Пирс сглотнул. Нельзя отрицать истину. Этот человек из Волфф-Маунтин, который его разыскал, приходится ему кровным родственником. Такого рода связи чувствуются интуитивно.
– Я благодарен вам за приглашение, сэр. Но я не уверен, что сейчас подходящее время.
– Мы ждали более тридцати лет. Мне кажется, это достаточно долго.
Зазвонил телефон Пирса, напугав их обоих. Пирс взглянул на экран телефона – звонила мать. Его сердце испуганно екнуло.
– Я должен ответить.
Винсент кивнул:
– Конечно. – Он отошел в противоположный конец комнаты.
Пирс ответил на вызов:
– Мама? Что случилось?
Она начала быстро говорить. Пирс опустился на стул, так как у него ослабели ноги.
– Скажи папе, что я люблю его. И тебя люблю. Поговорим позже. – Когда Пирс поднял глаза от телефона, на него смотрел Винсент.
– Твои родители? – с трудом выдавил старик.
Пирс кивнул:
– Да. Мой отец… Он… – Ему стало очень неловко. – Он несколько месяцев ждал донора почки. Мама сказала, что донор наконец нашелся. Операция пройдет на следующей неделе.
– Поздравляю!
– Спасибо.
– Ты приедешь в Волфф-Маунтин? – произнес старик почти с мольбой.
Пирс обрадовался хорошей новости об отцовской операции. По загадочной случайности телефонный звонок все изменил. На лице Винсента читались горе и слабая надежда. Молитвы Пирса услышаны – его отец будет жить.
Возможно, пришло время заплатить по счетам вперед.
– Да, – медленно сказал Пирс. – Я приеду.
Никки плакала до тех пор, пока ее глаза не опухли, а щеки не покрылись красными пятнами. Она никогда не видела Пирса таким взбешенным и отчасти была сама виновата в том, что произошло. На вечеринке он спросил ее, готова ли она забыть о Волффах, а она ответила, что не знает.
Поэтому, когда появился адвокат, Пирс подумал наихудшее.
Какой ужас!
Умывшись, она решила составить план действий. Если это конец, ей придется оставить радужные мечты о будущем с Пирсом. Она женщина независимая и большую часть жизни провела в одиночестве. Пусть ее сердце разбито, она сумеет выжить.
Возможно, что-нибудь изменилось бы, если бы она сказала Пирсу, что любит его. Вероятно, тогда он не решил бы так стремительно, что она его предала. Но на его месте она, скорее всего, поступила бы точно так же. Никто не знает тайну его рождения, кроме Гертруды. И почти невозможно поверить, что старуха вдруг разговорилась и во всем призналась Волффам.
С блокнотом и ручкой Никки, свернувшись калачиком на диване, начала составлять перечень предстоящих дел, которые были необходимы, чтобы вернуть ее жизнь в нормальное русло. Она старалась игнорировать душевную боль, понимая, что потеряла единственного человека, которому была нужна. Во всех смыслах.
Зазвонил ее мобильный. Вздохнув, Никки достала его из сумочки и замерла, увидев номер на экране.
Она ответила:
– Алло.
– Говорю сразу, ты нужна мне как юрист. – Душа Никки ушла в пятки. Голос Пирса был холоден. – Меня пригласили на ужин в Волфф-Маунтин. Я хочу, чтобы ты поехала со мной.
– Я считаю, лишние свидетели помешают тебе общаться в непринужденной обстановке. Тем более учитывая характер наших личных отношений.
– У нас нет никаких личных отношений, – отрезал Пирс. – Ты мне обязана. Они пришлют вертолет в пять часов. Приезжай ко мне, или я приеду к тебе сам и вытащу тебя из дома.
– Пирс, я… – Она хотела объяснить, что не звонила Волффам. Но в таком настроении Пирс не стал бы ее слушать. – Я приеду, – уныло ответила Никки. Она и вообразить не могла, что ей когда-нибудь предстоит провести такой отвратительный вечер. Но если Пирс хочет, чтобы она его сопровождала, она поедет.
Потому что, то ли к лучшему, то ли к худшему, она полюбила Пирса.
Стоя на крыльце, Пирс наблюдал за приземляющимся на поле черно-желтым вертолетом. Никки приехала несколько минут назад и по-прежнему сидела в машине. Когда она вышла, у Пирса екнуло сердце. Она была совсем не похожа на заспанную женщину в мятом сарафане, которая появилась на его кухне сегодня утром.
Никки была одета с иголочки и причесана волосок к волоску. На ней было черное платье из мягкой ткани, со скромным V-образным вырезом и рукавами длиной три четверти. Идеальное платье для ужина с семьей миллиардеров. Наряд дополняли черные туфли на низких каблуках.
Когда она подошла к Пирсу, он приложил все усилия, чтобы ее не обнять. Она была красива и отстраненна и едва встречалась с ним взглядом. Пирс понимал, что сам виноват в ее отчужденности.
– Пора ехать, – сказал он.
Никки кивнула, не сводя взгляда с вертолета. Идти по травянистому лугу в туфлях на каблуках было не очень удобно, но она обошлась без помощи Пирса. У него сложилось чувство, что она проигнорировала бы его руку, даже если бы он ее предложил.
Из-за шума не было никакой возможности разговаривать. Вертолет взлетел над городом и полетел в горы. На автомобиле поездка заняла бы гораздо больше времени. А на вертолете они добрались до места назначения всего за пятьдесят минут.
На вертолетной площадке их ждал внедорожник. Молодой человек в идеально отглаженных брюках цвета хаки и трикотажной рубашке с логотипом «Волфф энтерпрайзис» поприветствовал их, поставил сумки в багажник и встал по стойке «смирно», вежливо ожидая, когда они сядут в машину.
Никки мельком взглянула на Пирса:
– Я сяду сзади.
Пирс нахмурился:
– Не глупи. Не в этом платье. – Он уселся на заднее сиденье и был вынужден смотреть на изящную шею Никки сзади, вспоминая как ее целовал. Он беспокойно поерзал на сиденье. – Нас уже ждут?
Водитель кивнул:
– Да, сэр. Вся семья собралась в замке, даже Девлин и Джиллиан, которые живут в Атланте.
Пирс сильнее разволновался, увидев вдали дом Волффов. Вот он, Волфф-Маунтин, расположенный в седловине между двумя подъемами на вершине горы. Впечатляющее и массивное строение с зубчатыми бойницами.
Когда они подъехали по круговой дороге к входу, их вышел встречать Винсент Волфф.
Он помог Никки выйти из автомобиля и уставился на нее:
– Вы его подруга?
Никки тут же покачала головой:
– Нет, сэр, я…
Пирс положил ей руку на плечо:
– Она мой друг. Я подумал, что мне понадобится группа поддержки.
Винсент засмеялся, но как-то напряженно, будто редко веселился:
– Ясно.
Пирс немного постоял на месте, желая почувствовать атмосферу. На такой высоте легкий ветер был почти прохладным, несмотря на летнюю жару в долине. Наклонив голову, он встретил острый взгляд Винсента и печально пожал плечами.
– Не представляю, что нас ждет, – сказал Пирс.
Винсент кивнул:
– Я тоже пока этого не знаю. Все, за исключением детей, собрались в столовой. Я сказал им, что ты мой сын, но не более того. Я решил, что будет легче объяснить все всем сразу.
– Они вряд ли обрадуются.
Винсент нахмурился:
– Что ты имеешь в виду?
– Я полагаю, они будут подсчитывать, насколько сократится их наследство. Ведь в семье появился еще один рот.
Волфф явно рассердился:
– Не говори ерунды. У нас денег более чем достаточно, и потом, я в курсе, что ты богат.
– Не так, как вы, – лаконично и искренне ответил Пирс. Трудно представить, сколько понадобилось денег, чтобы построить такое огромное жилище в удаленном месте.
Хотя Пирс с удовольствием остался бы на открытом воздухе, откладывая встречу, Винсент провел его и Никки в дом.
– Мы не кусаемся, – сказал он, словно прочтя мысли Пирса.
Никки молчала и наблюдала за происходящим. Пирсу не хотелось признаваться, что, несмотря на размолвку, ее присутствие очень помогает ему сохранять самообладание.
Переступить через порог столовой оказалось для него сложнее всего. Никки положила руку на его предплечье и тихонько сжала. Ее молчаливая поддержка была одновременно полезной и обидной. Если бы не Никки, Пирсу не пришлось бы приезжать в этот дом.
За столом было три свободных места. Винсент указал места своим гостям и занял свое место. На них уставились тринадцать пар глаз.
Откашлявшись, Пирс поднял руку:
– Здравствуйте! Я – Пирс Эйвери. Это Никки Пэрриш.
Мертвая тишина была тяжелой и зловещей.
Пирс посмотрел на Винсента и пожал плечами.
– Вы устроили это шоу, поэтому ведите его сами, – сказал он, стараясь не выглядеть полным ослом. Чего, черт побери, хочет добиться этот старикан?
Винсент посмотрел на собравшихся за столом, его старые, покрытые пятнами руки дрожали.
Пирс тоже огляделся. Мужчины были красивыми и широкоплечими и очень похожими друг на друга. Женщины отличались друг от друга цветом волос и фигурами. Пирс знал, что трое мужчин – сыновья Виктора, а двое других и одна из женщин – дети Винсента. Он узнал только Девлина Волффа, которого видел на вечеринке.
Наконец Винсент заговорил:
– Я сказал всем вам, что этот человек – мой сын. И я полагаю, вы решили, будто давным-давно у меня была любовная связь на стороне. Но правда намного сложнее.
