– Ты опять об этом? Ты удивляешься, за что я тебя любила?
– Ты могла бы найти другого.
Рут придвигается ближе и ласково шепчет:
– Вот в чем твоя беда, Айра. Ты не видишь в себе того, что видят другие. Ты думаешь, что недостаточно красив, но в молодости ты был очень хорош собой. Ты думаешь, что неинтересен и неостроумен, но это неправда. И то, что ты сам не сознаешь своих лучших качеств, – часть твоего обаяния. Ты всегда видел лучшее в людях – например, во мне. С тобой я чувствовала себя особенной.
– Ты и есть особенная, – говорю я.
Она восторженно всплескивает руками и со смехом отзывается:
– О чем и речь! Ты умеешь глубоко чувствовать. Ты всегда заботился о других, и я не единственная, кому это известно. Твой друг Джо Торрей тоже это понимал. Не сомневаюсь, именно поэтому он проводил свободное время с тобой. Это знала и твоя мать, поэтому она утешала меня, когда я думала, что мы расстались навсегда. Мы с ней обе знали, что такие мужчины, как ты, встречаются редко.
– Хорошо, что ты пришла в тот вечер, – говорю я. – Я в тебе нуждался.
– А еще, как только мы вошли в парк, ты понял, что готов наконец открыть мне всю правду.
Я киваю. В одном из последних писем я кратко поведал Рут о бомбардировке Швайнфурта и о Джо Торее, упомянул, что был ранен, что перенес перитонит, но не рассказал всего. И в тот вечер я начал с самого начала. Не упустил ни одной детали, ничего не утаил. Сидя на скамейке, Рут слушала мою исповедь и молчала.
Наконец она обвила меня руками, и я прижался к ней. Во мне бушевали чувства, а слова утешения, которые шептала Рут, высвобождали воспоминания, которые я так долго старался похоронить.
Не знаю, сколько понадобилось времени, чтобы буря в моей душе улеглась, но я совершенно измучился. Хотя оставалась еще одна деталь, о которой я умолчал. Об этом не знали даже мои родители.
Рут сидит молча. Я знаю – она вспоминает то, что услышала в тот вечер.
– Я сказал, что в госпитале перенес свинку, причем исключительно сильную. И я передал тебе слова врачей.
Она по-прежнему молчит, но глаза у нее увлажняются.
– Они предупредили, что свинка может вызвать бесплодие, – продолжаю я. – Вот почему я пытался порвать с тобой. Я знал, что, если мы поженимся, у нас скорее всего никогда не будет детей.
София
– Ну, и что потом? – спросила Марсия.
Она стояла перед зеркалом и наносила макияж, пока София рассказывала о дне, проведенном на ранчо.
– Только не говори, что ты с ним переспала!
И она уставилась на отражение Софии в зеркале.
– Нет, конечно, – ответила та и скрестила ноги, сидя на кровати. – Ничего подобного. Мы просто поцеловались, потом еще поговорили, а когда я уезжала, он снова поцеловал меня. Очень нежно.
– О, – отозвалась Марсия, перестав возиться с косметикой.
– Не скрывай свое разочарование. Я не вру.
– Да у тебя сейчас такой вид, что, я думаю, ты была не прочь.
– Мы почти не знакомы.
– Неправда. Ты провела с ним… сколько? Больше часа вчера вечером и полдня сегодня. То есть на самом деле очень много времени. Вы разговаривали, катались верхом, пили пиво… На твоем месте, я бы просто схватила красавчика за руку и потащила в спальню.
– Марсия!
– Я всего лишь выражаю свое мнение. Он такой лапочка. Ты ведь заметила?
О Господи. София совершенно не жаждала, чтобы разговор вновь зашел о том, какой Люк лапочка.
– Он славный парень, – сказала она, надеясь наконец сменить тему.
– И более того. – Марсия подмигнула, накрасила губы толстым слоем блестящей помады и потянулась за заколкой. – Ладно, я поняла. Мы с тобой разные. Я уважаю твою точку зрения, правда. Слава Богу, что ты наконец забыла о Брайане.
– Я о нем забыла ровно в тот момент, когда мы расстались.
– Да уж, – отозвалась Марсия, собирая густые каштановые волосы в изящный хвост и закрепляя сверкающей заколкой. – Знаешь, а я с ним разговаривала.
– Когда?
– На родео, когда ты общалась со своим красавчиком.
София нахмурилась.
– Почему ты мне не сказала?
– А что было говорить? Я просто пыталась его отвлечь. Кстати, в Дьюке Брайана терпеть не могут. – Марсия поправила несколько прядей, которые намеренно не собрала в хвост, и встретилась с Софией взглядом в зеркале. – Признай, я идеальная соседка по комнате. Я убедила тебя поехать с нами. Если бы не я, ты бы целый день слонялась по общаге. Интересно, когда у меня появится шанс еще разок повидать твоего нового хахаля.
– Мы пока не договаривались о встрече.
На лице Марсии отразилось недоверие.
– Почему?!
«Потому что мы разные», – подумала София. И потому что… Она сама не знала почему, не считая того, что после упомянутого поцелуя все мысли вылетели у нее из головы.
– Я знаю, что на следующих выходных Люка не будет в городе. Он выступает в Ноксвилле.
– Ну так позвони ему. Пригласи сюда, пока он не уехал.
София покачала головой:
– Я не стану звонить первой.
– А если он тебе не позвонит?
– Он сказал, что позвонит.
– Парни часто так говорят, и больше от них ни слуху ни духу.
– Люк умеет держать слово, – ответила София, и, словно в знак доказательства, у девушки зазвонил мобильник. Увидев на экране номер Люка, она схватила телефон и спрыгнула с кровати.
– Только не говори, что это он!
– Он обещал позвонить, чтобы убедиться, что я нормально доехала.
София уже неслась к двери, не обращая внимания на удивление Марсии и на слова, которые та пробормотала, когда подруга выскочила в коридор:
– Мне и правда нужно поближе познакомиться с этим парнем…
В четверг вечером, через час после заката, София заканчивала делать прическу, когда Марсия обернулась к ней. Она стояла у окна и взглядом искала машину Люка, заставляя Софию нервничать еще сильнее. Марсия забраковала три костюма подруги, одолжила ей пару массивных золотых серег и ожерелье и, не скрывая радостного волнения, сказала:
– Он здесь. Пойду встречу его у дверей.
София выдохнула.
– Ладно, я готова. Пошли.
– Нет, побудь несколько минут здесь. Ты же не хочешь, чтобы Люк подумал, будто ты его караулила?
– Это ты его караулила, а не я, – напомнила София.
– Не цепляйся к словам. Ты должна появиться торжественно. Пусть увидит, как ты спускаешься по лестнице. Парень не должен решить, что тебе не терпится.
– Зачем все так усложнять? – поинтересовалась София.
– Поверь, я знаю, что делаю, – ответила Марсия. – Спускайся через три минуты. Досчитай до ста, например. А я пошла.
Марсия упорхнула, оставив подругу наедине с ее волнением. Софию мутило. Она удивлялась этому, ведь последние три вечера они с Люком болтали по телефону по часу, подхватывая разговор на том месте, где он оборвался накануне. Обычно Люк звонил под вечер, и София уходила с телефоном на крыльцо, пытаясь представить, как он сейчас выглядит, и бесконечно вспоминая проведенный вместе день.
Но проводить время с Люком на ранчо – одно дело. Видеться с ним здесь, в общежитии женской ассоциации, – совсем другое. Это было сродни путешествию на Марс. За те три года, что София провела в Уэйке, единственными парнями, заходившими в общежитие, не считая братьев, отцов и приехавших издалека бой-френдов, были другие студенты – либо недавние выпускники, либо ученики других колледжей.
Она мягко попыталась предостеречь его, но не вполне понимала, как объяснить Люку, что девушки в общежитии скорее всего будут смотреть на незнакомого парня как на экзотический экспонат и что он сделается предметом бесконечных сплетен, как только уйдет. София предложила встретиться где-нибудь за пределами кампуса, но Люк сказал, что никогда не был в Уэйке и хочет посмотреть, как она живет. Девушка подавила желание броситься вниз и увести Люка как можно скорее.
Помня настоятельные советы Марсии, София сделала глубокий вдох и окинула взглядом свое отражение в зеркале. Джинсы, блузка, туфли на каблуке. На ней было примерно то же самое, что и во время последней встречи, но немного красивее. Покрутившись еще несколько раз, она подумала: «Больше ничего не могу придумать». Потом София застенчиво улыбнулась и признала: «Не так уж плохо».
Взглянув на часы, она выждала еще минуту, прежде чем выйти из комнаты. В будние дни парням разрешалось заходить только в вестибюль и общую гостиную. В гостиной, с мягкими кушетками и огромным телевизором, любили проводить время большинство девушек. Приблизившись к лестнице в конце коридора, София услышала смех Марсии в тишине. Она зашагала быстрее, надеясь, что им с Люком удастся ускользнуть незамеченными.
Она немедленно его увидела – он стоял в центре комнаты, рядом с Марсией, держа шляпу в руке. Как всегда, Люк был в сапогах и джинсах, наряд довершал ремень с массивной серебристой пряжкой. Сердце у Софии сжалось, когда она увидела, что Люк и Марсия не одни в гостиной. На самом деле в ней собралось даже больше народу, чем обычно, и царила сверхъестественная тишина. Трое парней, в шортах с карманами и спортивных рубашках, глазели на Люка точно так же, как Мэри-Кейт, сидевшая на кушетке напротив. А заодно – Дженни, Дрю и Бриттани. Еще несколько девушек тихонько скучковались в дальнем углу, и все ломали голову, что здесь делает этот странный незнакомец.
