— Потрахаемся после боя, Скар.
Глава 29
СКАР
ОТ УДАРОВ Я СТАНОВЛЮСЬ МОКРОЙ. ОСОБЕННО КОГДА БЬЮ МУЖЧИН ПО ЛИЦУ…
«Óни» на его спине задвигались, как живые, когда он грациозно вошел в клетку. Нервная дрожь пронзила меня в тот момент, когда ворота закрылись. Эти бои были безжалостными и жестокими. Забит тоже тот еще ублюдок. Была причина, по которой он так долго оставался на вершине.
Кенджи разыгрывал так, будто все происходит случайно, но я готова поспорить на свою чертову жизнь, что эти трое все спланировали. Хотелось бы надеяться, что Кенджи практиковал тейкдауны, потому что это понадобится ему. Про раненное колено никто не знал, и мне пришлось бы потом извинится перед Забитом, но, честно говоря, его вина, что он не пошел и не вылечился.
Никто не сказал мне ни слова, когда я подошла ближе к клетке и прислонилась к углу, в котором будет Кенджи. Он не спрашивал меня, но и не знал, что я тренировалась много лет. Рев толпы отошел на задний план, когда мое внимание сосредоточилось на нем.
Он был великолепен, весь в татуировках. Обе ноги сплошь покрыты чернилами. Интересная сопоставление. Одна нога была полностью выполнена в традиционном японском стиле. Две рыбки кои занимали большую часть на его подтянутом левом бедре, а вторая представляла собой лоскутное одеяло из американских традиций. Его искусство было историей двух его половинок.
Совершенство и традиции в противовес хаосу и страсти.
— Дамы и господа, у нас есть изменения в сегодняшнем вечере. Новичок входит в клетку, чтобы сразиться с… чемпионом, Забитом Мэйхемом.
Голос диктора разнесся над толпой, эхом отражаясь от цементных стен помещения. Воздух затуманен дымом от косяков и сигарет. Я всегда думала, что тут большая пожароопасность, поскольку мы находились под землей, где нет ни окон, ни дверей, но преступникам и дегенератам наплевать на пожарную безопасность.
Кенджи подпрыгнул на цыпочках, выглядя расслабленным. Как будто он делал это раньше. И я молила бога, чтобы у него все получилось, потому что ему понадобиться все преимущество против нынешнего чемпиона. Одно дело заниматься боевыми искусствами. Совсем другое дело — иметь опыт в клетке в полноценном бою. Даже спарринг не был настоящим примером того, каково это — быть в агонии драки с другим человеком, который хотел сломать тебя напополам.
Краем глаза я уловила движение в толпе. Чемпион направлялся к клетке. Уголки моего рта приподнялись, когда я увидела Забита. Он недавно подстригся, но от этого его вид не стал менее мальчишеским. Он ненавидел, когда я говорила, что это нормально, что он выглядит как ребенок, ведь ему всего двадцать два. У меня было искушение сказать Кенджи, чтобы он назвал его малышом, но может стать еще хуже.
Я прикусила губу, наблюдая за перепалкой между двумя бойцами в центре. Насколько разозлится Кенджи, когда узнает, что я здесь всех знаю? У нас было не так уж много времени, чтобы поиграть в «двадцать вопросов». И, возможно, мне нравился этот парень, но это не означало, что я ему доверяла. Чем больше я думала об этом, тем спокойнее мне становилось от своего решения держать Кенджи в неведении. Он и сам должен знать, что ты выживаешь в этой жизни, держа секреты при себе.
Я поделюсь секретами с парнями. Но всему свое время.
Вышибала Умар чуть не сорвался, когда увидел меня в дверях. К счастью, Кенджи стоял немного впереди, поэтому не видел, как я слегка покачала головой мужчине. Из-за системы безопасности, которую я установила по просьбе Магомеда, и маленького окошка, было прикрыто дерьмовое бесстрастное лицо вышибалы.
Вот так я пришла тренироваться к Забиту. Я заключила сделку с Магомедом. Я занялась его охраной, а он научит меня правильно драться. Это было уже много лет назад.
Четыре семьи правили городом, но целое подбрюшье действовало под их собственным правлением и режимом. Эта организация как пример. Дагестанцы пустили корни в этих краях много лет назад, и с их бойцовским мастерством они проводили нелегальные вечера борьбы. Магомед сделал гребаный куш. Но ему приходилось отдавать часть прибыли мафии, поскольку технически это на их территории, но ирландцы были самоуверенны и предполагали, что дагестанцы зарабатывают не так уж много.
Каллаханы думали, что тут только боксерские бои. Но кому, черт возьми, хотелось смотреть бокс, когда можно наблюдать, как кто-то кого-то душит?
Похоже на предательство по отношению к моему партнеру по тренировкам, но Забит переживет это. Что должно было стать интересным, так это наша встреча с Магомедом. Я выбросила все мысли из головы, чтобы сосредоточиться на Кенджи.
Он приподнял темную бровь, когда подошел ко мне.
— Я буду твоим секундантом. Теперь сосредоточься. У него много выносливости, так что не утомляйся. Он сможет пройти до конца, если потребуется. Но обычно ловит парней на тейкдауне, и избивает их. Он любит делать захват двумя ногами. Надеюсь, ты нормально дерешься лежа. Но лучше будет в стойке, хотя этот ублюдок хорош и в этом, — сказала я, пытаясь выложить как можно больше информации, прежде чем судья вызвал их на середину.
Лицо Кенджи было таким комичным, я пожалела, что не сделала фотку. Потому что он посмотрел так, словно у меня выросла вторая голова. Судья окликнул прежде, чем у него появилась возможность спросить меня, откуда я все это знаю.
— Джентльмены, встаньте в центр и пожмите руки.
Его лицо превратилось из растерянного в безжалостного убийцу. Разница была настолько разительной, что мое сердце учащенно забилось. Из-за взгляда, которым он одарил меня, я меньше нервничала за него и больше беспокоилась за Забита.
Раздался звон, означающий начало раунда, и все исчезло, кроме этих двух хищников, кружащих друг вокруг друга. Оба прощупывали соперника, делая выпады и проверяя реакцию. Забит устал ждать и нанес джеб, но Кенджи без проблем заблокировал его и сделал то же самое. Это движение было прикрытием для удара ногой, который он готовился нанести. Огромная ухмылка расплылась на моем лице, когда он попал в цель. Очевидно, Кенджи наносил чертовски сильные удары ногами, потому что голень Забита почти сразу же залилась красным.
Эти двое снова сделали круг. Я увидела лицо Кенджи как раз в тот момент, когда Забит пробился сквозь его защиту и нанес удар в челюсть. Мое дыхание сбилось в легких. Он должен был без проблем выдержать этот удар, но это не успокоило мои нервы, которые превратились в кипящий жар, когда его язык провел по окровавленной губе, и он улыбнулся. Из пореза над его бровью сочилась алая жидкость, но он выглядел голодным. Он любил насилие так же, как и я. Я заводилась, что было дико неуместно.
