Он застал своего кузена и мистера Гисборна сидящими с бокалами портвейна в руках в столовой, освещенной пламенем свечей. Снаружи был еще белый день, но его светлость испытывал органическое нежелание ужинать при свете дня, посему отгораживался от него, задернув тяжелые портьеры на окнах.
Оба были в костюмах для верховой езды. Милорд небрежно раскинулся в кресле с высокой спинкой во главе стола, перекинув ногу в запыленном сапоге через подлокотник. Он поднял глаза на привратника, когда тот отворил дверь, впуская мистера Дрелинкурта, и несколько мгновений сидел совершенно неподвижно, пока умиротворенное выражение не сползло с его лица. Затем он с подчеркнутой неторопливостью взял свой монокль и внимательно обозрел в него своего кузена.
– Господи помилуй! – воскликнул он наконец. – Это еще что такое?
Начало получилось не слишком многообещающим, но гнев заставил мистера Дрелинкурта забыть о последней встрече с графом, посему он нисколько не утратил присутствия духа.
– Кузен, – захлебываясь словами, заговорил он, – меня привело сюда дело исключительной важности. Я должен просить вас уделить мне время наедине!
– Полагаю, дело действительно важное, раз оно заставило вас преодолеть тридцать миль в погоне за мной, – заметил его светлость.
Мистер Гисборн встал:
– Я оставлю вас, сэр.
Он слегка поклонился мистеру Дрелинкурту, который не обратил на него ни малейшего внимания, и вышел из комнаты.
Мистер Дрелинкурт отодвинул от стола стул и опустился на него.
– Я очень сожалею, Рул, но у меня для вас крайне неприятные новости. Если бы я не считал своим долгом уведомить вас о том, что стало мне известно, то непременно отказался бы от столь неблагодарной миссии!
Граф, судя по всему, ничуть не обеспокоился. Он по-прежнему непринужденно сидел в кресле, одна его рука лежала на столе, пальцы ее сжимали ножку бокала. Он спокойно смотрел на мистера Дрелинкурта.
– Подобное самопожертвование на алтаре долга – нечто новенькое, – заметил он. – Осмелюсь предположить, что нервы у меня достаточно крепкие, чтобы выслушать ваши новости с надлежащим хладнокровием.
– Я тоже надеюсь на это, Рул, очень надеюсь! – заявил мистер Дрелинкурт, глаза которого метали молнии. – Вольно вам потешаться над моим чувством долга…
– Мне неловко прерывать вас, Кросби, но вы могли бы заметить, что я никогда не потешаюсь.
– Очень хорошо, кузен, очень хорошо! Но, как бы там ни было, вы ведь не станете отрицать, что и я не лишен фамильной гордости.
– Разумеется, если вы так полагаете, – мягко ответил граф.
Мистер Дрелинкурт покраснел:
– Да, я так полагаю! Смею надеяться, что наша фамилия, как и наша честь, значит для меня ничуть не меньше, чем для вас! Именно поэтому я здесь.
– Если вы проделали столь долгий путь для того, чтобы сообщить мне, что за вами гонятся судебные приставы, Кросби, будет несправедливо не сказать вам, что вы лишь зря теряете время.
– Очень смешно, милорд! – вскричал мистер Дрелинкурт. – Но мое появление, в первую очередь, касается именно вас! Прошлой ночью – точнее говоря, сегодня утром, потому что на часах было уже намного больше двух, – я имел честь навестить лорда Летбриджа.
– Это, разумеется, очень интересно, – обронил граф. – Час для визитов представляется мне неурочным, но я всегда считал вас странным человеком, Кросби.
Мистер Дрелинкурт воинственно выпятил грудь.
– На мой взгляд, нет ничего странного в том, чтобы укрыться от дождя! – сказал он. – Я направлялся к себе домой с улицы Саут-Одли-стрит и случайно свернул на улицу Хаф-Мун-стрит. Там меня и застал ливень, но, заметив, что дверь дома лорда Летбриджа открыта, по недосмотру, как мне показалось, я вошел внутрь. Его светлость я обнаружил в весьма плачевном состоянии в гостиной, в которой был накрыт изысканный ужин на двоих.
– Вы бесконечно меня удивляете, – сказал граф и, подавшись вперед, взял кувшин и наполнил свой бокал.
Мистер Дрелинкурт визгливо рассмеялся:
– Погодите, это еще не все! Завидев меня, его светлость явно растерялся!
– Охотно верю, – обронил граф. – Но, прошу вас, продолжайте, Кросби.
– Кузен, – торжественно заявил мистер Дрелинкурт, – я делаю это с величайшей неохотой. Пока я находился у лорда Летбриджа, внимание мое привлекла одна вещица, лежавшая на полу и частично прикрытая ковром. Блестящая вещица, Рул. Вещица…
– Кросби, – устало произнес его светлость, – ваше красноречие поражает, но прошу вас учесть, что бóльшую часть дня я провел в седле, так что избавьте меня от пространных объяснений. Я не любопытен, но вам, похоже, не терпится сообщить мне, что же за вещица привлекла ваше внимание.
Мистер Дрелинкурт проглотил свое негодование:
– Брошь, милорд. Дамская брошь, которую носят на корсаже!
– Неудивительно, что лорд Летбридж был совсем не рад видеть вас, – заметил Рул.
– И впрямь неудивительно! – заявил мистер Дрелинкурт. – В тот момент где-то в его доме пряталась дама. Воспользовавшись моментом, кузен, я поднял брошь и спрятал ее в карман.
Граф выразительно приподнял брови:
– Кажется, я уже говорил, что вы – очень странное создание, Кросби.
– Может быть и так, но у меня были веские причины вести себя подобным образом. Если бы лорд Летбридж не бросился за мной в погоню, не настиг бы меня на полпути сюда и не отнял бы у меня эту брошь силой, я бы сейчас предъявил ее вам. Потому что она очень хорошо знакома нам обоим. Круглая брошь, кузен, составленная из двух колец жемчугов и бриллиантов!
Граф не сводил взгляда с мистера Дрелинкурта; быть может, во всем повинно трепещущее пламя свечей на столе, но лицо его вдруг стало напряженным и мрачным. Он небрежно убрал ногу с подлокотника, хотя и продолжал сидеть, вольготно раскинувшись в кресле.
– Круглая брошь с жемчугами и бриллиантами?
– Именно так, кузен! Я узнал ее с первого взгляда. Брошь, входящая в гарнитур пятнадцатого века, который вы подарили своей…
Он не договорил. Одним стремительным движением граф вскочил на ноги, схватил мистера Дрелинкурта за горло, поднял его со стула и повалил спиной на стол, разделявший их. Полные ужаса и вылезшие из орбит глаза мистера Дрелинкурта встретились с пылающим взглядом серых глаз графа. Он тщетно пытался разжать железную хватку милорда, задыхаясь и будучи не в силах произнести ни слова. Его трясли как грушу, так что у него лязгнули зубы. Кровь шумела у него в ушах, но он отчетливо расслышал голос графа.
– Лживый и грязный негодяй! – говорил тот. – Я был незаслуженно добр с тобой. Ты смеешь рассказывать мне подлую ложь о моей жене и надеешься, что я тебе поверю?! Клянусь богом, я готов убить тебя!
Минуло еще несколько мгновений; потом железная хватка на горле мистера Дрелинкурта ослабла, и граф отшвырнул его от себя, как котенка, отряхнув руки жестом невыразимого презрения.
Мистер Дрелинкурт испуганно отпрянул, хватая воздух широко раскрытым ртом, и с шумом обрушился на пол, где и остался лежать, скорчившись и с ужасом глядя на графа, словно побитая собака.
Его светлость несколько мгновений смотрел на него, и на губах его играла незнакомая мистеру Дрелинкурту улыбка. Затем он присел на край стола и сказал:
– Вставайте, друг мой. Вы пока еще не умерли.
Мистер Дрелинкурт с трудом поднялся и принялся машинально поправлять парик. Горло у него саднило, а колени дрожали так сильно, что он едва не падал. Пошатываясь, он подошел к стулу и повалился на него.
– Кажется, вы сказали, что лорд Летбридж отобрал у вас эту знаменитую брошь? Где именно это произошло?
Мистер Дрелинкурт хрипло выдавил:
– В Мейденхеде.
– Полагаю, он намерен вернуть ее законному владельцу. Не кажется ли вам, Кросби, что ваша способность распознавать мои фамильные драгоценности иногда вас подводит?
Мистер Дрелинкурт пробормотал:
– Я думал, что… Должно быть, я ошибся.
– Вы ошиблись, – подтвердил его светлость.
– Да… да, очевидно, я ошибся. Прошу прощения, теперь я в этом уверен. Мне очень жаль, кузен.
– Вы пожалеете об этом куда сильнее, Кросби, если еще хоть раз обмолвитесь об этом. Я понятно выражаюсь?
– Да, да, конечно. Я счел своим долгом всего лишь уведомить вас об этом.
– С того дня как я женился на Горации Уинвуд, – ровным голосом продолжал граф, – вы неизменно стараетесь нас поссорить. Потерпев неудачу, вы измыслили эту совершенно нелепую историю. Не предоставив мне никаких доказательств – ах да, я забыл! Лорд Летбридж силой отобрал их у вас, не так ли? Он подвернулся как нельзя более кстати.
– Но… это правда! – в отчаянии вскричал мистер Дрелинкурт.
