У меня пересохло во рту, как только я увидел ее. Она засунула два пальца в свою киску, двигая ими внутрь и наружу в неторопливом темпе, как будто заводила себя. Другой рукой она прижимала съемную насадку для душа вплотную к своему клитору. Капли воды каскадом стекали по ее коже, дразня меня, скатываясь по изгибам ее груди.
Плечо Кенджи коснулось моей руки, когда он подошел и встал рядом со мной, в равной степени очарованный тем, как богиня секса доводит себя до оргазма. Его татуированная рука обхватила свой член, подстраиваясь под темп ее дрочки.
Ее лицо начало меняться, дыхание участилось. Она была близка к оргазму, и как бы сильно я ни хотел увидеть это, но только не из-за гребаной насадки для душа. Только с нашими членами.
Струя воды ударила мне в грудь, когда я вошел, выхватывая душ из ее рук и прижимая ее спиной к холодному кафелю.
Я проглотил ее удивленный вздох, трахая ее рот своим языком, как делал это своим членом всего несколько дней назад.
— Я не хочу, чтобы ты кончала без нас. Понимаешь, Скар? — спросил я угрожающим тоном, прижимаясь к ее губам.
Ее глаза сузились, глядя на меня.
— Какого хрена ты здесь делаешь, Нико?
— И Кенджи, — бросил он из-за моей спины.
Ее тело напряглось при звуке его голоса, и я усмехнулся, когда она чуть не сломала себе шею, чтобы увидеть его. Ее ледяные глаза снова встретились с моими, широко раскрытые от удивления и интереса.
— Вас двоих не смущает глядеть на члены друг друга? — спросила она, ее слова звучали с придыханием.
Я подвинулся, когда Кенджи присоединился к нам, запустив руку в ее мокрые локоны и притянув к себе для поцелуя. Я не потрудился отступить назад, чтобы дать им место. У нас с Кенджи и раньше были общие женщины. Для нас это не в новинку, но, судя по ее вопросу, для нее это не обычное дело.
Мне нравилось, что Скар гордилась своим сексуальным опытом, но, черт возьми, было что-то возбуждающее в осознании того, что это будет ее первый секс втроем.
— Да, детка. Мы не стесняемся видеть члены друг друга, и я планирую посасывать твой клитор, пока Нико будет тебя трахать, — он наклонился вперед, говоря прямо в ее припухшие губы. — Иногда, в тройничках, мой рот даже касался его толстого члена. Я попробовал раз или два.
Удовольствие пробежало по моей коже при воспоминаниях, и преякулят выступил бисеринками на кончике члена. Вожделение насытило, и я дернул Скар вперед, поворачивая ее тело так, чтобы она оказалась между нами. Мой член примостился между ее ягодицами, когда Кенджи прижался к ней спереди. Ощущение ее тела рядом с моим было потрясающим. Электричество пробежало по моему позвоночнику к яйцам. Ее кожа смялась под моими кончиками пальцев, когда я наклонился и помял ее попку.
— Мы будем трахать тебя до тех пор, пока у тебя не задрожат ноги, Скар, — сказал я в раковину ее уха, прежде чем прикусить чувствительную кожу под ее мочкой, в то время как Кенджи наклонился вперед и обвел языком ее сосок. Он поднял на меня глаза, мы молча общались — наши движения вдоль ее тела были похожи на скоординированный танец.
Я провел зубами по изгибу ее горла, сильно прикусывая, когда он засунул два пальца в ее киску. Сдавленный крик вырвался из ее рта, голова откинулась назад, ударившись о мою грудь. Кенджи опустился на колени, наклонился вперед и стал посасывать ее клитор. Ее тело выгнулось, и звуки ее удовольствия отразились от мрамора.
Ее тело вышло из-под контроля.
Наша марионетка.
— Ты такая чертовски вкусная, Скар. Я знал, что стану зависимым. Я хочу погружать свой язык в твою киску каждый день, пока не умру, — сказал Кенджи, его глаза горели вожделением, когда он сжимал свой член в кулаке. — Тебе нужно попробовать, Нико.
Я наклонился сзади, провел двумя пальцами по ее влажности, обхватил ими ее клитор, прежде чем погрузить их в ее влагалище. Моя кожа практически горела от того, как лихорадочно я себя чувствовал из-за нее.
Похоть разгоралась все сильнее и сильнее с каждым дьявольским звуком, срывавшимся с ее губ.
— Он прав, солнце. У тебя, блять, божественный вкус, — сказал я, засовывая мокрые пальцы в рот.
Блять.
— Трахните меня. Вы оба. Пожалуйста, — она захныкала, ее тело практически вибрировало от предвкушения. — Или ты такой же, как Калеб? Не хочу трахать сучку из Романо, но не против использовать как шлюху? — спросила она, оглядываясь на меня через плечо. Ее тон был горьким и сердитым, что резко отличалось от хриплых стонов, раздававшихся мгновение назад.
Уязвимость в ее глазах разрывала мое почерневшее сердце. Даже у этой уверенной в себе женщины были хрупкие места, которые она прятала под своей свирепой маской. Она хотела принадлежать кому-то другому. Хотела, чтобы о ней заботились.
Чувство собственничества заструилось по моим венам.
Она была моей. Нашей.
Даже если Калеб слишком тупой, чтобы увидеть это. Все еще прикован к принципу, что женщины не переживут суровости жизни с нами в этом мире. Но Скар уже делала это без нашей гребаной помощи. И если это последняя ночь, когда она держала Калеба на расстоянии, чертовски иронично, учитывая, что мы построили нашу новую семью по принципу ненависти к нашим кровным родственникам. С ней могло случиться то же самое.
— Скар, — мой голос был прерывистым, когда она прижалась своей задницей к моему члену, мои руки легли на ее бедра, чтобы остановить ее движения и подумать. — Я использую тебя как шлюху, но это потому, что ты моя хорошенькая маленькая шлюшка. Калеб долбоеб, которому нужно вытащить голову из задницы, — сказал я, поднимая ее и опуская ее задницу на скамейку в душе. — Сейчас мы оттрахаем твою киску.
Кенджи кивнул головой в знак согласия.
— Я надеюсь, ты готова, малышка, потому что я так ждал возможности погрузиться в твою восхитительную пизду с того момента, как увидел, как ты пялишься на Нико на вечеринке, — сказал он, взяв ее за подбородок и наклоняя ее голову к себе, в то время как я раздвигал ее бедра своим мускулистым телом.
