Джиллиан сглотнула, чувствуя, как от злости у нее спазматически сжимается желудок. Это ведь не она подсказала Тому совершить глупую выходку. На самом деле она как раз велела ему этого не делать, однако, похоже, ее попечитель решил разом навесить на нее и чужие грехи.
Что ж, если он видит все происшедшее в таком свете, значит, так тому и быть. Джиллиан гордо вздернула подбородок и горящими глазами взглянула на него.
– Вам очень повезло, что мне так далеко до такой утонченности. – Она словно бросала в него каждое произнесенное ею слово. – В противном случае вам пришлось бы волочить вверх по лестнице уже двух изысканных и деликатных женщин. Но у меня, к счастью, хватило ума оставить всю свою чувствительность за порогом, когда я приняла решение спуститься в такое место, как это.
Затем она резко развернулась и, высоко подняв над головой факел, решительно затопала вверх по лестнице.
* * *
– Я в жизни никогда не был так сконфужен! Подумать только, чтобы моя подопечная могла повести себя столь импульсивно и безрассудно! С вашей стороны это было безответственно, предосудительно, обескураживающе…
– Вы прогнали Тома?
Стивен взглянул на эту непостижимую женщину, и слова застряли у него в горле. Они находились в его библиотеке, где он снова пытался инструктировать ее насчет поведения и манер настоящей леди. И, похоже, слова его в очередной раз не возымели никакого действия.
– Мне показалось, Аманда, что речь сейчас идет о вас.
Она вздохнула с таким видом, будто отмахивалась от его лекции, как от надоедливой мухи.
– Да, да, я знаю, что позорю имя Мавенфордов, что я безрассудная девица, опрометчивая провинциалка, деревенщина и все такое прочее. – Он быстро взглянул на нее, уловив в ее речи интонации, присущие разглагольствованиям его матери, однако она тут же продолжила, не предоставив ему такой роскоши, как возможность распекать ее и дальше: – Но меня волнует иной вопрос: скажите, милорд, как вы поступили с Томом?
Стивен ответил не сразу, ибо пристально рассматривал ее обеспокоенное лицо. По правде говоря, он еще и сам не решил, что делать с мальчиком.
– Его пока не прогнали. Я еще должен выяснить, в какой степени эта последняя дерзкая шалость была его идеей.
Аманда вскинула подбородок, и лицо ее стало абсолютно непроницаемым.
– Ни в какой. Это была полностью моя выдумка.
Стивен внимательно смотрел на нее, поражаясь тому, как легко она лжет. Было совершенно очевидно, что происшедшее в крипте удивило и ее. «Интересно, – подумал он, – как далеко она может зайти, защищая какого-то неуправляемого уличного сорванца?»
Он подошел к ней вплотную, так что ей пришлось чуть запрокинуть голову, чтобы смотреть ему в глаза.
– Значит, это вы все спланировали? От начала и конца.
– Верно.
– Зачем?
Ответила она сразу же, не запнувшись даже на мгновение.
– Чтобы рассчитаться с леди Софией за то, что она испортила нашу поездку.
– Понятно. Но вы должны знать, что, если это правда, я отправлю вас обратно в Йорк первым же дилижансом. Я не могу вводить в приличное общество такую злобную особу. – Он ожидал, что Аманда побледнеет, судорожно сглотнет, нервно сцепив пальцы, лежавшие на коленях. Стивен склонился в ее сторону. – Не хотите ли изменить свой ответ? – вкрадчиво спросил он.
Но, к его большому удивлению, она только упрямо мотнула головой, хотя в ее широко открытых глазах читался страх.
– Нет, – тихо произнесла она. – Нет, это была моя идея, и я очень сожалею.
Стивен всем весом оперся на свой стол и застыл, пытаясь разгадать тайну женщины, которая больше думала о судьбе уличного мальчишки, чем о своем первом светском сезоне. «Жалкая лгунья, – мелькнуло у него в голове, – но совершенно необычная». Когда Аманда лгала, она как бы закрывалась эмоционально, запирала свои чувства на замок, и ему внезапно захотелось извлечь ее из скорлупы этой самодовольной жертвенности, заставив противостоять ему с обычной для нее открытостью.
Он поднял глаза, чтобы видеть ее лицо, когда она будет поймана на лжи.
– А когда вы закричали, утверждая, что он, наверное, ушибся, это тоже входило в ваш замысел?
Отвечая, она с готовностью кивала, хотя голос ее оставался бесстрастным, почти пустым.
– Разумеется. Это было… частью моего плана. Чтобы все выглядело более правдоподобно.
– Понимаю.
Наконец он заметил изменение в выражении ее лица. Она подняла на него свои огромные глаза, полные мольбы.
– Прошу вас, милорд. Вы ведь не прогоните Тома? Он хороший мальчик, правда. И он совершил это… только для того, чтобы сделать мне приятное.
«Ага, – подумал Стивен, внутренне усмехаясь. – Вот теперь мы все-таки немножко продвинулись».
– И что же такого приятного он собирался сделать, Аманда? Дать вам возможность посмотреть, как леди София упадет на грязный пол, словно мешок с мукой? Или же унизить меня в глазах представителей светского общества?
– О нет, – выдохнула она. – Я бы никогда не поставила вас в неловкое положение.
– И тем не менее вы постоянно делаете это со все более ужасающей регулярностью.
Джиллиан нахмурилась, стерев наконец с лица прежнее безучастное выражение.
– Она сама виновата, и вы это знаете. Во-первых, ей вообще не следовало спускаться вниз. Она сделала это лишь для того, чтобы поедать вас вожделенными взглядами.
Он вышел из-за своего стола и принялся расхаживать, ибо чувствовал, что ему трудно усидеть на месте из-за переполнявшей его энергии.
– Мотивы, по которым она решила спуститься в подземелье, вас не касаются. Это не ваше дело.
– Еще как мое, раз это испортило мне экскурсию! – Джиллиан вскочила со стула и встала напротив стола, сцепив перед собой руки. – Если вашей матушке угодно женить вас на какой-либо изысканной принцессе, в которой больше манер, чем ума, то пусть уж она делает это на балах, а не во время моего единственного выезда в город из этого дома!
Глядя на нее, он наконец-то понял, откуда весь этот гнев. По правде говоря, он пережил во многом схожие чувства, когда увидел в церкви безукоризненно одетых леди Софию и ее брата, которые важно выступали по центральному проходу между скамьями. Как он может винить ее за то, что она хотела хоть немного поддеть этих нежданных визитеров?
– И все же это не оправдывает вас, ведь вы напугали бедную женщину до такой степени, что она упала в обморок. – Теперь Стивен говорил не с таким жаром, да и голос его звучал скорее сварливо, чем рассерженно.
Явно удивленная таким поворотом, Джиллиан растерянно заморгала. Глаза ее расширились и от этого стали еще более зелеными; он очень надеялся, что это объяснялось тем, что она искренне осознала все свои прегрешения.
– Так вы не отошлете меня домой! – воскликнула она, расплываясь в счастливой улыбке. – Вы больше на меня не сердитесь и позволите мне остаться?
– Ни за что! – взорвался он, хотя на самом деле и не собирался отсылать ее обратно в Йорк.
– Позволите! Я же вижу!
– Не будьте смешной. – Он снова принялся нервно шагать по комнате, злясь на себя, что попал в такую глупую ситуацию.
– Ну, признайтесь. В душе вы – как и я – подумали, что это было просто забавно.
Но Стивен не смягчился:
– Вот уж нет. Это было неучтиво, зло и отвратительно.
– Это была просто ребяческая шалость в совершенно ужасном вкусе. – Если бы не ее улыбка, он мог бы подумать, что она соглашается с ним.
– Это было намного хуже, чем просто дурной вкус, – заявил Стивен, переходя в новую атаку. – Вы, например, знаете, что мне пришлось дать священнику десять гиней, просто чтобы успокоить его и чтобы он не нервничал по поводу потревоженного праха его бедного брата во Христе? Ведь кости, с которыми Том так цинично и вульгарно обошелся, принадлежали местному священнику.
– Чепуха! – насмешливо возразила Джиллиан, и улыбка ее переросла в широкую усмешку. – Я совершенно убеждена, что в этом не было ничего циничного. А вам, собственно говоря, не кажется, что это был очень хорошо продуманный план? Ему ведь было необходимо не только стащить цепочку с шеи леди Софии, но и залезть в нишу с захоронением, а потом еще долго ждать нас. Да и стон у него получился очень даже неплохой. Если бы не его уличный говорок настоящего кокни, я бы точно приняла его за какого-нибудь злого духа подземелья…
– Не заговаривайте мне зубы и не пытайтесь увести от темы! – проворчал Стивен, потрясенный тем, что она побудила его взглянуть на ситуацию с юмором.
– Я не увожу вас от темы, – прищурившись, спокойно произнесла она. – Я просто хочу сказать, что, хотя Тома и следует сурово отчитать за эту проделку, его не нужно увольнять с работы.
Стивен скрестил руки на груди и постарался придать себе строгий вид.
– Почему это, собственно?
– А вот почему, – сказала она и с безмятежным выражением лица принялась приводить свои доводы: – Для него ведь это был своего рода выходной. А раз это был его выходной, то мальчик не обязан отчитываться вам за то, как именно он проводит свое свободное время.
