– О’кей, значит, у тебя есть большая темная тайна, которой не знает Томас. Ты превращаешься в оборотня в полнолуние?
– Если бы это было так, я уже давно поймала бы Бэнгера и разорвала на конфетти. Я тебе говорила, что на прошлой неделе он сожрал мои новые спортивные туфли? Вместе со шнурками.
– Не уходи от темы. Ты ждешь удара молнии? Волшебных моментов счастья, от которых мурашки по коже? Чудесного исчезновения шрамов?
Я посмотрела на нее, долго и напряженно, но потом сдалась и кивнула.
– Последнего пункта. Всей душой.
– Ох, кузина. Ты же знаешь, что этого никогда не случится. Тебе нужно научиться видеть себя по-другому. Тебе необходимо перестать быть Злой Колдуньей и превратиться в Дороти.
– Извини, ты о чем?
– Дороти. Из «Волшебника страны Оз». Щелкни красными башмачками и скажи…
Над Десятью Сестрами грянул гром. Я с угрюмой улыбкой кивнула на горы.
– Не следует недооценивать Злую Колдунью Запада. – Затем закрыла глаза и оперлась подбородком на ладони. – Хорошо, я буду Дороти. «Нет места лучшего, чем дом…»
– Это не те слова. Так нужно говорить, если хочешь вернуться домой. – Дельта сложила ладони, закрыла глаза и пропела:
– «Нет никого меня красивей, нет никого меня прекрасней…»
Я вопросительно посмотрела на нее:
– Это же просто бессмысленно.
Она обхватила мое лицо пухлыми, покрасневшими от работы ладонями.
– Гордись тем лицом, что у тебя сейчас, а не тем, которое когда-то у тебя было. Посмотри, насколько оно прекрасно даже со шрамами. Когда, глядя в зеркало, ты увидишь свое прекрасное лицо, ты вернешься домой.
Я опустила голову.
– Я никогда не смогу увидеть себя такой. Каждый раз, когда Томас смотрит на меня, – и так будет до конца жизни, наверное, – мне хочется отвернуться, спрятаться. Он притворяется, что не видит, но однажды его терпению придет конец. Он устанет от моих странностей. Я не могу выйти за него до тех пор, пока не смогу смотреть на него и позволять ему смотреть на меня; до тех пор пока, глядя на него, я буду думать о своей любви к нему, а не о моем уродстве. – Я отвела ее руки от своего лица, сжала, потом поднялась со стула. Сверкнула молния. – Мне лучше пойти посмотреть, где там девочки с цветами.
Дельта вздохнула.
В столовую вбежали Кора и Иви с охапками последних розовых азалий.
– Там снаружи страшно! – пожаловалась Кора.
Иви тоже выглядела обеспокоенной.
– Тучи надвигаются очень быстро, и некоторые из них темные, как синяки. По каналу Дискавери говорили, что, как правило, торнадо появляется между тремя и девятью часами в марте и мае. Сейчас первая неделя мая и на часах без пятнадцати четыре.
Дельту не впечатлили ни статистика, ни силы природы, от которых она просто отмахнулась.
– Милые, это просто гроза. Эти старые горы иногда ворчат, как медведь. Давайте расставим азалии по вазам. – Дельта огладила ладонью свой бирюзовый костюм. – Мы поставим их на «съемочной площадке» моего шоу, и кухня у нас получится розовой и цветущей.
Она повела девочек на кухню, где я уже установила камеру на треножнике. Кроме камеры я расставила несколько ламп, чтобы высветлить тени и подчеркнуть обстановку. Раньше мне и в голову не приходило, сколько я знаю об основах съемки. Нет, я не конкурент Мартину Скорсезе в борьбе за Оскар, но срежиссировать и снять для Дельты ролик для кулинарного шоу мне вполне по силам.
Я пошла за Дельтой и девочками и тут же подпрыгнула от неожиданной вспышки молнии. И сразу же от раската грома содрогнулось все кафе. Кора вскрикнула. Я обернулась к окнам и замерла. Обычно я не боялась гроз – даже мне сложно представить себя, поджаренную молнией, – но кипящее варево туч над Десятью Сестрами скрутило желудок в панический узел. На парковке так резко и сильно стемнело, что автоматически включилась подсветка кафе. Деревья качались от сильных порывов ветра.
Зажужжал мой телефон. Томас. Он с компанией местных, в том числе и Санты, устанавливал новую ограду вокруг пастбищ у дома.
– Я еду к вам, – сообщил он. – Пайк сказал, что к западу от Тартлвилля видели торнадо.
– Успокойся. Дельта говорит, что в Ков почти никогда не бывает торнадо. Десять Сестер и Хог-Бэк создают естественное препятствие, которое разбивает торнадо на подступах.
– Расскажи это тому торнадо, что лезет вверх по лощине вдоль Руби-Крик. Я скоро буду. А ты пока уговори Дельту устроить тебе и девочкам экскурсию в погреб для овощей.
– Только если ты останешься на хребте и отведешь свою рабочую команду на экскурсию в бабушкин погреб. Не смей тащиться сюда на своей старой жестянке.
– Не унижай мой пикап. Спускайся в подвал, – приказал он. – Немедленно.
Щелк. Я нахмурилась, глядя на экран, сунула телефон в карман джинсов и снова подпрыгнула от молнии, ударившей так близко, что воздух дрогнул. Ба-бах! Окна кафе задребезжали. С декоративной полочки с громким звоном упала эмалированная кружка для кофе. Кора пискнула и подбежала ко мне. Я крепко ее обняла.
– Все хорошо, Corazon, ш-ш-ш.
В проеме кухонной двери показалась Дельта, размахивающая карманным фонариком. Рядом с ней держалась Иви с широко раскрытыми от страха глазами.
– Ну, кто еще хочет посмотреть, где мой старик спрятал выпивку? – жизнерадостно спросила Дельта.
Мы почти побежали по коридору к двери подвала. Нам оставалась еще половина пути, но тут все здание кафе резко задрожало. Лампы погасли. Рамки со старыми календарями и сельскими пейзажами затанцевали на стенах. А наши уши заполнил рев – так люди обычно описывают звук приближающегося поезда.
– В уборную, живо! – крикнула Дельта.
Мы метнулись во внутренний туалет, тесную комнатку с единственным зеленым, как авокадо, унитазом и старой белой раковиной, деливших внимание посетителей с фотопортретами знаменитых поклонников кулинарного таланта Дельты. Перед моим носом качалась фотография Гарта Брукса с автографом.
– На пол! – выкрикнула Дельта. Мы вчетвером рухнули вниз. Я затолкала Кору и Иви под раковину.
– С нами все будет хорошо! – пообещала я, гладя их лица.
– Держитесь! – завопила Дельта, перекрикивая шум.
Все вокруг тряслось. Было темно. Я вдруг снова очутилась в неуправляемом «Транс-Ам». От паники было трудно дышать.
За моей спиной громко хлопнула дверь. Кафе кричало и стонало. Я слышала плач Дельты, которая чувствовала боль кафе, как свою собственную. Ее любимое кафе, наше любимое кафе страдало. Ломались балки, рвались провода, разлетались осколками окна. Неожиданно коридор рухнул, забаррикадировав нашу дверь, которая выгнулась внутрь, словно парус; она держалась только благодаря надежным старым петлям. С потолка посыпалась штукатурка, а вслед за ней и куски дерева. Я обняла девочек и заползла с ними под раковину, на миг опередив сорвавшийся с потолка большой светильник. Во все стороны брызнули осколки стекла, тяжелое металлическое крепление ударило меня по плечу.
Я услышала стон Дельты и похолодела. Затем протянула руку и схватилась за фартук ее бирюзового костюма.
Она не шевельнулась.
А затем наступила тишина.
Поезд уехал, поднялся обратно в облака, канул в небытие. Я снова расслышала тихий плач Коры и неровное дыхание Иви. Было темно и жарко, кафе – точнее, то, что от него осталось, – скрипело и ворочалось вокруг нас.
Из дыры в потолке тянуло влажным воздухом.
– Все в порядке, все уже закончилось, – услышала я свой собственный голос. Я торопливо гладила девочек по головам и лицам, инстинктивно проверяя температуру, убеждаясь, что они живы, молясь, чтобы мои пальцы не почувствовали ничего скользкого, похожего на кровь. Однако, когда я протянула руку к голове Дельты, удача мне изменила. Я отдернула ее, почувствовав влагу.
– Дельта!
Она слегка шевельнулась и пробормотала:
– Кажется, я… ошибалась. Насчет торнадо.
Я пошарила вокруг и нашла ее фонарик. Щелчок, и у нас появился свет. Быстрый осмотр показал, что Кора и Иви отделались только испугом. Когда я направила луч на Дельту, она уже уселась на полу, опираясь на стену и морщась от боли. Справа по лицу текла струйка крови. Я осветила ее голову, осторожно коснулась дрожащим пальцем и нашла небольшую ранку посреди стремительно растущей шишки.
– Если ты настаиваешь на крови, я больше никогда не возьмусь за твой макияж, – хрипло пошутила я. Дельта смогла улыбнуться. Я повернулась к девочкам.
– Иви, полезай сюда, сядь рядом с Дельтой. – Я оторвала кусок туалетной бумаги от мотка и сложила его как бинт. – Приложи это к ее ране. С ней все будет хорошо. С нами тоже.
Иви втиснулась рядом с Дельтой и прижала туалетную бумагу к ране.
– А как мы отсюда выберемся?
