Марго внимательно наблюдает за мной, сжав губы, когда вокруг нас снова начинает клубиться пар. Как только вода заполняет дно, я молча жестом приглашаю ее войти. Она нерешительно опускает один палец ноги, проверяя температуру, прежде чем войти полностью. Я следую за ней. Мы находим удобное положение, когда я прижимаюсь спиной к краю ванны, а она ко мне спиной.
Она находит бутылку с пузырьками на краю ванны и выливает почти половину ее объема, пока вода вокруг нас поднимается. Наши тела полностью погружаются в воду, пока пузыри не угрожают выплеснуться через борта.
Марго играет с пузырьками, пропуская их сквозь пальцы. — Ты молчишь. О чем ты думаешь?
— Просто наш предыдущий разговор.
— О Картере?
— Я думаю, ты произносишь его имя, потому что хочешь, чтобы тебя наказали за это…
Она пожимает плечами. — Может быть.
— Я это запомню.
Марго все глубже погружается в меня. — Хорошо, но действительно, скажи мне, о чем ты думал. Ты всегда такой в своей голове. Я хочу заглянуть внутрь, узнать, что происходит в твоем блестящем уме.
Я сдерживаю свой язык. Сомневаюсь, что она хочет знать, насколько мой «блестящий ум» был затуманен мыслями о ней в последнее время. Намного больше, чем приемлемо для того, кто должен в конечном итоге только притворяться помолвленным.
Я прослеживаю изящный наклон ее плеча. Ее кожа такая загорелая по сравнению с моей. — Ты действительно хочешь знать?
Она кивает.
— Я просто думал о том, как меня никогда не волновало, что ты не моя. Мне было все равно, что ты принадлежала моему брату. Это не помешало мне хотеть тебя. И в глубине души я всегда знал, что в конце концов не остановлюсь ни перед чем, чтобы заполучить тебя.
36
Марго
Мое тело неподвижно против его. Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. Я ожидаю найти его обычную ухмылку на его губах. Тот, который сказал бы мне, что он шутит, но я его не нахожу. Он смотрит прямо на меня, его брови слегка приподняты, как будто он хочет, чтобы я окликнула его.
— Ты серьезно? — выдыхаю я.
— Ты говоришь мне, что я лгу? — он бросает вызов.
Я качаю головой. — Я просто…
Бек убирает мокрую прядь волос с моего лица. — В глубине души, я думаю, ты знала, что между нами что-то было тогда. Я просто думаю, что ты не хотела признаться в этом себе.
Мой разум уходит к воспоминанию, которое я упорно пыталась забыть. К тому, что никогда не исчезнет, как бы я ни старалась.
“Я ворочусь в постели, издавая раздраженный вздох, что не могу заснуть. Я провела целый день на солнце, сон должен легко прийти ко мне. И все же это не так.
Картер храпит у меня за спиной. Я закатываю глаза, раздраженная, что он так быстро заснул. Или, может быть, дело в том, что он пришел с обещаниями заняться со мной сексом. Сначала я спорила, говоря ему, что мы не можем спать вместе в одном доме с остальной семьей. Он был прав, когда сказал, что пляжный домик довольно большой. Они бы не смогли нас услышать. После его настойчивости я согласилась. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как мы были близки, и я скучала по своему парню.
Жаль, что он провел несколько минут, перебирая меня пальцами, и в тот момент, когда я потянулась, чтобы вернуть услугу, он остановился и пожаловался на головную боль из-за того, что целый день пил. У меня не было оргазма, и я совсем не чувствовала себя комфортно, когда он храпел рядом со мной.
Неспособность заснуть, смешанная со стеснением в желудке от того, что я доведена до грани освобождения и не могу его получить, заставляет меня сбросить с ног мягкую простыню и встать.
Картер не шевелится ни на дюйм, слишком глубоко во сне, чтобы заметить, как его девушка встает с кровати. Я ищу свои вещи в темноте, натягивая шлепанцы и хватая со стула в углу свою сумку с художественными принадлежностями.
Подойдя к двери, я бросаю последний взгляд на Картера. В глубине души я думаю, что надеюсь, что он проснется и попросит меня вернуться в постель. Я хочу вернуть парня, который заботился обо мне. Теперь он, кажется, не заинтересован во мне, как будто я больше доставляю неудобства, чем кто-то, кого он любит. Каждый раз, когда я говорю об этом, он винит в этом стресс, связанный с тем, что он начал свою первую настоящую работу после окончания колледжа. Он продолжает обещать, что, как только он устроится там, все изменится.
Я не буду задерживать дыхание. Мы работаем на расстоянии, но я переезжаю в Калифорнию, чтобы быть ближе к нему. Может быть, это изменит ситуацию. В глубине души я беспокоюсь, что это не имеет значения. То, что он больше не хочет иметь со мной почти ничего общего, когда мы на самом деле вместе, не очень многообещающе. Я все еще питаю надежду. Он единственный настоящий парень, которого я когда-либо знала, единственный мужчина, которого я когда-либо любила. Я хочу цепляться за то, чем мы были раньше — кем мы могли бы стать снова — как можно дольше.
Я смотрю на его спящую фигуру еще несколько секунд, прежде чем выскользнуть за дверь спальни. К счастью, за те несколько дней, что мы жили с семьей Картера, мне удалось запомнить план дома. Их загородный дом намного лучше, чем настоящий дом, в котором я выросла. Еще одно напоминание о том, насколько отличается мир, в котором я выросла, от мира Картера.
За несколько дней пребывания здесь я узнала, какие половицы скрипят, а какие нет. Я тщательно перемещаюсь по ним, хотя не уверена, что это необходимо. С точки зрения Картера ранее, я не думаю, что кто-либо в доме мог услышать меня.
Когда я, наконец, добралась до задней двери кухни, я выдохнула, затаив дыхание. Я не уверена, что кого-то в семье Синклеров действительно волнует, что я брожу по их дому посреди ночи, но я и не пытаюсь в этом разобраться.
Я крепко сжимаю ремешок своей сумки для творчества, когда бегу к разбивающимся волнам океана. Как человека, который вырос без чего-либо достаточно живописного, на что можно было бы смотреть, океан полностью очаровал меня на протяжении всей этой поездки. Хотя это был не первый раз, когда я видела океан, это был мой первый раз на пляже. С того момента, как мои пальцы ног коснулись песка, я мечтала о том, чтобы сесть в него и потеряться в своем альбоме для рисования.
Я не совсем представляла себе, как буду делать это, пока не оправилась от очередного отказа от моего парня, но это не имело значения. Несколько мирных часов я не хочу ни о чем думать, включая Картера.
Я стаскиваю с плеча полотенце, которое сорвала с одного из стульев у бассейна, и кладу его на песок. Сев на стул, я открываю сумку и аккуратно раскладываю вокруг себя припасы. Перед поездкой я побаловала себя новым набором карандашей для рисования, и мне не терпелось им воспользоваться. Сегодня я пыталась рисовать у бассейна, но Картер продолжал беспокоить меня, его мокрое тело грозило залить весь мой любимый альбом для рисования.
Как только все аккуратно разложено, я кладу альбом на колени. Я начала рисовать раньше, в те тридцать минут покоя, которые у меня были, когда Картер заснул на одном из шезлонгов у бассейна. С того момента, как мне пришлось прекратить рисовать, чтобы приготовиться к изысканному ужину с семьей Синклеров, я умираю от желания вернуться к нему.
Назовите меня вдохновленной. Я нашла музу, и теперь, имея в качестве свидетеля только луну, я могу делать наброски, и никто меня не прерывет.
Я переворачиваю страницы в своей книге, восхищаясь прошлыми работами, которые я там храню. Есть поспешные, грубые наброски и один, над которым я не торопилась, все работы, которыми я до сих пор горжусь в глубине души. Однажды я отдала бы все, чтобы увидеть свои собственные рисунки, выставленные в галерее, а до тех пор мне достаточно ценить то, над чем я работала.
Остановившись на том, над которым я работала ранее, я провожу пальцем по карандашным штрихам, которые уже нарисовала. Мои щеки слегка краснеют от того, что меня вдохновило — или от кого, если уж на то пошло. Детали мышц - это то, что я хотела бы показать кому-нибудь еще. Я впечатлена своим вниманием к деталям.
