Нет уж. Нужно остаться здесь и наблюдать. Он привык верить только своим людям, а Блокмен работает на Фирму. Можно задействовать Кэма Диллона, единственного из его людей, кого он взял с собой в город, но Килмер собирался отправить его на ферму, проследить, что там делается. Скорее всего, Фирма пришлет сюда команду, которая должна будет все подчистить, а если нет, то об этом позаботится Диллон.
Нет, он должен остаться здесь и проследить, чтобы Грейс и Фрэнки были в безопасности.
Пора действовать, мрачно подумал Килмер.
Грейс тихонько прикрыла соединяющую два номера дверь, оставив небольшую щель, чтобы услышать, если Фрэнки проснется.
– Спит? – спросил Роберт.
Грейс устало кивнула.
– Я боялась, что она долго не заснет. Наверное, она просто не могла больше бодрствовать. Сон – это вроде бегства от реальности. Ты хромал. Нога в порядке?
Роберт кивнул.
– Подвернул, когда пытался вытащить Чарли из грузовика.
Она поморщилась.
– Что ты решил насчет него? Позвонил шерифу?
– Нет, вызвал наших парней из Бирмингема, чтобы они занялись им и телами, которые Килмер оставил на ферме. Вероятно, там теперь уже абсолютно чисто. Вашингтон считает, так лучше всего.
– Мне плевать, что станет с телами тех мерзавцев. Наверное, один из них и убил Чарли. А вот останки Чарли меня волнуют. Почему на него распространили зачистку? Не хотят, чтобы стало известно о его смерти? Концы в воду? – Грейс сжала кулаки. – Чарли не может исчезнуть. Он всю жизнь прожил в этом городе. Здесь у него друзья. Ему наверняка бы хотелось, чтобы с ним попрощались.
– Успокойся, никуда он не исчезнет. Его признают утонувшим в реке, и ЦРУ предоставит надежных свидетелей, которые заявят, что видели тело – без пулевого ранения. После этого мы как можно быстрее исполним последнюю волю Чарли. Он хотел, чтобы его кремировали, а пепел развеяли над холмами на его земле. Сделаем то, о чем просил, потом закажем поминальную службу.
– Очень удобно для ЦРУ. Откуда ты знаешь, что Чарли хотел, чтобы его кремировали?
– Ради всего святого, Грейс. Я любил старика. И не буду тебя обманывать.
– Откуда ты знаешь о завещании? – настаивала Грейс.
– Потому что я выступал свидетелем, когда три года назад Чарли менял завещание, – раздраженно ответил Роберт. – Он мне верил в отличие от тебя. Хочешь позвонить его адвокату?
Роберт явно обижен, и Грейс в первый раз за все это время вспомнила, что Чарли был другом не только ее, но и Роберта. Она помотала головой.
– Нет, прости. Но ты работаешь на Фирму, а они умеют все организовать так, как им нужно.
– Не тот случай. Как бы то ни было, Чарли просил меня обо всем позаботиться и утешить тебя и Фрэнки.
– Не выйдет. – Глаза снова защипало от подступивших слез. – Его убили, Роберт. Чарли не имел к нашим делам никакого отношения. Просто стоял на пути, и они его убили. Разве это достаточное основание, чтобы лишить жизни?
– Нет, конечно. – Роберт помолчал. – Что ты теперь собираешься делать, Грейс?
– Не знаю. Все произошло так внезапно. Я всегда старалась предусмотреть разные сценарии, но и представить не могла, что такое может случиться с Чарли. Или я просто в ступоре – меня терзает мысль, что именно я виновата в его смерти.
– Ты не виновата.
– Черта с два. Виновата.
– Потому что он владел фермой, на которой ты работала? Ты не можешь жить в вакууме. Твоя жизнь обязательно соприкоснется с жизнью других. А если говорить о Чарли, ты обогатила его жизнь так, как даже и не догадываешься. Последние годы были лучшими годами его жизни.
Грейс покачала головой.
– Послушай, я знаю, о чем говорю. – Он колебался. – Чарли оставил коневодческую ферму Фрэнки, а тебя назначил опекуном.
Грейс остолбенела.
– Как так?
– Он любил малышку. И тебя любил. Близких родственников у него не было, и Чарли считал вас своей семьей.
– Проклятье. – Переполнявшие глаза слезы потекли по щекам. – Мы его тоже любили, Роберт. Что, черт возьми, мы будем без него делать?
– То, что ты всегда говорила Фрэнки, когда она падала. Вставай и снова садись в седло. – Блокмен слабо улыбнулся. – А когда ты немного успокоишься, то начнешь на меня злиться – ведь я сказал тебе то, что ты сама знаешь.
Грейс покачала головой.
– У меня в голове полная каша. И я благодарна за любую помощь.
– Что еще я могу для тебя сделать?
Она попыталась сосредоточиться.
– Завтра утром меня должна ждать арендованная машина. Моя осталась на ферме.
– Я отвезу тебя туда, куда скажешь.
– Просто найди мне машину. – Грейс улыбнулась, но улыбка вышла грустной. – Не волнуйся. Я пока не собираюсь сбежать. Килмер сказал, что у меня есть немного времени.
– Хорошо. – Он молчал почти целую минуту. – Но когда я позвонил в Вашингтон, Лес Норт сказал мне, что везет сюда своего начальника, Билла Крейна, который хочет с тобой поговорить. – Роберт бросил взгляд на запястье. – Сейчас без двадцати четыре. К полудню они будут здесь.
– Нет.
– Сама ему скажешь. Я ничего не знаю. Слишком мелкая сошка.
– Пусть поговорит с Килмером.
– Уверен, им этого очень хочется. Норт аж взвился, когда я упомянул имя Килмера. Ты не хочешь мне рассказать, какое отношение он имеет ко всему этому? По правде говоря, мне надоело играть роль телохранителя, не зная, от кого я тебя охраняю. Этот «принцип необходимого знания» – дерьмо.
– Не теперь. – Грейс потерла висок.
– Но ты не считаешь, что Килмер опасен?
Конечно, считает. В ту же секунду, как она его увидела, внутри словно включилась пожарная сирена.
– Нет, я его не боюсь. – Роберт спрашивал о другом, но большей откровенности она себе позволить не может. – Где он?
Блокмен пожал плечами.
– Наверное, высадил нас у мотеля и уехал. – Он умолк в нерешительности. – Когда я сказал Норту, что Килмер убрал этих трех ублюдков на ферме, тот не удивился. Неужели Килмер настолько крут, Грейс?
– Да. – Она повернулась и осторожно открыла дверь между двумя номерами. – Он очень крут. Спокойной ночи, Роберт.
Через секунду Грейс уже смотрела на Фрэнки. Слава богу, спит. Лицо девочки опухло от слез, спутанные шелковистые волосы разметались по подушке. Она была слишком измучена и расстроена и не задавала вопросов, когда Грейс укладывала ее спать, но, когда проснется, она обязательно их задаст.
И Грейс должна к этому подготовиться.
Она села на кресло возле кровати. Нет, она не готова. С другой стороны, никогда и не была готова. Нужно решить, о чем можно рассказать дочери, а что отложить до следующего раза, когда Фрэнки сможет понять.
Кажется, ночь будет долгой.
– Отсюда мы поедем на арендованной машине. Я обо всем договорился, – сообщил Лес Норт Крейну, когда они шли через зал аэропорта в Бирмингеме. – В Таланвиле нет аэродрома. Это маленький южный городок, просто точка на карте. Именно поэтому восемь лет назад мы и отправили сюда Грейс Арчер.
– Но кто-то нашел эту точку, – мрачно заметил Крейн. – Почему меня не проинформировали?
– После того как Конгресс связал его по рукам, ваш предшественник Джим Фостер надеялся, что все рассосется. У Марво было нескольких прикормленных сенаторов, и он манипулировал лоббистами, когда надо было убедить других членов Палаты представителей обрушиться на нас, как тонна кирпичей, – объяснял Норт, пока они шли от аэропорта к автостоянке. – Фостер не склонен проявлять инициативу, – бесстрастно прибавил он. – Уверен, что вы не стали бы спускать дело на тормозах.
– Ты прав, черт возьми. Я бы не отступил и предал бы дело огласке. Сами болтают, а обвиняют агентство. Есть только один способ защитить наши задницы от этих политиканов. – Он уселся на пассажирское сиденье «Бьюика», на который указал Норт. – Я свято верю в закон Мерфи. Если ситуация не разрешена, что-то обязательно случится. – Крейн достал из портфеля досье, которое помощник принес ему из архива. – Мы должны склонить Арчер к сотрудничеству, не оставив ей выбора.
– Легко сказать. Но как это сделать?
– Пригрозим, что перестанем ее охранять.
– И лишимся последней надежды на помощь с ее стороны. Она уже многого лишилась и была очень несговорчива.
– Ты не поверишь, как быстро исчезает несговорчивость, когда на кону оказывается жизнь.
Вот сукин сын, подумал Норт.
– Должен ли я напомнить вам, Крейн, что она работала на нас?
– Судя по ее досье, тут есть некоторые сомнения. Ее отец был двойным агентом, а Грейс работала в тесном контакте с ним. – Он принялся листать досье. – Родилась в Калифорнии, в Лос-Анджелесе, у Джин Дэнкел и Мартина Стиллера. Мать умерла, когда девочке исполнилось три года, отец снялся с насиженного места, перебрался в Европу и взял ребенка с собой. Участвовал в нескольких незаконных сделках и здорово запачкал руки. Разъезжал по Европе и Африке, занимаясь торговлей оружием и другими сомнительными делами. – Крейн покачал головой. – Всюду таскал ребенка с собой, и просто чудо, что она осталась жива. Однажды в Руанде повстанцы подстрелили ее и бросили, посчитав мертвой. Работник Красного Креста, который ее подобрал, пытался забрать девочку у отца, но Грейс не захотела с ним расстаться и при первой же возможности сбежала.