Раштон никогда не считал себя слишком уж вспыльчивым. Да и его гнев на сына был не настолько велик, чтобы затмить прекрасные качества Себастиана. Себастиан всегда был способен понять, что действительно нужно людям, даже в тех случаях, когда люди сами этого не понимали. Именно поэтому он всегда был в согласии с самим собой и с окружающим миром.
– Когда вы намереваетесь отвезти Эндрю в Швейцарию? – спросил Раштон.
– Я собирался уехать еще на прошлой неделе, так что все приготовления уже завершены, – ответил Фэрфакс. – Теперь я поменяю билеты, и мы с Эндрю сможем выехать в Брайтон не позднее понедельника. Потом на корабле переправимся в Дьеп, возможно, день проведем в Париже, а затем поедем в Интерлакен.
Раштон взял на заметку эти сведения и вновь сосредоточил внимание на Эндрю. Мальчик уставился в окно и, казалось, о чем-то задумался.
У Раштона вдруг возникла мысль, что Эндрю вполне мог попытаться сбежать во время этой поездки. Но барон, возможно, тоже об этом подумал, поэтому позаботится о том, чтобы мальчика надежно охраняли.
Тут Эндрю вдруг отвернулся от окна, взглянул на Раштона, и почему-то этот внезапный взгляд заставил графа вспомнить о своих сыновьях. Обо всех четверых. О темноволосых мальчишках, в глазах которых блестели и хитрость, и любопытство, и ум. Причем мальчики эти, несмотря на встречавшиеся на их пути препятствия, выросли и превратились в крепких и весьма неглупых мужчин, способных кое-чему научить собственного отца. Эндрю Уинтер мог бы стать таким же мужчиной, если бы ему дали возможность посещать школу, заниматься спортом, путешествовать, а потом и жениться. Но такое будущее казалось сомнительным, если его дедушка осуществит свой план.
Раштон оторвал взгляд от Эндрю и стал смотреть в противоположное окно. Как бы там ни было, все это ему не казалось. Лорд Фэрфакс законный опекун мальчика, а Раштон должен заботиться о репутации собственной семьи. Помогая Фэрфаксу вернуть внука, он укрепил стены своего графства, и только это сейчас имело значение.
На вокзале Паддингтон они взяли два кеба. На прощание граф холодно кивнул Фэрфаксу и отвернулся, чтобы проследить за своим багажом, который грузили в кеб, и тут вдруг почувствовал, как его резко дернули за рукав. Он опустил глаза. Возле него стоял дрожащий Эндрю.
– Она этого не делала, – прошептал мальчик, и его голос звучал хрипло, вероятно – от долгого молчания. – Да, не делала.
Прежде чем Раштон успел вымолвить хоть слово, Эндрю метнулся обратно к деду. Фэрфакс разговаривал с кучером, и, похоже, не заметил краткого отсутствия внука.
Тут Эндрю поднялся в кеб и, выглянув в окошко, посмотрел на Раштона, потом покачал головой из стороны в сторону. Но что же малыш имел в виду? Свое похищение? Или причастность Клары к смерти Ричарда Уинтера? Хотя Раштон не считал ее способной убить мужа, он не исключал такой вероятности. Возможно, она… каким-то случайным образом могла иметь некоторое отношение к его смерти.
Конечно, Фэрфакс будет по-прежнему обвинять Клару в смерти супруга. Но откуда мальчику известно, что она не имела к этому отношения?
Музей встретил Клару знакомыми запахами краски и масла. В экспозиционном зале она развернулась на каблуках и подошла к окну, мысленно выискивая слабые места в новом плане, который они с Себастианом составили сразу по возвращении в Лондон. В какой-то момент ей казалось, что она больше не сможет нести этот груз безнадежности и боли, постоянно думать о том, что никогда уже не увидит Эндрю. Но теперь она не одинока, теперь она вновь обрела веру в то, что сумеет вернуть себе сына. Им с Себастианом один раз удалось вызволить Эндрю, и они сделают это снова.
Она бросила взгляд на сидевшего у камина мужа. Наморщив лоб, он углубился в чтение последних писем от поверенного брата.
– Он не подписал акт о передаче собственности. – Себастиан вскочил на ноги и принялся расхаживать по комнате. – Что ж, по крайней мере это дает нам некоторое преимущество.
Дарайус встал с кресла и подошел взглянуть на бумаги.
– Похоже, Фэрфакс не намерен хоть как-то урегулировать этот вопрос.
– Похоже, что так, – согласился Себастиан. – Но мы не станем снова обращаться к нему. Я напишу Александру и объясню ситуацию. В понедельник письмо будет уже на континенте.
– Я нашел здесь кое-какие сведения об этом заведении. – Гранвилл указал на стопку газет. – Кроме того, я обнаружил бумаги, имеющие отношение к Уэйкфилд-Хаусу.
Клара почувствовала некоторое облегчение. Уэйкфилд-Хаус оставался в руках Себастиана, а значит, при необходимости мог стать предметом переговоров. Впрочем, надежд на это было немного.
Клара встретила теплый взгляд мужа, и ее сердце радостно затрепетало: она вспомнила, что Себастиан нисколько не колебался в своей решимости остаться на ее стороне.
Внезапно раздался звон дверного колокольчика. Но миссис Фокс и миссис Маршалл ушли по делам, поэтому Кларе пришлось самой открыть дверь.
На пороге стоял граф Раштон, и Клара от неожиданности замерла, не в силах произнести ни слова.
– Здравствуйте, миссис Холл. – С каменным выражением на лице граф едва заметно поклонился. – Себастиан дома?
– Да, сэр, – кивнула Клара и отступила на шаг, пропуская гостя в дом. Когда Раштон снял пальто и шляпу, она указала на дверь гостиной. – Они там.
Моля бога, чтобы граф не принес плохие новости, Клара последовала за ним в гостиную. Дарайус и Себастиан с удивлением воззрились на вошедшего отца, потом обменялись взглядами. Гранвилл, одолеваемый дурными предчувствиями, нахмурился.
– Себастиан, Дарайус… – Граф кивнул сыновьям.
– Милорд, – указал на кресло Себастиан, – не угодно ли присесть?
– Нет. – Взгляд Раштона скользнул по руке сына, пальцы которой были неестественно согнуты. – Я пришел осведомиться о ваших намерениях относительно Эндрю.
Себастиан пристально посмотрел на отца.
– Никаких намерений. Как вы знаете, у нас нет законных оснований требовать возвращения мальчика.
– Однако я ни на секунду не поверю, что вы отказались от попыток разыскать его, – произнес Раштон, заложив руки за спину. – Вы уже пошли на многое, чтобы вернуть Эндрю, и я знаю: ничто на свете не заставит вас отказаться от дальнейших попыток.
– Зачем же вы в таком случае спрашиваете? – В голосе Себастиана звучала почти неприкрытая враждебность. – Чтобы сообщить об этом Фэрфаксу?
– Нет. – Раштон негромко кашлянул, прочищая горло, и, вскинув подбородок, окинул сыновей внимательным взглядом. – Чтобы помочь вам.
Воцарилось напряженное молчание. Сердце Клары бешено заколотилось от вспыхнувшей, как луч маяка, надежды, которую она тут же попыталась загасить. Себастиан же, покосившись на нее, снова повернулся к отцу.
– Почему ты вдруг решил помочь нам? – спросил он. – Ведь совсем недавно ты хотел только одного – избежать скандала.
– У меня и до сих пор имеются веские причины опасаться этого, однако…
Граф подошел к Кларе и с некоторым смущением сказал:
– Ваш сын говорил со мной.
Клара ахнула, прижав руку к горлу.
– Эндрю… говорил с вами?
– Да. Он сказал дословно следующее: «Она этого не делала». Полагаю, он говорил о вашей непричастности к смерти мистера Уинтера, – добавил граф.
Невольно Клара мысленно воскликнула: «Эндрю поверил мне! И не важно, что говорил ему Фэрфакс, не важно, какую ложь он шептал ему на ухо. Сын предпочел поверить мне, а не деду».
– Он сказал что-нибудь еще? – спросила она.
– Нет. У него было слишком мало времени. – Раштон нахмурился, потирая пальцем переносицу, и немного помолчав, продолжил: – Мне дали понять, что Эндрю утратил дар речи вследствие шока, вызванного смертью отца. Но если дело обстоит именно так, то почему спустя столько времени он решился сделать такое заявление? К тому же сказал это мне, постороннему человеку…
– Возможно, мальчик подумал, что Фэрфакс предъявит обвинение публично, – предположил Дарайус. – И он обратился к вам, сэр, за помощью, чтобы опровергнуть это обвинение.
– Если бы Фэрфакс намеревался предъявить обвинение публично, он мог бы это сделать еще несколько месяцев назад… – в задумчивости пробормотал Себастиан. – Но в любом случае мы должны ехать в Швейцарию. Там Фэрфакс не сможет опираться на силу британских законов, а значит, не сможет угрожать нам. – Себастиан взглянул на отца. – Вам известно еще что-нибудь?
– Фэрфакс планирует до понедельника выехать в Брайтон, – сказал Раштон. – Возможно, он уже уехал. Я позаботился о билетах для нас. Дарайус, ты останешься в Лондоне – на случай если нам понадобится помощь здесь. – Он с решительным видом кивнул Себастиану. – Бастиан… мистер Холл, предлагаю выехать незамедлительно.
Зеленые холмы амфитеатром окружали город Брайтон, широкие улицы которого продувались свежим морским ветром; кроме того, на этих улицах располагалось множество модных магазинов, несколько театров и водолечебниц, а северную оконечность города обрамляли великолепные королевские сады.
