеюсь, она будет счастлива, – серьезно произнесла Илейн. – Она была не очень добра ко мне, но я думаю, ей довелось немало пережить. Если она найдет в Англии то, что ищет, я буду только рада. Дядя Джордж, сколько это продлится, по мнению адвоката?
– Значит, ты можешь снова упражняться в танцах! – нежно произнесла Илейн. Разговор происходил вечером того же дня, она была слегка пьяна от шампанского и перспективы наконец-то стать свободной. Тим поцеловал ее у конюшни отеля, пока Роли запрягал Приятеля в полукаретку.
– И если я правильно поняла дядю Джорджа, нам даже не нужно ехать в Уэльс.
Тим кивнул, погладил ее по волосам.
– А если я правильно понял дядю Джорджа, скоро мне будет не до танцев, – мрачно произнес он. – Флёренс Уэбер удивится, когда узнает, сколько жизни еще теплится в руднике Ламберта! – Он улыбнулся. – Мне только жаль, что Келли не досталось много овечек. – Услышав свое имя, Келли подпрыгнула, и Тим, посмотрев на нее, добавил: – Можем купить парочку, и пусть себе пасутся на территории рудника…
Илейн рассмеялась и погладила собаку.
– Да что там, скоро ей придется пасти детей!
Тим Ламберт занял свою новую контору. Она была немного меньше, чем контора отца, но просто для того, чтобы соблюсти приличия. Официально Марвин Ламберт все еще руководил собственным рудником. Однако у Тима было более просторное помещение, чем кабинет Мэтта Гавейна, который примыкал к его конторе. Обе комнаты были светлыми, из них можно было видеть важнейшие здания рудника. Тим видел копёр, видел, как люди идут на смену, и скоро будет видеть колеи, по которым добытый уголь будут отвозить прямо к железной дороге. Но уже сейчас здесь царило оживление; привезли новые шахтные лампы, более современные защитные каски и вагонетки для перевозки угля под землей, а Мэтт Гавейн беседовал с новой группой шахтеров. Отчасти они прибыли прямо из угольных регионов Англии и Уэльса. Джордж Гринвуд нанял новых поселенцев со специальными знаниями в гаванях Литтелтона и Данидина.
