Надежда, что к ним пожаловала какая-то родственная душа в поисках развлечений, вдребезги разбилась минутой позже, когда в комнату вошла Геро, держа в одной руке клетку с канарейкой и зажав под мышкой другой каминные часы. Вокруг горла у нее была застегнута накидка, капюшон откинут на плечи; девушка выглядела пугающе бледной, а на щеках у нее блестели дорожки от слез.
– Джил! – срывающимся голосом выдавила она. – Помогите мне! О, вы ведь поможете мне?
Когда леди Шерингем вошла в комнату, трое джентльменов инстинктивно вскочили на ноги и застыли словно парализованные, в немом изумлении глядя на нее. Мистер Рингвуд, с ужасом осознавая, сколь неподобающе выглядит, продемонстрировал постыдное желание укрыться за спинами друзей. Первым вспомнил о своих манерах Ферди, который шагнул вперед и пылко вскричал:
– Все, что в наших силах, Котенок! Джил немного не в себе – неприятно простудил голову! – и залег в своей берлоге. Позвольте взять у вас часы!
Она с благодарностью передала их ему, вручила клетку Джорджу и взволнованно воскликнула:
– Благодарю вас, Ферди! Я и не подозревала о вашем присутствии здесь! И Джорджа тоже не надеялась увидеть! Мне очень-очень жаль, что вам нездоровится, Джил, но я не представляю, что буду делать, если вы мне не поможете! Мне решительно некуда пойти и не к кому обратиться за советом, поэтому я просто в отчаянии!
– Боже милосердный! – вскричал Джордж, стоя с птичьей клеткой в руке и ошеломленно глядя на Геро. – Но как такое может быть? Что…
Мистер Рингвуд, заставив себя встряхнуться, заверил Геро, что его простуда осталась в прошлом, после чего подвел девушку к огню.
– Прошу вас, присаживайтесь, Котенок, и успокойтесь! – сказал он. – Разумеется, я помогу вам!
– Мы все вам поможем! – вмешался Ферди. – С величайшим удовольствием! Нет повода для беспокойства – ни малейшего!
– Она продрогла до костей! – сообщил мистер Рингвуд, взяв маленькие ладошки Геро в свои. – Ради всего святого, Джордж, поставь ты куда-нибудь эту клетку и налей Котенку капельку бренди!
Геро позволила усадить себя в кресло подле камина, поперхнулась и закашлялась, отпив глоток бренди, после чего сказала:
– Благодарю вас, довольно, пожалуйста! У меня просто замерзли руки – там, снаружи, дует такой сильный ветер!
– Вы пришли сюда пешком? – ужаснулся Ферди с таким видом, словно Хаф-Мун-стрит находилась на другом конце города.
– Да, а что еще мне оставалось? О, Джил, обещайте мне, обещайте – и все вы тоже, – что не выдадите меня Шерри!
Три пары глаз были прикованы к ее лицу.
– Не… не выдавать вас… Котенок, вы сошли с ума? – запинаясь, пробормотал мистер Рингвуд.
– Нет, – ответила она, заламывая руки. – Нет, я не сошла с ума, Джил, но сойду или умру, если он найдет меня!
У Ферди отвисла челюсть. Сделав несколько глотательных движений, он увещевающим тоном произнес:
– Думайте о ком-нибудь еще, Котенок! Не о Шерри! Славный малый, мой кузен Шерри. Мне казалось, он вам нравится!
Джордж, застыв позади кресла и вцепившись в спинку руками, осведомился тоном, не предвещавшим отсутствующему виконту ничего хорошего:
– Что вам сделал Шерри?
– Он еще ничего не сделал. Вот почему мне пришлось убежать, чтобы помешать ему! Я не могла этого вынести, просто не могла!
– Черт побери! – выругался Джордж, и в его темных глазах вспыхнул огонь. – А ну-ка, говорите!
В эту минуту из оцепенения вышел мистер Рингвуд. Налив себе изрядную порцию бренди, он одним глотком опрокинул ее, после чего опустил стакан на стол с видом человека, способного отныне справиться с любыми трудностями.
– Придержи язык, Джордж! – язвительно посоветовал он Ротему. – Значит, Шерри вернулся домой, не так ли, Котенок?
Она кивнула, и две крупные слезинки скатились по ее щекам.
– Полагаю, все это из-за той дурацкой скачки?
– Да. Как я могла быть такой гадкой и глупой, чтобы… Ах, Ферди, если бы только я послушала вас в то утро!
Он, печально покачав головой, согласился:
– Жаль, конечно. Именно так я и подумал тогда.
– Но все равно было бы уже поздно, потому что Шерри говорит, на меня делают ставки в клубах, а моя репутация безнадежно погублена! Все только и твердят, что обо мне, полоща мое имя на к-каждом…
– Пусть только кто-нибудь попробует трепать ваше имя в моем присутствии! – заявил Джордж и скрипнул зубами. – Пусть кто-нибудь только попробует заикнуться, это все, чего я прошу! Если Шерри не знает, уж я-то буду знать, что делать!
– А как обо всем узнал Шерри, кстати? – поинтересовался мистер Рингвуд.
– Моя кузина Джейн написала ему ужасное письмо, и он тут же приехал. Он так зол на меня… – Голос Геро сорвался, и она захлебнулась слезами.
Мистер Рингвуд обменялся взглядом со своими друзьями.
– Да, в общем, Котенок, тут нет ничего удивительного. Вряд ли можно было ожидать, будто подобная история не огорчит Шерри, потому что, откровенно говоря, это никуда не годится. Я сам собирался вам об этом сказать, если бы виконт не вернулся домой.
– Ох, Джил, она его не просто огорчила! Вы еще ничего не знаете!
Ферди, прочистив горло, заметил:
– Он скор на расправу, Шерри. Но это ничего не значит, помяните мое слово! Уверен, он уже обо всем забыл.
Геро вытерла слезы с глаз.
– Он больше не злится, – сказала она. – Это я могла бы вынести! Но он говорит, все произошло по его вине, он женился на мне и мы не можем продолжать дальше в том же духе, поэтому решил: я должна отправиться в Шерингем-Плейс, чтобы его мать научила меня всему… Но я скорее умру!
– Шерингем-Плейс в это время года? – с ужасом переспросил Ферди. – На вашем месте я бы не поехал, Котенок! Ни за что! Не представляю, как Шерри додумался до такого. Абсурд, полнейший абсурд! Вот что я вам скажу: я сейчас поеду и поговорю с Шерри. Скоропалительное решение: он, скорее всего, просто не подумал о том, каково там зимой.
– Это бесполезно. Я умоляла его не отправлять меня туда с позором, но он не пожелал слушать. Он сказал, что решение его окончательно и он сам отвезет меня туда завтра. И, поверьте, сделает это. Но так нельзя! Леди Шерингем ненавидит меня, и она всем расскажет о том, что я наделала и как сломала Шерри жизнь, а когда сегодня вечером я увидела его лицо, то поняла – это правда! Ох, Джил, Джил!
– Шерри так сказал? – в бешенстве вскричал Джордж.
– Нет-нет, но вы же не знаете всего! Сколько глупостей я натворила, а теперь еще и это! Я же вижу, как он устал от всего и жалеет, что сбежал со мной. Думаю, он хочет сделать как лучше и верит, что мать поможет ему, но она не станет! Поэтому я и решила уехать, вот только не знала – куда, и пришла к вам, Джил, потому что надеюсь, вы подскажете мне.
– Но, Котенок, вы не можете взять и бросить Шерри вот так! – запротестовал Ферди. – Это никуда не годится!
– Знаю, но тогда, быть может, он разведется со мной и ему опять станет хорошо, – объяснила Геро, потерянно всхлипнув.
– Боже милосердный, нет! – вскричал Ферди, шокированный до глубины души. – Подобного в нашей семье не было никогда, Котенок! Кроме того… В общем, я имею в виду, что это вовсе не причина для развода с вами!
Джордж отпустил спинку кресла и целеустремленно ринулся к двери.
– Какой смысл переливать из пустого в порожнее? Я собираюсь найти Шерри, а когда найду, то…
– О нет, Джордж! Умоляю вас, не надо! Не надо! – пронзительно вскрикнула Геро и побледнела.
– Не стоит волноваться, Котенок! Даю вам слово, что всего лишь поколочу его. Я приведу Шерри сюда и заставлю на коленях просить у вас прощения!
Ферди оценил все плюсы и минусы этого предложения.
– Не думаю, что у тебя получится, Джордж, – рассудительно заметил он. – Мой кузен Шерри здорово владеет кулаками. Давеча он ведь разбил тебе нос и, вполне вероятно, проделает это вновь. Не хочу расстраивать твои планы, мой мальчик, но от правды не уйдешь. Более того, я никогда не видел, чтобы он на коленях просил у кого-нибудь прощения. Имей в виду, я не хочу сказать, что такого не может быть в принципе, просто я такого не видел. Удивительно надменный и упрямый народ эти Верельсты.
– Когда Шерри выслушает все, что я имею ему сказать, то он вернется сюда вместе со мной и извинится перед бедным Котенком, – провозгласил лорд Ротем. – Или же он не тот человек, за которого я его принимаю!
– Вы не понимаете, Джордж, – печально сказала Геро. – Быть может, он выслушает вас и даже, не исключено, сжалится надо мной, потому что добр ко мне, но, видите ли… Видите ли, все это было ужасной ошибкой и мне не следовало выходить за него замуж. – Она понурила голову, глядя на свои судорожно сжатые руки. – Понимаете, Шерри… Шерри не любит меня. И… и никогда не любил. Не будь я такой г-глупой г-гусыней, я бы не вышла… Потому что он даже не притворялся, будто любит меня.
Лицо Джорджа исказилось гримасой боли. Быстро вернувшись в комнату, Ротем накрыл ладошки Геро своей рукой и крепко сжал их.
