– Что?! – охнула мисс Чаринг. – Опекун женится на Фишгард? Вы обезумели, Джек?
– Не знаю, кто тут безумен, но точно не я, – отрезал мистер Веструтер. Глаза его сузились. Он посмотрел на священника. – Я подозреваю, кузен, эта весть не внове для тебя.
– Не внове, – ледяным тоном ответил преподобный Хью. – Несколько недель назад мне стало известно о намерениях моего двоюродного деда. Могу также добавить, что мисс Фишгард удостоила меня своим доверием.
– Чудно. А не приходило ли тебе в голову предупредить Китти и меня о том, что грядет?
Легкая презрительная улыбка коснулась губ священника, сказавшего:
– Ты прав. Я не счел, что решение мистера Пениквика имеет какое-либо отношение к тебе, дорогой кузен.
– Господи! Как же так? – удивилась Китти. – Опекун и моя бедная мисс Фишгард! Да она же его до ужаса боится! Помню, каждый раз, когда она имела неосторожность входить в его комнату, опекун, мучимый подагрой, устраивал безобразный скандал. Вы, должно быть, что-то напутали.
– Отнюдь, – мрачно ответил мистер Веструтер. – Старик был столь любезен, что написал мне письмо, рассказав о своих намерениях. Я только что съездил в Арнсайд-хаус. Главная моя ошибка заключалась в надежде на то, что мой кузен-святоша раз в жизни позволит себе прислушаться к доводу мирского здравого смысла.
В ответ кузен бросил далекую от святости реплику:
– Это отнюдь не самая большая твоя ошибка.
На долю секунды показалось, что сейчас прольется кровь, но Джек сдержался и, рассмеявшись, произнес:
– Тебе виднее.
Китти, которая уставилась на мистера Веструтера в немом изумлении, вдруг воскликнула:
– Вот, значит, почему она просила меня вернуться! И все же, Джек, не понимаю, как же так вышло?
– Все благодаря вашей недальновидности, Китти. Не стоило вам надолго уезжать из Арнсайд-хаус. Следует отдать должное вашей мисс Фишгард. Она замечательно справлялась с возложенными на нее обязанностями. Эта особа научилась играть в шахматы, так что теперь старик каждый вечер имеет удовольствие выигрывать у нее. Она уверила его в том, что облегчение болей в ноге связано не с наступлением теплой поры года, а с каким-то древним снадобьем, рецепт которого ваша драгоценная мисс Фишгард где-то раздобыла. А еще этой особе удалось зародить в голове старика мысль, что взять ее в жены будет выгоднее, чем продолжать выплачивать ей жалованье.
Китти устремила на священника вопрошающий взгляд.
– Не исключаю, что на его решение повлияли и вполне меркантильные соображения, – мрачно изрек тот.
– Но Фишгард… Разве такое возможно? Я помню, как она испугалась, когда я захотела поехать в Лондон, поэтому и пыталась меня отговорить. Я отказываюсь в это поверить.
– Однако дела обстоят именно так. Не забывайте, дорогая Китти, что будущее мисс Фишгард в случае ее отъезда из Арнсайд-хаус представляется весьма туманным. После того как вы уехали, мисс Фишгард заняла ваше место в доме и нашла способ сделать сосуществование с мистером Пениквиком вполне сносным. Буду откровенен: редко когда прежде я видел его в столь хорошем расположении духа.
– Ловко у нее все получилось, – вставил реплику мистер Веструтер. – Мы недооценили эту особу, дорогой кузен. Признай сей факт, будь любезен. Она одурачила тебя своими слезами, терзаниями и ложными клятвами. Или я не прав? Ну ты и ягненок, в самом деле!
– Вот что она имела в виду, когда писала об измене, – не к месту встряла в разговор Китти. – Со стороны мисс Фишгард весьма глупо думать, что я могу заподозрить ее в предательстве. Впрочем, если она и вправду вознамерилась женить на себе моего опекуна, то повела себя весьма разумно.
– Думаю, вы запоете по-другому, когда старик вычеркнет вас из завещания и отдаст все свои денежки этой особе, – злобно сказал мистер Веструтер.
– Сомневаюсь, – заметил преподобный Хью.
– Наоборот. Вполне логичное развитие событий. Старик еще не впал в слабоумие, а мисс Фишгард далеко за сорок. Меня обманули.
Китти не смогла сдержать смешок.
– Как же все нелепо! – воскликнула она. – Мне нужно съездить в Арнсайд-хаус.
– Лучше прямо сейчас, – сказал мистер Веструтер.
– Сейчас никак не получится, Джек! Я же говорила, у нас возникли кое-какие затруднения. Если Долфи постигнет неудача из-за моей недогадливости, я никогда себе этого не прощу.
– Не стоит себя корить, – молвила мисс Плимсток, которая как раз пыталась объяснить Долфи, о чем, собственно говоря, идет речь. – Это моя вина, мисс Чаринг. Не берите на себя чужих промахов. Не стоит.
– Джек! – горестно воззвала Китти. – Забудьте на минуту о дедушке Мэтью! Я привезла сюда Долфи и мисс Плимсток, чтобы преподобный Хью обвенчал их. К несчастью, я оказалась такой гусыней, что забыла, вернее, вообще не знала (это даже хуже), что им нужно специальное разрешение.
– В таком случае вы зря потратили время, – сказал мистер Веструтер. – Лучше не теряйте его понапрасну и обратите свои помыслы…
– Джек! Если им необходимо официальное разрешение, не могли бы вы достать его для них? Уверена, в Лондоне можно состряпать любой документ. Должно быть, это стоит немалых денег…
– Относительно денег вы абсолютно правы, дорогая Китти. Если вообразили себе, будто я собираюсь мчаться в Лондон и обратно ради того, чтобы привезти разрешение вступить в брак для Долфи, чьи дела меня, по правде говоря, не касаются, вы мало что знаете обо мне.
Девушка притронулась к рукаву его плаща.
– Нет, Джек, вы не можете поступить столь нелюбезно, – в ее тоне появились просительные нотки. – Это необходимо сделать ради счастья Долфи.
Мистер Веструтер взглянул на нее сверху вниз. В глазах его танцевали насмешливые чертики.
– Я ничуть не тронут, Китти, – сказал он. – О счастье Долфи вы печетесь, а о моем – нет. Если вы пойдете мне навстречу, я готов помочь вам в вашем небольшом дельце.
Девушка, нахмурившись, ответила:
– О вашем счастье… Извольте объясниться.
Джек взял ее руки в свои.
– Моя дорогая Китти, давайте будем говорить без обиняков! Вам следует убедить своего опекуна отказаться от скоропалительно принятого решения.
Краска негодования залила ей щеки.
– Слышать этого не хочу, – отдернув руку, сказала мисс Чаринг. – Надеюсь, он и мисс Фишгард сочетаются браком.
Брови мужчины вновь поползли вверх.
– Чувство сие, – вымолвил он, – делает честь вашему сердцу, но отнюдь не голове…
Лорд Долфинтон издал странный возглас и подскочил на месте.
– Какого черта нужно этому безумцу? – выйдя из себя, воскликнул мистер Веструтер.
– Слышите? – хватая ртом воздух, произнес его светлость и расширенными от страха глазами взглянул на окно.
Теперь и другим стало слышно, что к дому подъезжает очередной экипаж. Китти, подбежав к окну, выглянула из него. Уже совсем стемнело и ничего разобрать снаружи она не смогла, за исключением света установленных на карете фонарей. А еще до ее слуха донесся лошадиный храп.
– По-моему, не пара лошадей, а четверка, – не совсем уверенно сказала она. – В любом случае это не экипаж вашей мамы, Долфи.
Лорд Долфинтон, не будучи столь уверен, кинулся к шкафу, но был остановлен священником, который крепко сжал его руку и властным голосом произнес:
– Фостер, я решительно против столь неразумного поведения! Успокойся-ка, дружок! Кто бы это ни был, в моем доме ты можешь чувствовать себя в полной безопасности. Стыдно. Ты же не собираешься оставить мисс… э-э-э… Плимсток из-за своего страха?
– Может, и я и она – в шкаф? – взмолился граф.
– Нет. Следует защитить мисс Плимсток, – возразил преподобный Хью.
К немалому удивлению Китти, слова священника приободрили лорда Долфинтона. Он судорожно вздохнул, но спрятаться в шкафу уже не пытался.
Заслышав стук дверного молотка, граф подпрыгнул, вздрогнул, но заявил:
– Я защищу Ханну.
Мистер Веструтер достал из кармана табакерку и приоткрыл ее крышку.
– Буду весьма признателен, если кто-то объяснит мне, в трагедии или фарсе я вынужден был участвовать, – с долей немалого сарказма произнес он.
Послышался звук шагов экономки, спутать который нельзя было ни с чем. Заскрипел, отодвигаясь, засов.
Лорд Долфинтон взял мисс Плимсток за руку и судорожно сглотнул.
– Защищать и искать защиту не одно и то же, – растягивая слова, произнес мистер Веструтер, ловко беря двумя пальцами понюшку табака.
Дверь в гостиную приоткрылась.
– Мистер Станден, сэр, – безучастным тоном объявила миссис Арматвейт.
Секунд на тридцать воцарилась тишина. Такого поворота событий никто не ожидал.
Мистер Станден, чувствуя себя вполне уверенно, вошел в гостиную и, заметив, что пять пар глаз изумленно уставились на него, виноватым тоном произнес:
– Думал, что пригожусь. Не хотел никому мешать.
Китти обрела дар речи.
– Фредди! – воскликнула она, спеша ему навстречу. – Как я рада вас видеть! Мы попали в весьма затруднительное положение. Не знаю, что и предпринять.
