Я отбегаю назад, радуясь, что он больше не прикасается ко мне.
— Откуда ты знаешь? — спрашиваю я хриплым от нервов голосом.
— Мой дедушка постоянно показывал его нам. Он рассказал нам всем о том, как влюбился в нашу бабушку. Он был опустошен, когда она скончалась, когда я учился в средней школе. С этого момента он сказал нам, что первая женщина, которая украдет одно из наших сердец, будет иметь честь носить кольцо.
Я борюсь с желанием поиграть с кольцом, взглянуть на него новыми глазами. Зачем Беку давать мне что-то такое значимое, если помолвка все время должна была быть фальшивой?
Я не знаю, что сказать в ответ. Бек никогда не говорил мне, что кольцо было сентиментальным. Я даже никогда не спрашивала — мысль никогда не приходила мне в голову, что это может быть. Непонятно, почему он дал мне что-то особенное вместо чего-то, что должно было быть подделкой. Я не говорю ничего из этого вслух. Несмотря на то, что у меня кружится голова, я достаточно спокойна, чтобы понять, что я не должна ни в чем признаваться Картеру и подвергать опасности все разваливающееся.
— Кажется, он многое тебе не сказал, Марго.
Он расстегивает первые несколько пуговиц на своей мятой классической рубашке. Это привлекает внимание к тому, как растрепанный он выглядит.
— Ты в порядке, Картер? — Неважно, как сильно он причинил мне боль в прошлом, я все еще забочусь о нем. Видеть его таким больно. За все годы, что мы встречались, я никогда не видела его таким… измученным.
Он снова смеется, на этот раз громче, звук отражается от внешней каменной стены. Это зловеще. Мое сердце бешено бьется от страха.
— Ты задаешь неправильный гребаный вопрос. Спроси меня, чего он тебе не сказал. Он зловеще улыбается. — Да брось. Я знаю, ты хочешь узнать.
Я качаю головой, пытаясь сохранять спокойствие. Если бы я попыталась обойти его, позволил бы он мне? В любое другое время я была бы уверена, что он не причинит мне вреда. Но в его глазах есть беспокойство, которого я никогда раньше не видела. Это заставляет меня колебаться, чтобы сделать что-нибудь внезапное.
Почему никто не может прийти сюда и найти нас?
У меня по коже побежали мурашки из-за холода в воздухе и льда в глазах Картера. — Ты ничего не понимаешь, Картер.
— Он лгал тебе.
— Почему бы нам не пойти внутрь и не поговорить об этом? — Я храбро пытаюсь обойти его, давая ему широкое место. Он быстро протягивает руку и снова хватает меня, прижимая мое тело к своему.
Кончики его пальцев так глубоко вдавливаются в мое предплечье, что это причиняет боль. — Ты делаешь мне больно, — кричу я.
— Мы войдем внутрь, когда я скажу то, что хотел сказать, — шипит он.
Я киваю, пытаясь сдержать навернувшиеся на глаза слезы. Я поклялась, что больше никогда не пролью слезу из-за Картера Синклера, но это не должно считаться. Слезы от страха, от беспокойства от растерянного взгляда на его лице.
— Скажи мне, — умоляю я дрожащим голосом. Я готова сделать все, что потребуется, если это означает, что он отпустит меня. Или, лучше, чтобы он позволил нам вернуться внутрь, где мы не будем одни.
Где Бек?
— Как вы вообще начали отношения?
— Я была — или являюсь — его помощницей. После долгих часов и ночей совместной работы это просто…
— Ложь! — кричит он, тряся меня своим телом. — Ты знаешь, что это ложь, не так ли?
Слеза течет по моей щеке, когда я смотрю на человека, которого любила много лет. Несмотря на все то, как он меня предал, мы все равно прекрасно провели время вместе. Поздние ночные занятия в библиотеке, где он кормил меня закусками, потому что мои руки были грязными из-за затенения моих рисунков. Ночами мы танцевали всю ночь напролет с нашей компанией друзей, мы вдвоем мчались, чтобы увидеть, кто быстрее вызовет такси домой. Даже после того, как я узнала, как глубоко ранили его предательства, он по-прежнему занимал центральное место в некоторых из моих любимых воспоминаний.
Сейчас в его глазах нет ни намека на те счастливые времена. Они черные, глубокая пустота, когда его губы сжимаются в тонкую линию, когда он холодно смотрит на меня. Тот Картер, которого я, как мне казалось, знала, почти ушел.
— Я не понимаю, — отвечаю я, стараясь говорить как можно ровнее, несмотря на то, что страх овладевает моим телом. Мои ноги трясутся, и еще один рывок его руки заставит мой пульс участиться. — Я не лгу, Картер. — Я лгу, но он никак не мог этого знать. Кроме того, это только полуложь. По правде говоря, у меня возникли чувства к Бекхэму из-за поздних ночей, которые мы проводили вместе, из-за постоянных рабочих встреч и времени, проведенного в его пентхаусе. Все это привело к тому, что я влюбилась в него. На самом деле это вовсе не ложь.
— Ты помнишь, когда мы впервые встретились?
Я киваю, пытаясь поддержать наш разговор. Он переходит от одной темы к другой, из-за чего чрезвычайно трудно следить за ходом его мыслей. — Конечно, знаю, — отвечаю я. — Почему ты это спрашиваешь?
Он вытирает лицо тыльной стороной предплечья, издавая низкий смех. — Потому что мой брат первым увидел тебя в ту ночь.
Моя голова качается из стороны в сторону, пока я в замешательстве смотрю на него. — Что? — Я пытаюсь вспомнить ту ночь, тот бар, но не помню, чтобы Бек вообще был там в ту ночь. — Твои слова не имеют никакого смысла.
— Бекхэм предложил мне и моим друзьям присоединиться к нему и его друзьям той ночью в баре. Я сказал, какого черта. Мы с ним не были близки, но мы знали, что наши родители будут счастливы узнать, что мы гуляем вместе.
Я молча жду, пытаясь собрать кусочки его истории воедино. Не может быть, чтобы Бекхэм был там той ночью. Я бы его там запомнила. Не так ли?
— Там был всего лишь ты, — наконец выдавливаю я.
Его пальцы сердито сжимаются вокруг меня. — Нет, не был. Я просто заставил тебя так думать.
Мои брови хмурятся, когда я смотрю в темную бездну его глаз. От запаха водки, исходящего изо рта, меня тошнит, многочисленные бокалы шампанского и небольшие закуски, которыми я перекусывала, плохо оседают в желудке.
— Я даже не замечал тебя той ночью, пока не заметил, что он наблюдает за тобой. Ты пила пивом со своими тупыми друзьями. У меня был спор с моим приятелем об уроке, который мы оба посещали, когда я заметил, что Бекхэм смотрит на что-то. Я никогда не видел, чтобы что-то привлекло его внимание. Когда я проследил за его взглядом, он смотрел на тебя.
Это невозможно. В первый раз, когда мы встретились, когда он впервые увидел меня, должно быть, это было, когда Картер отвез меня домой в Хэмптонс.
— Картер. — Мой голос дрожит, его имя вырывается дрожащим и неуверенным голосом.
Он протягивает руку и убирает волосы с моего лица. От ощущения его кончиков пальцев на моей коже меня тошнит. Я ненавижу это. Я хочу выбраться отсюда, уйти подальше от этого человека, который ведет себя не так, как мужчина, которого я когда-то любила.
— В тот момент я понял, что он хочет тебя. И я ненавидел своего брата. Я ненавидел его успех. Как гордился им мой отец. Я никогда не смогу равняться на него. Так что я добрался до тебя первым. Было видно, насколько он заинтересован в тебе. Я хотел взять что-то от него. У меня никогда не было бы собственной компании, но я мог бы иметь тебя.
Мне не хватает слов. Он кажется пьяным. Он может все это выдумывать, но это не так. Не с насмешкой в его тоне, не с тем, как он смотрит на меня с болезненным удовлетворением, рассказывая мне эту информацию.
Я пытаюсь осмыслить то, что он говорит, что означают его слова. Он говорит правду? — Ты не знаешь, что он хотел меня, — обвиняю я, цепляясь в этот момент за соломинку. Я не знаю, почему это вообще имеет значение для начала. Он просто хочет иметь возможность сказать, что украл женщину, которую первым заметил его брат? Это кажется крайне мелочным и неуместным, потому что, в конце концов, Бекхэм все же добрался до меня.
— О, да. Я мог сказать. Он до боли хотел тебя. Я хотел причинить ему еще большую боль.
