Ознакомительная версия.
– Мне жаль, что у тебя было несчастливое детство, но…
Испепеляющий взгляд голубых глаз заставил ее умолкнуть на полуслове.
– Дело не во мне, а в нашем ребенке. Видимо, ты считаешь делом чести наскребать гроши, но…
– Нет! – возмутилась Лили, стараясь не думать об одиноком грустном мальчике, из которого вырос озлобленный властный мужчина. И сейчас вся злость этого мужчины сосредоточилась именно на ней. – Ты никогда не хотел детей и…
– Можно подумать, ты хотела бросить карьеру, когда перед тобой только замаячил успех.
– Дело не в этом!
– Именно, – улыбнулся Бен. – И даже если бы я и был последней скотиной, которой ты, видимо, искренне меня считаешь, и не хотел бы иметь ничего общего с ребенком, у меня все равно есть определенные финансовые обязательства.
– Дело не в деньгах!
– И не в твоей эгоистичной гордости, так что перестань огрызаться. Хочешь ты того или нет, моя дочь получит все, что я могу ей дать. Привыкай.
– Думаешь, можешь просто заявиться из ниоткуда и приказывать? – Лили изобразила усмешку, но уже чувствовала, как в глубине души нарастает липкий страх.
Бен смерил ее презрительным взглядом, от которого она сразу заледенела.
– Ну раз уж ты об этом заговорила, то да, имен но так я и считаю.
Несмотря на обжигающе горячее солнце, Лили вдруг стало нестерпимо холодно, когда она вспомнила недавно попавшуюся на глаза статью, где конкурент Бена Ворендера назвал его «волком в дизайнерском костюме, который в погоне за наживой, не задумываясь, сломает вам жизнь, но не помнет при этом пиджака».
И даже если сделать скидку на журналистскую тягу к скандалам и сенсациям, все равно придется признать, что Бен грозный и целеустремленный хищник, а слова «нет» для него вообще не существует.
– У тебя шок, – Лили попыталась зайти с другой стороны, – а когда ты немного успокоишься и придешь в себя, поймешь, что ничего этого тебе не нужно и…
– А то я без тебя не знаю, что у меня чертов шок! Но могла бы и сама обо всем рассказать.
– Мне ничего от тебя не нужно. Нам ничего от тебя не нужно. Зачем было что-то тебе рассказывать? Нам нечего обсуждать. Ни тогда, ни теперь.
– Моих слов ты вообще не слышала?
Лили вдруг разозлилась. Да что он там себе вообразил? Неужели думает, что ей было просто решиться, а судьба матери-одиночки ничуть ее не пугала?
– Слышала, но прав ты лишь в том, что главная здесь Эмми и ее счастье, а отец, которому она не нужна, лишний. – Она старательно напоминала себе об этом каждый раз, стоило ей лишь замечтаться и представить, как Бен случайно увидит своего ребенка и они все станут жить долго и счастливо. Но нельзя жить одними мечтами. Чудес не бывает. Точнее, Эмми – главное чудо ее жизни, и других чудес ей уже не надо.
– Дело не в том, чего я хочу, а в том, что уже есть.
Это принятие оказалось в тысячу раз хуже злости.
– Между прочим, не я одна ее сделала!
– Я принимал предосторожности.
– Они не сработали.
Утопая в собственной ярости, Бен только сейчас задумался, как восприняла беременность сама Лили. Испугалась? Разозлилась? Возненавидела его?
Неужели, держа его в неведении, она тем самым пыталась его наказать?
И с чего это он вдруг чувствует себя виноватым?
Неужели безрассудство заразно?
– Ладно, в любом случае теперь я не могу оставаться в стороне.
– Я не хочу, чтобы ты…
Бен насмешливо приподнял бровь.
– Ничего я от тебя не хочу. – Закрыв глаза, Лили задумалась. – Мне нужно в тень, – бросила она, отворачиваясь. – Иначе вся сгорю.
– Ты считаешь, что из меня получится ужасный отец. Может, ты и права, очень скоро мы это узнаем.
– Но ты же не хочешь…
– Не указывай мне, чего я хочу, и не пытайся со мной бороться. Все равно проиграешь. Давай просто примем ситуацию, как она есть, и двинемся дальше.
Куда?
– Не могу! – закричала Лили и побежала, даже не пытаясь сдерживать слезы.
Добравшись до бунгало, она без сил рухнула на первую ступеньку под навесом и стала ждать, отлично понимая, что бежать ей некуда.
Когда Бен подошел к бунгало, она уставилась на прилипший к его кожаным туфлям песок.
– Извини, что повела себя так по-детски.
Бену с трудом удалось сдержать так и рвущийся наружу гнев, но стоило ему увидеть заплаканные зеленые глаза, как он сразу же успокоился и едва не начал ее утешать. Но вместо этого лишь глубоко вздохнул и уселся напротив, ясно сознавая, что встреча пошла совсем не так, как он рассчитывал.
– Я понимаю, нам нужно поговорить, – начала она наконец, умоляюще на него глядя. – Но разве обязательно, чтобы этот разговор состоялся прямо сейчас?
– А тебе не кажется, что я и так слишком поздно обо всем узнал? Я не был рядом с собственным ребенком просто потому, что не знал о его существовании. – Бен насмешливо улыбнулся. – У тебя есть какое-то оправдание?
Вздернув подбородок, Лили почувствовала, как от смеси стыда и сексуального желания загораются щеки.
– Ну и как это понимать?
Бен небрежно пожал плечами:
– Это не я бросил ребенка на бабушку, чтобы в полуголом виде разгуливать по пляжу.
И это Бен не может не думать о ее полуголом виде.
– Никого я не бросала. До этого я вообще ни разу не спала дальше, чем в трех шагах от Эмми… – Она вдруг подозрительно нахмурилась. – Ты пытаешься выставить меня плохой матерью? Чтобы отобрать Эмми?
Мучительно борясь с расползающимся в душе страхом, Лили твердо решила, что будет бороться до конца.
– Только паранойи нам еще тут не хватало.
Нависнув над сидящей на ступенях Лили, Бен невольно оценил ее готовность любой ценой защищать ребенка.
– Ты ее любишь, – бросил он небрежно.
– Разумеется! Я ее мать.
Бен едва не позавидовал ее способности воспринимать это как должное. Интересно, что бы она сказала о матери, которая не возражает, когда ее ребенок зовет мамочкой няньку? Его собственную мать такая ситуация вполне устраивала. До тех пор, пока она не застала эту няню в кровати с собственным мужем.
– Это сразу видно. И раз ты ее действительно любишь, не станешь спорить, что ей нужна уверенность в завтрашнем дне.
– Она у нее есть.
– А как насчет будущего… – Будущего, в котором будут мужчины. Представив, как в жизни его дочери появляется и исчезает бесконечная череда мужчин, проходящих через постель Лили, Бен судорожно стиснул зубы.
– Какого будущего?
– Моего ребенка.
Лили мгновенно ощетинилась.
– Твоего ребенка? Да где ты был, когда у нее были колики или?..
Зажмурившись, она досчитала до десяти, чтобы успокоиться.
– Извини, это нечестно, но и ты играешь нечестно. Возможно, я и не идеальная мать, но я стараюсь изо всех сил, а при необходимости мне помогает мама. А сейчас мне нужно принять душ. Да и тебе не помешает, ты ужасно выглядишь, – соврала она.
– Ты не можешь просто захлопнуть у меня перед носом дверь.
– Я знаю, но зачем было так… Словно я обязана перед тобой извиняться за рождение Эмми? Но даже если бы я тебе сразу обо всем рассказала, ты все равно не заставил бы меня прервать беременность.
– Так, по-твоему, я бы именно это сделал? – Он недоверчиво на нее глянул. – И именно поэтому и не стала ничего говорить?
– У меня было достаточно проблем и без того, чтоб с тобой бороться. Ты никогда не скрывал, что не хочешь детей. И это твой выбор. А я выбрала Эмми.
– Ты правда думаешь, что я бы заставил тебя сделать аборт?
– В любом случае это был мой, а не твой выбор. Только не говори, что, узнав об Эмми, ты воспарил бы на седьмое небо от счастья. Мы просто занялись сексом, и я забеременела. Все, что было дальше, тебя не касается.
– Ты всерьез думаешь, что судьба моего ребенка меня не касается? Да я же мог случайно пройти на улице мимо собственной дочери и не оглянуться! И ты ошибаешься, если думаешь, что сейчас я просто уйду.
– Возможно, мне действительно стоило поставить тебя в известность…
– Возможно?
Прижав руку ко лбу, Бен покачал головой.
– Ты не в праве…
Ухватив ее за плечи, Бен слегка ее встряхнул.
– Посмотри на меня. – Лили неохотно послушалась. – У меня тоже есть права. Хочешь ты того или нет, но я отец Эмми и собираюсь стать частью ее жизни.
– И что дальше?
Отличный вопрос.
– Для начала нужно все обсудить. Встретимся… – Бен глянул на часы, – в семь. В фойе отеля.
Слишком устав, чтобы спорить, Лили молча смотрела, как он уходит, а потом бросилась на диван и плакала, пока не уснула.
Когда пару часов спустя горничная принесла чай, Лили все так же лежала на диване.
– С вами все в порядке?
– Голова немного болит.
И она действительно болела. Не обращая внимания на беззаботную болтовню горничной, Лили отыскала аспирин, приняла две таблетки и, стараясь не вспоминать нежданную встречу, откинула с лица волосы.
– Для вас есть важное сообщение, – Матильда указала на поднос, где между тарелками с крошечными сэндвичами и булочками покоился белый конверт.
Ознакомительная версия.
