Ознакомительная версия.
– Женщина есть наша кара! – изрек Линей.
– Крепитесь, – подытожил Малосен. – Золя возвестил о смерти души, Ришпен – о смерти Бога. Однажды кто-нибудь объявит и о смерти любви. И мы, вслед за Лютером, станем прославлять женщин, музыку и вино!»
– Женщины вызывают дурман в сердце, вино – дурман в голове! Остается музыка!
При этих словах Линей стал мрачен.
Посетители стали расходиться. На принцессу бросали взгляды, угадывавшие переодетую женщину.
– Уйдем отсюда, – попросила она. – Я чувствую ужасные взгляды.
– Эти молодые люди принадлежат к элите общества, – сообщил Небо́, открывая перед ней дверцу фиакра.
– Эти молодые люди? Принадлежат к элите общества?
– В некотором смысле. Талагран – талантливый стихотворец. Сен-Мейн – автор великолепно написанной поэмы о насилии. «Странные ремесла» Линея превосходят сочинения Прива д’Англемона96. Малосен – мастер живых описаний.
– Думаю, я услышала достаточно, чтобы не читать этих книг.
– Стало быть, вы не пожелали бы внимания ни одного из этих мужчин?
– Вы шутите? Эти грубияны глупее женщин. Достойный мужчина обладает широтой понимания и объективностью суждения. Ваши поступки, Небо́, венчает цель, решения же определяют стремления. Они же говорят о том, что им нравится или не нравится, восторгаются либо хулят!
– Ночь теплая – я мог бы отпустить фиакр, и мы вернемся обратно пешком.
– Отчего нет? Я хочу коснуться ступнями ночного бульвара.
Пробило два, они остановились напротив Коллежа Шапталь.
– Забавно оказаться в городе ночью в компании молодого мужчины. Мои слова, должно быть, кажутся вам наивными.
– Как сказал Талагран, любовь порождает особенная женщина.
– Это были единственные умные слова, которые он произнес – остальные речи непостижимы уму. Признаюсь, меня радует, что вы не знакомы ни с одним из этих людей – меня бы это обидело.
– Что вы думаете о Линее?
– Он не столь неприятен, сколь остальные. Но когда мужчина сознается в невоздержанности в любви, неудивительно, что его желает лишь падшая женщина.
– Вам следует наведаться к нему и ближе узнать его чистую душу
– Нет. Я испытала бы боль, поступи он дурно, и хотела бы, чтобы он знал, что такое бесчестье. Не будь вы знатоком извращений, меня не было бы сейчас рядом с вами, но сколь сильно бы я желала быть единственной женщиной, с которой вы выходите из дому в поздний час! Не льстите себе: я эгоистична в дружеских связях и в конце путешествия хотела бы от вас осведомленности и целомудрия – того же, чего и вы от меня.
– Я был бы рад ответить вашим ожиданиям, Поль. Но мы с вами должны дополнять друг друга.
Они спустились вниз по бульвару Малерб.
– Вы гордитесь справедливостью своих слов! Похоже, вы дорожите моей невинностью не менее, чем я сама.
– Намного более, Поль!
– Сколько страсти в вашем голосе! Похоже, наше путешествие все же таит в себе опасности. До сих пор вы были терпимы, теперь же становитесь невыносимы! Не думайте, по меньшей мере, что я говорю серьезно… Что если после наших приключений я вернусь домой печальной и разочарованной – ведь неизвестность питает фантазии, а однажды я увижу все, и все окажется уродливым.
– Не более того, уверяю вас.
– Когда же состоится мое следующее разочарование?
Они поравнялись с последним домом по улице Рембрандта.
– Как только пожелаете – вам стоит лишь позвать меня.
– До свидания, Небо́. Здесь я вновь становлюсь принцессой.
II. Латинский квартал
– ВЫ ЧИТАЛИ «Сцены из жизни богемы» Мюрже97? – спросил Небо́ у принцессы. Фиакр проезжал площадь Карузель.
– Мужчиной, чье счастье составляют трактир и гризетка, способна увлечься лишь провинциалка. Мне по душе – странствующая богема! Утомленный художник, пешком исходивший всю Италию и не раз подвергавшийся опасности! Темной ночью он приходит в незнакомый город, на рассвете-в живописную деревню! Элегантная богема Бодлера в особняке Пимодан, с целой библиотекой книг и в кружевных сорочках! Но смешные невежды, заворачивающие свой завтрак в бумагу, лентяи, готовые унизиться ради серебряной монеты, походят на персонажей Поля де Кока98, невзирая на их безудержную молодость. Не скажете ли вы наконец, куда мы направляемся?
– Внезапно очутившись во власти романтического настроения, где бы вы стали искать любовника?
– Куда бы вы сами направились с подобным намерением?
– Вы отправились бы туда, где вас ждут молодые люди с бурлящей кровью и роскошной шевелюрой – их разум развит наукой, сердца же полнятся надеждами. Вы пошли бы туда, куда направляемся мы сейчас – в Латинский квартал99.
– Вы правы! – воскликнула принцесса. – Среди студентов наверняка можно встретить молодых людей привлекательных телом и разумом одновременно. Оставляя без внимания вашу дерзость, я бы желала стать мечтой того, кто грезит о Беатриче, облокотившись о подоконник и читая Мюссе100.
– Вы забываете, что молодые люди – в надежных руках.
– Гризетки вроде мадемуазель Мими101 не годятся мне в соперницы!
– Мадемуазель Мими остались в прошлом – их место заняли проститутки.
– Вы хотите сказать, что и студентам чужда романтика?
– Сыновьям Прюдома102 чужда романтика? Вы несправедливы, принцесса! Им чужда всего только смелость – они страшатся не Бога, но мужей, скверного вина и продолжительных связей, что заставляет их избегать как замужних, так и свободных женщин. Вместе с тем, эти предусмотрительные Улиссы – слишком мечтательны, чтобы удовлетвориться походами в публичные дома. Оставив ухаживания членам Института, а механическое совокупление – солдатам, они изобрели нечто интересное!
Экипаж остановился на улице Кюжа.
– Вы хотите сказать, что мы приехали? – спросила Поль, выпрыгивая на мостовую.
– Перед вами – питейное заведение, где знакомятся с женщинами! – ответил Небо́, указав на матовые стекла, не позволявшие видеть происходящего внутри.
Дурное место, представшее их взгляду, постепенно становилось узнаваемым. Столь же публичное, сколь дом терпимости, и столь же пристойное, сколь клуб по интересам, незатейливое питейное заведение позволяет молодым девушкам назначать высокую цену за свое внимание, принимать облик светских дам и изображать неподдельную страсть, продавая себя после долгих и искусных споров о цене. Более того, юноши, заскучавшие в своем кругу и им пренебрегшие, неизменно встречают здесь дежурную улыбку в ответ на низость и вульгарность, вместе с честью теряя привычку достойно держаться и превращаясь, спустя короткое время, в злодея во фраке.
Небо́ и Поль расположились за столиком в глубине зала. Девушка, в момент их появления лежавшая на трех стульях, встала, подошла к ним и, выдыхая дым сигареты, спросила:
– Что ты будешь пить?
– Вы знакомы с этой девушкой? – спросила Поль, внезапно нахмурившись.
– Когда они желают оказать посетителю честь, они обращаются к нему на «ты», не правда ли?
– Меня зовут Феми.
– Отлично, Феми, принеси нам две кружки вина.
– И бокал изысканного кассиса103 для меня! Твой приятель необычайно хорош – он похож на девушку!
– Это обращение на «ты» меня раздражает! – воскликнула Поль.
– Ты столь красив, что я стану говорить тебе «вы»! Ждите меня здесь.
– До чего омерзительно терпеть фамильярность! – не сдержалась Поль.
– Я испытываю те же чувства, что и вы – в свое время это заставило меня отказаться от ночных похождений по дурным местам Парижа. Здесь мы, по меньшей мере, в безопасности – к нам всего лишь обращаются на «ты». В Шато-Руж или в Больших Карьерах104 вас вынудят пить с убийцами, обедать с ворами и принимать поцелуи продажных женщин, иначе вы рискуете расстаться с жизнью.
– О! – воскликнула Поль, вздрогнув всем телом. – Возьмите с собой оружие – оно понадобится мне. Я не терплю прикосновений преступных рук, даже если на карту поставлена моя жизнь!
– Прошу вас! – поставив кружки на стол, Феми села рядом.
– Феми, мы с другом хотим побеседовать. Вернитесь на время на свои три стула.
Изумленная девушка широко открыла глаза.
– Что за вздор! Разве в питейное заведение приходят для того, чтобы беседовать друг с другом? Вы обязаны пригласить девушку – это столь же необходимо, сколь заказать вина. Я останусь здесь – это один из моих столиков!
– Что ж, Феми, оставайтесь!
– Вы не можете устоять перед этой девушкой! – воскликнула Поль.
– Этой девушкой! – рассердилась Феми, но замолчала, увидев взгляд принцессы.
– Вы должны быть любезны, – начала Феми. – Это необходимо для того…
– Взгляд, обращенный на моего спутника, вынуждает меня простить вам вашу деспотичность, Феми.
– Отчего же вы хотите, чтобы я ушла? Беседовать с клиентами – моя работа, я не глупее других и могу говорить о медицине – например, о болезнях Венеры. Среди моих любовников было три врача и два старшекурсника факультета медицины, один будущий провизор и одиннадцать воспитанников школы адвокатов, и даже преподаватель факультета филологии, но я не могу его назвать, дабы не причинить ему вреда. Вы наверняка догадываетесь: даже будучи глупой, от этих господ несложно набраться слов и мыслей…
Ознакомительная версия.
