– Тебя , Элис. Твоей семьи. Уильяма, Питера и Зои. Нашего совместного кофе по утрам.
– Вам действительно надо ехать?
– Кэролайн нашла квартиру. Устроилась на работу. Пора нам ехать домой. Только обещай, что мы больше не потеряем друг друга из виду.
– Ни за что. Я навсегда вернулась в твою жизнь.
– Прекрасно. Это как раз то, что я хотела услышать, потому что, сдается мне, нам предстоит обсуждать это снова и снова.
– Что – это?
– Я прочитала твои наброски. Там есть очень хорошие места, Элис, но скажу честно: над этим еще нужно много работать.
Я киваю.
– Попробую угадать. В жизни люди так не говорят , правильно?
Банни хихикает.
– Я действительно так тебе говорила? Боже, как давно это было.
– Но это по-прежнему справедливо?
– Нет. Теперь диалоги тебе удаются хорошо. У тебя другая проблема – боязнь личных тайн. Ты должна преодолеть собственную уязвимость. Поскольку твоя работа автобиографическая.
– Отчасти, – говорю я, делая гримасу.
– Лезу не в свое дело? Прости.
– Не извиняйся. Мне как раз нужен пинок под зад.
– Вот как раз пинок под зад тебе не нужен. Тебе нужно нечто прямо противоположное – держать подбородок выше. – Банни поворачивается и приподнимает мой подбородок. – Послушай меня. Отнесись к себе серьезно. Сядь и напиши эту проклятую пьесу.
– Ты не поверишь! – спустя час говорит мне Уильям.
Я у себя в гардеробной, перебираю вещи, пытаясь понять, что надеть вечером. Не то. Не то. Не то. Слишком вычурное, слишком устаревшее, слишком бабское. Может, меня выручит мой костюм “Энн Тейлор”?
– Я только что получил письмо от Хелен Дэвис.
– От Хелен Дэвис? – Я пытаюсь изобразить изумление. – Чего она хочет?
– Помнишь, она поместила объявление, что ее фирме нужен вице по продуктам и напиткам?
Я пожимаю плечами.
– В общем, я не обратил на это особого внимания, потому что работа была в Бостоне, но только что пришло от нее письмо: она спрашивает, не интересна ли мне эта должность. Они решили перевести отдел в Сан-Франциско.
– Серьезно?
– Абсолютно. Она считает, что я идеально подхожу, чтобы его возглавить.
– Не могу поверить.
– Я тоже.
– И как это вовремя!
– Обалдеть можно, правда? Прямо-таки судьба. Как будто все, что началось двадцать лет назад, совершило круг и вернулось. Как хорошо, Элис! Как хорошо! – Он вытаскивает меня из гардеробной и кружит в вальсе.
– Ты сумасшедший, – говорю я.
– Я счастливчик, – говорит он, заставляя меня откинуться назад.
– Ты чокнутый, – говорю я, когда он возвращает меня в прежнее положение и наши взгляды встречаются.
Внезапно смутившись, я зарываюсь лицом в его рубашку.
– Нет-нет. Тебе нельзя прятаться, – говорит он, отстраняя меня. – Посмотри на меня, Элис.
Он заглядывает мне в глаза с высоты своего роста, и я думаю “как давно”, я думаю “вот и ты”, я думаю “дома”.
– У нас все будет хорошо. Честно говоря, я переживал. Не был уверен, – говорит Уильям, заправляя пряди мне за уши. – Но теперь я думаю, что все будет хорошо.
– Господи, как я на это надеюсь.
– Не нужно надеяться. Нужно верить. Когда еще верить, если не сейчас, Элис.
Он берет мое лицо в ладони. Его поцелуй нежный и сладкий и длится ровно столько, сколько нужно.
– Ого. У меня кружится голова. – Я опускаюсь на кровать. – От всех этих танцев. – И поцелуев. И взглядов. Я задыхаюсь – это что-то новое.
– Мне нужно будет взять на работу несколько человек. Я подумал о Келли Чо.
– Келли? Ух ты. Что ж, думаю, это будет очень благородный жест.
Уильям продолжает размышлять вслух. Я не видела его таким возбужденным уже много месяцев. Он кружит по спальне и не замечает, как я открываю ноутбук.
От: Элис Бакл <alicebu [email protected]>
Тема: ВП по продуктам и напиткам: Уильям Бакл
Дата: 17 августа, 10:10 утра
Кому: Хелен Дэвис
< [email protected]&DAdvertising.com>
Дорогая Хелен, ты просто чудо.
Спасибо тебе. От всего сердца – спасибо.
Элис
Джон Йоссариан
Уплывает на желтом плотике.
10 минут назад
Люси Певенси
Нафталиновые шарики и мех.
15 минут назад
Вы снова в платяном шкафу?
Боюсь, что так.
В Нарнии время идет не так, как ВРЖ.
Надо же, вы уже пользуетесь такими сокращениями, как ВРЖ.
Когда возвращаетесь, оказывается, что вы отсутствовали только пять минут.
А в интернете за это время прошла целая жизнь
Ваш муж даже не заметит вашего отсутствия
Будем надеяться. Мне будет вас не хватать, Йоссариан.
Чего вам будет не хватать?
Вашей паранойи, ваших жалоб, вашего фирменного упрямого здравомыслия.
Мне тоже будет вас не хватать, Люси Певенси.
Чего вам будет не хватать?
Вашего волшебного напитка, вашего мужества – вашей сумасшедшей слепой веры в говорящего льва.
Вы верите во второй шанс?
Да.
Я не могу перестать думать о том, что это судьба нас свела.
И судьба же удержала нас на расстоянии. Простите меня, что я все усложнил, Жена-22. Простите, что я в вас влюбился.
Не извиняйтесь. Вы напомнили мне, что я женщина, в которую стоит влюбиться.
Мне пора. Я вижу берег.
Мне пора. Я вижу свет сквозь трещины в дверце шкафа.
Я уже готова удалить страницу Люси Певенси, но перед этим я напоследок еще раз просматриваю стену Джона Йоссариана. Последние месяцы были такими насыщенными и Исследователь-101 играл такую огромную роль в моей жизни. И хотя я готова сказать ему “прощай” и понимаю, что это будет правильно, я все равно чувствую себя обездоленной, как будто теряю близкого друга. Это как последний день в летнем лагере. Я грущу, но готова упаковать вещи и ехать домой.
На страничке с личной информацией Йоссариана я вижу ссылку на веб-альбом, в котором хранятся его фотографии профиля. Мне вдруг становится интересно, отключал ли он геотеги, когда фотографировал. Я открываю альбом и щелкаю по снимку с йети. Всплывает карта США с красной канцеляр ской кнопкой, застрявшей посреди Залива Сан-Франциско. Нет, он не отключал геотеги. Я увеличиваю изображение. Снимок был сделан на мосту Голден-Гейт. Довольная собой, я перевожу дух. Это опасно. Это захватывающе. Какой-то части меня все еще любопытно, ей всегда будет любопытно. Несмотря на некую близость, в действительности я так ничего о нем и не узнала. Кто он? Как он проводит время?
Я проделываю то же самое с фотографией лошади и кнопка снова оказывается в Сан-Франциско, на этот раз в Крисси-Филд. Видимо, он спортсмен. Наверное, бегает и ездит на велосипеде. Может, даже занимается йогой.
Я щелкаю по фотографии с собакой, но на этот раз красная точка появляется на Маунтин-роуд в Окленде. Секундочку. Неужели он живет в Окленде? Я-то, основываясь на близости Незерфилдского центра к университету, предполагала, что он и живет в Сан-Франциско.
Щелкаю по снимку лабиринта и кнопка вновь указывает на Окленд. Только эта фотография была сделана уже совсем недалеко от моего дома. В парке Манзанита.
Очередь доходит до фотографии ладони. У меня колотится сердце. Остановись, Элис Бакл, остановись сейчас же. Ты уже покончила с этим. Ты только что сказала “прощай”. На экране возникает карта нашего квартала. Я увеличиваю изображение. Оно показывает мою улицу. Я перетаскиваю иконку с маленькой желтой фигуркой на кнопку, чтобы установить точное местоположение, и появляется реальное фото реального дома: 529, Ирвинг-драйв.
Мой дом .
Что? Фотография была сделана в моем доме? Я пытаюсь переварить информацию.
Исследователь-101 побывал у меня дома? Он меня преследовал? Он маньяк? Но это бессмыслица. Как он мог к нам проникнуть? Дома всегда кто-то есть. Пока еще не начались каникулы в школе… но Кэролайн работала только по полдня, и Джампо лаял бы до одурения, если бы кто-то залез в дом, и Уильям никогда бы – Уильям… Господи Иисусе.
Я увеличиваю фотографию. И когда в фокусе оказываются знакомые детали – крупная ладонь, длинные, сужающиеся к концам пальцы, маленькая родинка на мизинце, меня начинает мутить – это рука Уильяма .
– Элис, у тебя не найдется кондиционера для волос? – Банни, завернутая в полотенце, стоит в дверях и держит в руках косметичку. Потом она вглядывается в мое лицо. – Боже мой, Элис, что случилось?
Ничего не ответив, я снова упираюсь взглядом в компьютер. Думай, Элис, думай! Мог ли Исследователь-101 каким-то образом проникнуть в наш семейный фотоархив? Мои мозги сворачиваются, как омлет на сковородке. Исследователь-101 – маньяк, он преследовал меня, он преследовал Уильяма, Уильям преследовал, Уильям = маньяк, Исследователь-101 = маньяк, Уильям = Исследователь-101. О боже .
