Я прижала к себе халат и стала ждать.
Час пролетел в мгновение ока. В какой-то момент я подумала, что он не появится. Может быть, я ему не нравлюсь или даже не привлекаю его.
Но как только эта мысль пришла мне в голову, кто-то постучал в дверь.
Может, я и не нравлюсь Алессандро, но долг был неизбежен.
— Войдите, — позвала я.
Дверь открылась, и Алессандро проскользнул в комнату. Он не был красивым женихом или кровожадным принцем, вместо этого он выглядел немного более непринужденно. Его волосы были взъерошены, а не идеально уложены назад, на нем были простые брюки с кулиской и футболка.
На его ногах даже не было обуви.
Но расслабленность — это не то слово, которое я могла бы сказать об Алессандро. Его нельзя было назвать спокойным или непринужденным. Не тогда, когда за каждым его движением ощущался зуд под кожей, опасный удар.
Темные напряженные глаза Алессандро остановились на мне. Они не питали особого энтузиазма, по-поводу сегодняшней ночи.
Значит, нас двое, подумала я.
— София, — поприветствовал он. Услышать мое имя из его уст было головокружительно.
— Si (прим. итал. «Да») Алес…, — остановила я себя. Я понятия не имела, как к нему обращаться. — Привет.
Алессандро мрачно посмотрел на меня: — Ты можешь называть меня Алессандро. В конце концов, мы муж и жена.
Я попыталась заставить себя улыбнуться, но это больше походило на гримасу.
В комнате воцарилась тишина.
Мои нервы взяли верх, и я выпалила.
— С Доном все в порядке?
— Дон в порядке, — сказал он резко. — Почему тебя это волнует?
Я открыла рот, потом закрыла его, не зная, как ответить. Дон был Крестным отцом Наряда, разве я не должна заботиться о его благополучии? Но он приложил руку к моему браку. Так что, возможно, я должна его недолюбливать. Однако я достаточно его боялась.
— Моя рана болит, — прошептала я. — Я не могу представить, что чувствует он.
Алессандро издал мрачный звук. Возможно, это был смех.
— Он пережил гораздо худшее. — Как пантера, готовящаяся к убийству, Алессандро наклонился ближе ко мне, пристально глядя в глаза. — Надеюсь, ты не собираешься влюбиться в Дона. Ты моя жена, а не его.
— Я знаю, — ответила я. Перемена в его позе и тоне заставила мои нервы взвыть как по тревоге.
Его темные глаза пригвоздили меня к месту: — Ты должна знать, что нельзя путать верность. Ты находишься в очень информативном положении, жена. Играть между мной и Доном — не в твоих интересах. Играть между кем бы то ни было — не в твоих интересах, — в глубине его глаз мелькнула жестокость. — Потому что я поймаю тебя, София.
— И убьешь меня?
Алессандро склонил голову набок.
— Это конец твоего предложения. Поймать меня и убить.
— Возможно, — что на самом деле означало «да».
Я резко сглотнула. Алессандро, без сомнения, был подозрительным человеком, человеком полным паранойей. Папа был таким же, как и все остальные мафиози, среди которых я выросла. Они с подозрением относились к правительству, другим бандам, друг к другу. Подозревать свою жену — не такой уж большой шаг.
Я сказала слова, которым меня учили всю мою жизнь.
— Я только хочу быть хорошей женой для тебя и хорошей матерью для твоих детей.
Алессандро выглядел справедливо подозрительным, но склонил голову.
Мой взгляд метнулся к часам. Было всего семь часов вечера. Я чувствовала себя на миллион лет старше, чем утром, когда семья и друзья вытащили меня из постели. Я вышла замуж, стала убийцей и была ранена в один день.
А теперь ты собираешься лишиться девственности, сказал голос в моей голове.
Я постаралась казаться смелее, чем чувствовала себя, и сказала:
— Нам лучше заняться делом, — мои щеки вспыхнули. — Знаешь... чтобы у нас не было неприятностей.
— Неприятности. — Алессандро пробормотал это слово так, будто оно ему незнакомо. — За то, что мы не трахаемся? Какая интересная концепция.
Я не слышала таких вульгарных слов со времен учебы в католической школе.
— О, — сказала я, потому что не была уверена, как на это ответить. — Я думаю... нам лучше покончить с этим. Чтобы мы могли пойти спать... Я уверена, что ты устал, после того, как ты знаешь... убил тех людей.
— Я слышал ты тоже убила несколько человек.
Тошнота скрутила мой желудок сильно и быстро.
— Только одного.
Алессандро смотрел на меня с непроницаемым выражением лица. Затем он жестом указал на кровать.
— Ты знаешь, чего ожидать? — он все еще стоял передо мной, в то время как я нервно ерзала на краю кровати. Я кивнула.
Когда мне было семь лет, я увидела окончание брачной ночи. Мне приснился кошмар, и я отправилась на поиски отца. Я знала, что мне нельзя входить в его комнату, особенно без стука, но кошмар привел меня в состояние аффекта.
Я открыла дверь и замерла. Моя мачеха лежала на кровати, откинув одеяло и раздвинув ноги. Она вытирала ноги салфеткой, и на простынях перед ней были видны пятна крови. Ее лицо было искажено от боли.
Я помню, как спросила ее, не было ли у нее кровотечения из носа.
Папа увидел меня и вытащил из комнаты. Никогда раньше он не был так зол на меня. Он отшлепал меня по попе, и я помчалась в свою спальню. На следующее утро все вели себя как ни в чем не бывало.
Но всякий раз, когда мои подруги рассказывали о своих брачных ночах, я могла думать только о крови на простынях. Выражение боли моей мачехи.
Не то чтобы рассказы моих друзей противоречили моим знаниям. Беатрис побледнела, когда мы спросили ее о брачной ночи. Секс обсуждался не всегда, но когда это происходило, старшие женщины всегда имели одинаковые представления о нем. Лежи, терпи и молись, чтобы забеременеть.
Ты можешь это сделать, говорила я себе. Ты смотрела порно и мастурбировала. Надеюсь, он быстро кончит, и ты сможешь уснуть.
Слова папы звучали в моей голове. Не давай ему повода причинить тебе боль.
Я встала и развязала халат. Мои руки дрожали, но мне удалось развязать узел. Шелк соскользнул на пол, обнажив мое крошечное нижнее белье. Это были подарки от других дам в честь моей брачной ночи.
Я подняла голову и увидела, что взгляд Алессандро устремлен на меня. На его лице появилось хищное выражение.
На мгновение я почти притворилась, что это была обычная ночь. Я была обычной девушкой, а Алессандро обычным парнем. Мы, вероятно, были вместе какое-то время, прежде чем заняться сексом, мы оба доверяли друг другу и, возможно, даже любили друг друга.
Я бы, наверное, встречалась с ним во внешнем мире. Алессандро был великолепен, это было неоспоримо. Он был бы красивым обычным парнем, и я была бы сражена наповал.
Но ни у одного обычного парня никогда не было бы такого выражения лица. Ни один обычный парень не двигался бы с такой смертоносной грацией и не носил бы шрамы от ножей по всем рукам и пальцам. И точно так же моя фантазия исчезла из моей головы, чтобы никогда больше о ней не думать.
Я не знала, что делать, поэтому легла на кровать и раздвинула ноги. Алессандро расположился передо мной, окинув меня внимательным взглядом.
— Я не задержусь надолго, — сказал он. — Потом ты можешь ложиться спать.
Я кивнула, слишком боясь говорить.
— Будет больно, — он предупредил меня.
— Знаю, — пискнула я.
Алессандро еще раз оглядел меня, прежде чем медленно спустить штаны. Я отвернулась, внезапно смутившись. Я уставилась на потолок, пытаясь выровнять дыхание. Подумай о чем-нибудь другом, сказала я себе. Думай об Англии.
Его теплые руки скользнули вверх и вниз по моим бедрам. Я напряглась, почувствовав, как покалывает кожу. Алессандро хотел убрать свои руки, но я пискнула.
— Все в порядке. Я просто не привыкла…
— Руки рядом с твоей киской? — поинтересовался он.
Я покраснела и глубже зарылась в кровать: — Да. — я пошевелила пальцами ног. — Ты почти закончил?
— Еще даже не начинал, — пробормотал он. — София, твое тело не готово ко мне. Будет больно.
