Ознакомительная версия.
И вместе с тем, она здесь и может пользоваться своими ногами, губами, своим разумом.
Иметь так много, и ничего не ценить.
– Сначала завтрак, потом, может быть, кофе на террасе? Позже обед. Какой захватывающий день для нас обоих. – Она закатила глаза, что сделало ее похожей на бунтующего подростка. Хотя Майкл был всего на девять лет старше ее, но ему казалось, что разница в их возрасте намного больше. – Как вы терпите подобные вещи?
– Просто. Мне платят, чтобы я находился здесь.
– Но вы ведь не нуждаетесь в деньгах.
– Вы правы.
– Тогда зачем?
– Мне больше нечем заняться, – пожал плечами Майкл. – И я не люблю бездельничать. Я построил свою компанию с нуля, и я пользуюсь репутацией человека, который способен защитить, что я и намерен продолжать делать.
– Что ж, Майк, вы, скорее всего, сами выбрали, как вам жить. Но я свою жизнь не выбирала.
– Я так же, как и вы, не выбирал свою жизнь. Просто в отличие от вас, я попытался что-то с ней сделать. – Ни один человек в мире не пошел бы его дорогой, знай, куда она его приведет.
– Но вы ведь сказали, что у вас нет необходимости работать…
– Да. Но я выбрал работу, потому что верю в то, что делаю. Я начинал свой бизнес по той же причине, что и другие люди, которые занимаются предпринимательством. Я хотел заработать денег. И я их заработал. Я продолжил заниматься своим делом и нажил еще большее состояние. И теперь я здесь. – Он окинул взглядом залитую солнцем столовую, огромные окна которой открывали потрясающий вид на бирюзовое море. – Если я взялся за эту работу, я доведу ее до конца. Честь и слово, которое я дал, для меня важнее денег. Чего, как мне кажется, вам не понять.
– Как низко с вашей стороны, – ответила она, отодвигая тарелку. – Вижу, вы очень гордитесь, что понимаете психологию людей, но вы меня совсем не знаете. – В ее глазах сверкали молнии. – И не узнаете, если только не столкнетесь с бесконечной… бесконечной темнотой, когда приходится навсегда за быть о себе и служить другим людям.
Ему вдруг стало трудно дышать. Майкл без особого труда вспомнил себя у кровати Марины. Он смотрел на ее лицо, когда-то такое прекрасное, а теперь искаженное от боли, ее губы открывались в молчаливом крике. Иногда из ее груди вырывался сдавленный стон, но это случалось очень редко…
Майкл поднялся, пытаясь не обращать внимания на готовое выпрыгнуть из груди сердце. Он не мог дать волю чувствам. Не сейчас. Никогда.
– Ваше высочество, я предложу вам сделку. Я не буду говорить, что знаю вас, если только вы не будете строить предположения, что мне довелось пережить в этой жизни. Помимо вашего есть много путей спуститься в ад. Есть такая тьма, которую вы даже представить не можете. Тьма, через которую не может пробиться ни один луч света. – Он посмотрел на ошеломленную Еву. – Вы закончили с завтраком?
– Да. – Она тоже поднялась из-за стола, и в ее взгляде промелькнули одновременно любопытство и злость.
– В таком случае, может быть, вы согласитесь показать мне дворец?
Ева не стала делать вид, что ее обрадовала такая перспектива, потому что не верила, что Майкл не знаком с дворцом Кионоса и его окрестностями. В конце концов, он ведь читал ее досье.
– Теперь, когда мы заглянули в каждое крыло дворца и прошли половину садов, может быть, вы скажете мне правду? – Ева вопросительно посмотрела на Майка. – Вы ведь уже знаете обо всем, что я вам только что рассказала, не так ли?
Выражение его лица оставалось непроницаемым. Майкл изучал беседку в дальнем конце сада, спрятанную под куполом из виноградных лоз, с каменными полами, украшенными изображениями сцен из древней истории. Это было особенное место, но, в отличие от Евы, всегда любившей этот укромный уголок, ее родным никогда не хватало времени заглянуть сюда.
– Я знаком с детальным планом дворца и конечно же осмотрел здесь все, начиная от садов и парков и заканчивая самим дворцом.
– Значит, эта прогулка просто для того, чтобы занять меня чем-нибудь?
– Это вам за то, что вы обозвали меня нянькой.
– Вы специально ведете себя как кретин? – Ева бросила на Майкла убийственный взгляд.
– Развлекаюсь как могу.
Ева пристально посмотрела на каменное выражение его лица, черты которого не смогла смягчить даже шутка.
– Вы не похожи на человека, который привык веселиться.
– Вы правы. – Майкл ответил таким же изучающим взглядом своих серых глаз.
Еве вдруг стало очень жарко.
– Значит… Значит, вы не можете понять меня.
– Понять вас?
– Да, – сглотнула Ева. – Я хочу просто жить, а у вас нет желания проживать даже свою собственную жизнь.
Повисла длительная пауза.
– Прошло очень много времени с тех пор, когда она у меня была. Но это не значит, что я не могу понять вас.
Этот человек представлял собой настоящую головоломку. Он мог разговаривать с Евой, даже шутить, но держался отстраненно. Настоящий Майкл прятался за стеной, которую воздвиг, чтобы отгородиться от остального мира. Еве казалось, что, если ей когда-либо удастся заглянуть за нее, она увидит там тьму, которая поглотит ее.
Внешний вид Майкла был довольно устрашающим, но больше Еву пугало то, что пряталось у него внутри. Это не давало ей покоя, и Ева боялась своих чувств больше, чем самого Майкла.
– Тогда почему, вместо того чтобы считать меня избалованным ребенком, вы не пытаетесь разобраться, что к чему?
– Потому что мое дело – охранять вас, а все что сверх того – не в моей компетенции.
– Но… вы можете охранять меня без того, чтобы держать в заточении. Вы можете…
– Ева, я работаю не на вас. Поэтому ваши предложения – пустая трата времени.
– Вы правы, – опустила плечи Ева. – Не знаю, зачем я завела весь этот разговор. Вы такой же, как все. Как мой отец.
Она развернулась, но Майкл поймал ее за руку, и от его прикосновения ее кожа полыхнула огнем.
– А это значит?
Она шумно вздохнула, решительно настроившись не терять самообладания и оставаться сильной.
– Вы заботитесь только о себе и можете использовать меня для своей выгоды. Отец думает только о Кионосе, а вы о своей работе. Майк, я живой человек. И меня тошнит от людей, которые забывают об этом. – Ее голос оборвался, и Ева испугалась собственной слабости. Так она ничего не добьется, а только еще больше потеряет уважение к себе. – Вот почему ваши попытки навязать мне чувство вины бесполезны. Вот почему я не чувствую себя ужасно оттого, что хочу большего от жизни.
Она вырвалась из его цепкой хватки и, глотая слезы, быстро зашагала прочь.
Было совсем поздно, когда Ева решила попытать счастья и сбежать. Она не знала, куда пойдет, но ее ничуть не волновал этот вопрос. Ева решила, что не позволит Майку думать, что он здесь самая влиятельная персона.
Она была принцессой, а это что-то да значило. Разве у нее не было права хоть как-то влиять на свою судьбу?
Ева затянула пояс на своем черном пальто и открыла дверь в коридор. В груди бешено колотилось сердце. Обычно она не сбегала прямо из дворца. Она уговаривала своего телохранителя отвезти ее куда-нибудь и уже там исчезала в толпе. Но суровое время требует суровых решений.
Она тихонько закрыла дверь и пошла по коридору, держа в руках свои туфли на высоких каблуках. Мраморная плитка холодила ей ноги, зато цоканье каблуков не выдавало ее.
Еву окружала темнота. Сегодня в ее крыле дворца было непривычно тихо, и она надеялась, что в холле тоже никого не будет.
Она завернула за угол и натолкнулась на какую-то преграду. Ева чуть не закричала, но ей закрыли рот и, резко развернув, прижали к стене. Она подняла голову и встретила мерцающий в темноте взгляд Майка. Ева тяжело задышала, и ее грудь, вздымаясь, касалась мускулистого торса Майкла.
Ее охватила злость вперемешку с восторгом и желанием. Ева решила держаться злости. Она гневно прищурила глаза, и Майкл опустил руку.
– Я не хотел, чтобы вы переполошили весь дворец, – мрачно сказал он.
– Вы следили за мной? Откуда вы узнали, что я вышла из комнаты?
– Я установил сигнал тревоги на ваших дверях. Бесшумный, конечно. – Его губы тронула едва заметная улыбка. – Сюрприз.
– Ублюдок.
Майкл сделал шаг назад:
– Вполне возможно. Я бы даже сказал, вполне вероятно.
– Я не говорила в буквальном смысле, – возразила Ева, потирая руку. – Я только хотела сказать, что вы кретин.
– И это тоже может оказаться правдой, – пожал плечами Майкл. – Куда вы собрались?
– На запойную вечеринку, – натянуто ответила Ева.
– Не верю. Так куда вы собрались?
– Не знаю, – отвернулась она. – Куда-нибудь.
– Посреди ночи. Одна. – Тон его голоса был спокойным, что нервировало ее сильнее, чем если бы он кричал на нее. – Ваше высочество, возможно, вы привыкли к другому обращению, но у меня создается впечатление, что вы испытываете мое терпение.
– Нет. Ничего подобного. Я…
– В чем дело, Ева? Почему вы такая упрямая?
Ознакомительная версия.
