Вместо того чтобы бояться призрака или монстра под кроватью, мы прятались под одеялом королевской семьи преступников. Всякий раз, когда мы подкрадывались друг к другу, мы выкрикивали их семейный девиз и наряжались ими, чтобы гоняться друг за другом по дому. Как маленькие девочки, привыкшие к оружию на кухонном столе и к тому, что отец приходит домой перед ужином весь в крови, мы были довольно толстокожими, когда дело касалось страха.
И все же... преступная семья Роккетти вселяла в наши сердца полный и абсолютный ужас.
Они были уже не столько людьми, сколько монстрами. Преступная королевская семья.
Историй и легенд, которые их окружали, было достаточно, чтобы взрослый человек почувствовал тошноту. Даже мой папа, человек, выросший в кровавом мире мафии, обходил Роккетти стороной.
А мне предстояло выйти замуж за одного из них.
Алессандро Роккетти. Безбожник. Принц Чикаго. Второй сын Тото Грозного.
Если бы вы были глупы, вы бы сочли его красивым. И он был таким, в некотором роде. Оливковая кожа и красивые темные глаза. Его темно-каштановые волосы были коротко подстрижены и зачесаны назад. У него была острая линия челюсти и подбородка, что придавало ему жесткий, но великолепный цвет лица. Он был высок, хорошо сложен и всегда безупречно одет.
Но было в нем что-то такое, что мешало ему быть красивым без лишних манипуляций. Дикий блеск в его глазах, грубость челюсти, неестественная кривая улыбка. Все инстинкты предупреждают вас оставить его в покое, так же, как они могли бы предупредить вас об опасном животном.
Впервые я заговорила с ним, когда он передал мне обручальное кольцо. Я сказала, что оно очень красивое, а он ответил, что это семейная реликвия. Я боялась его тогда, так же как и сейчас.
Алессандро Роккетти не улыбнулся мне, когда наклонился, чтобы нежно поцеловать меня. Он лишь пристально смотрел на меня своими темными глазами, как лев смотрит на газель.
Потом разбились окна.
Глава 2
Алессандро рванулся назад и толкнул меня в сторону.
Я оступилась и схватилась за юбки, чтобы не споткнуться.
Вокруг нас дождем сыпались прекрасные радужные стекла. Мария Мадонна, ангелы и святые сверкали, как бриллианты. Это зрелище казалось волшебным всего секунду, пока из окон без стекол не выпрыгнули темные фигуры. Они держали в руках огромные пушки и направили их на толпу.
Затем они начали стрелять.
Раздались крики, пронзительные и ужасающие: — Дети! — кричали люди. — Берегите детей!
Полноправные члены (прим. в оригинале «Made men» — посвященный, полноценный член мафии) начали реагировать, вытаскивать оружие и стрелять в нападавших. Передо мной Алессандро выхватил пистолет и прицелился в одного из них. Один выстрел, и мужчина ударился о стену позади себя, повсюду брызнула кровь.
— О, Боже, — я попятилась назад. — О, Боже...
Алессандро резко повернул ко мне голову и оскалился: — Уходи отсюда сейчас же.
Сзади к нему подошел мужчина.
Я указал на него; — ОСТОРОЖНО!
Алессандро двигался быстрее, чем мог уловить мой глаз, и свалил человека одним выстрелом. На его место встал другой, и Алессандро расправился и с ним.
У меня было странное чувство, что я наблюдаю за человеком, который делает именно то, для чего он был рожден.
Алессандро убивал с такой точностью и легкостью, но в то же время с нескрываемой дикостью и восторгом. Для него это выглядело как одна большая игра: он двигался в сторону, как змея, а затем делал выпад там, где нападающий меньше всего этого ожидал.
Сильная рука схватила меня за руку.
Я закричала.
— Тише, девочка!
Я повернулась и увидела рядом с собой Дона Пьеро. Крупный, внушительный мужчина с морщинистым лицом и древними глазами, он был не из тех, с кем хочется пересечься. Он создал семью Роккетти с нуля и был одним из самых страшных Донов, когда-либо живших на свете.
А теперь он был моим дедушкой в законе.
Он крепко сжал руку: — Следуй за мной. Я защищу тебя.
Я повернулась к Алессандро: — Пусть он делает то, чему его обучили.
Вокруг нас раздавались крики и выстрелы. Двери церкви были распахнуты, и с улицы доносились громкие гудки и крики.
Дон Пьеро начал тащить меня за статую Девы Марии: — Не высовывайся! — рявкнул он.
Я встала на колени и прислонилась к прохладному камню. В воздухе витал всепоглощающий запах ладана и крови. Я взглянула на Дона Пьеро. Он опирался на камень, держа пистолет в ладони. Кровь пропитала его белую рубашку.
— Сэр, вы ранены.
Он даже не взглянул на рану, только перевел взгляд своих темных глаз на меня: — Обычно так бывает, когда в тебя стреляют.
Я громко сглотнула.
Его глаза метнулись назад, проверяя, нет ли нападающих позади меня: — Тебе нужно пройти в сторону церкви, слышишь меня? Оттуда ты сможешь выбраться через черный ход.
— Разве они не перекрыли все выходы? — спросила я.
Дон Пьеро сверкнул на меня глазами, но от ответа его спасла большая рука, схватившая его за рубашку и дернувшая вверх. Не желая, чтобы его тащили, Дон Пьеро уперся каблуками в землю и встал перед мужчиной.
Мужчина был одет во все черное, с дробовиком в руках. У него были короткие каштановые волосы и кривой нос. Он ухмыльнулся Дону Пьеро, обнажив окровавленные зубы.
Я внезапно почувствовала себя очень слабой.
— Пьерджорддио, — прошипел мужчина.
— Только моя святая мать называет меня так, — сказал Дон. — По какому делу ты явился на свадьбу моего внука?
Мужчина посмотрел на меня, заметил мое белое платье и улыбнулся. Затем он снова посмотрел на Дона Пьеро. Костяшки его пальцев на пистолете сжались: — Галлагеры передают привет.
Быстро, как хлыст, он направил пистолет на меня и выстрелил.
Я закричала, но звука не было.
Что-то схватило меня и дернуло в сторону. Меня швырнуло в чью-то грудь, я споткнулась о свои юбки от толчка. Кровь с металическим привкусом от рубашки моего спасителя попала мне в нос и рот, заставив дернуться назад и чуть не упасть.
Я подняла голову.
Алессандро Роккетти смотрел на меня сверху вниз. Его черные глаза яростно горели.
— Бери Дона и убирайся отсюда. Сейчас же.
Я даже не смогла ответить. Я повернулась, отчаянно пытаясь увидеть, куда ушла пуля.
Пол позади меня был чист.
С медленным внезапным осознанием я посмотрела вниз на свое платье. Кровь пролилась на ткань с моей стороны, где был явный разрыв и обнажение плоти.
— В меня стреляли, — я не могла поверить в слова, вылетающие из моего рта.
— Это просто царапина, — отрезал Алессандро. Он схватил меня за руку и оттолкнул.
Я слышала, как Дон Пьеро и человек с кривым носом кричали.
— Возьми это!
Я посмотрела вниз на его руку. Он держал небольшой клинок.
Я схватила его без колебаний.
— Иди сейчас же.
Я рванула вперед, схватившись за бок. Теперь, когда я заметила рану, все, о чем я могла думать — это пульсирующая боль. Я споткнулась и ударилась о стену, задыхаясь.
Боже, как же больно.
Как Дон Пьеро мог быть абсолютно в порядке? Меня оцарапало пулей, и я была на грани потери сознания.
Я вцепилась в стену, удерживая себя на ногах.
Мой лоб прижался к прохладному камню. Вокруг меня были слышны выстрелы, крики и вопли. Повсюду стоял запах ладана и крови. Боль пронзила мое тело. Лезвие в моей руке вонзилось в ладонь.
Я подняла голову, развернулась и побежала.
Вдоль всей стороны церкви шел отдельный коридор, соединенный с основным помещением арками. Я опустилась на колени и ползла, прячась за низкими стенами, стараясь не хныкать, когда звуки агонии людей становились все громче.
Битое стекло впивалось мне в колени, но было бы гораздо хуже, если бы на мне не было этого проклятого платья.
