Ознакомительная версия.
– Не сообщил, – отрезала Флора. – Иначе бы вместо того, чтобы сверлить стены, эти господа занялись крышей и водопроводом. Ты же все это затеял лишь для того, чтобы осложнить мне жизнь, так что советую забрать все провода и прочий мусор и убираться, пока я полицию не вызвала.
Массимо без труда выдержал ее взгляд.
– К чему утруждаться? – уточнил он, небрежно глянув на часы. – Через час у меня обед с начальником полиции. Мы старые друзья, так что, если хочешь, я передам ему твои жалобы.
– На которые он и внимания не обратит? – Черт! И как он только смеет притворяться, что о ней беспокоится?
– Cara, тебе явно стоит немного расслабиться. А то еще истерик нам тут не хватало. – В голубых глазах ясно читалось удовлетворение. – Я всего лишь пытаюсь тебе помочь.
Эти слова стали последней соломинкой.
– Ну конечно! Себе ты помочь пытаешься!
Шагнув чуть ближе, Массимо примирительно выставил перед собой руки.
– Я правда хотел, как лучше, извини за весь этот шум и беспорядок. – Обернувшись, он что-то крикнул по-итальянски, и шум разом стих, а кухня опустела.
Не зная, как реагировать, Флора лишь молча на него посмотрела.
– Держи. – Он протянул ей стакан воды. – Видишь, сама уже жалеешь, что не взяла денег, верно?
Да откуда в нем столько злобы и коварства? Чувствуя, как в ней вновь просыпается гнев, Флора глубоко вдохнула и поставила стакан на стол, борясь с неудержимым желанием придушить непрошеного гостя голыми руками.
– Так это все поэтому?
Массимо покачал головой:
– Нет, это все для нового арендатора, твоего нового соседа.
– Какого еще соседа? – ужаснулась Флора.
– Того, который сегодня сюда въедет. Это все в письме было, в том, которое ты так и не получила. Не переживай, я сам его выбрал.
Флоре потребовалась вся выдержка и самоконтроль, чтобы не запустить стакан ему в голову.
– Дай попробую угадать, он барабанщик. Или разводит хасок или волнистых попугайчиков.
– Думаешь, я намеренно подыскал антисоциального типа, чтобы создать тебе проблемы? – рассмеялся Массимо. – Прости, что разочаровал, но никаких собак и птиц не будет. Всего лишь один тихий, милый бизнесмен.
Где же тогда подвох?
Стоило ей только осознать смысл сказанного, как ее бросило сперва в жар, потом в холод.
– Нет! – Она покачала головой. – Нет! Ты сюда не въедешь. Ты не можешь…
– Ну почему же? Могу. – Он насмешливо улыбнулся. – Только не говори, cara, что боишься. В конце концов, дом-то большой.
Флора буквально чувствовала, как внутри все сжимается от ужаса. Дом большой, но ясно же, что стоит ему только здесь обосноваться, как он сразу же заполнит собой все пространство. Так не честно! Это ее дом, ее укрытие от мира. Но разве можно чувствовать себя в безопасности рядом с мужчиной, что так хищно на нее смотрит?
Поймав на раскрасневшемся лице взгляд голубых глаз, Флора замерла, чувствуя какую-то противоестественную смесь желания и ужаса и боясь, что он сумеет прочитать ее мысли.
Но он лишь плечами пожал:
– Спальню я займу соседнюю с твоей, голубую. – Он холодно улыбнулся. – А если тебе что-то не нравится, ты всегда можешь сменить комнату. Или вообще отсюда съехать.
– Только через мой труп, – выдохнула она, едва в силах дышать от переполнявшего ее бешенства.
Его улыбка стала еще шире. Обычно он решал дела, руководствуясь лишь логикой и здравым смыслом, но перебраться в палаццо его подтолкнула чистая, ничем не прикрытая ярость. Флора осмелилась ему воспротивиться и должна понести наказание.
Когда он объявил о своем решении, Джорджо пришел в ужас, да и все остальные оторопели. Легкомысленный, совершенно не свойственный ему поступок, но он все равно настоял на своем.
Чувствуя все нарастающее напряжение, Массимо разглядывал стоявшую перед ним женщину, невольно вспоминая ее обнаженное тело, чей образ преследовал его все эти недели, мешая сосредоточиться и отвлекая от дел.
Он старался дышать глубоко и размеренно. А почему бы, собственно, и нет? Деньги, угрозы и здравый смысл на нее не действуют, так почему бы не попробовать соблазнить?
Сексуальное напряжение все росло, и Массимо решил действовать.
– Я бы предпочел расположиться сверху.
Безуспешно борясь с переполняющим ее ужасом, Флора проглотила застрявший в горле комок. До этого непонятное постыдное томление существовало лишь у нее в голове, теперь же оно обрело плоть и кровь и стало совершенно реальным.
– Ты отвратителен, – выдохнула она, чувствуя, как под его взглядом горит все тело.
– Нет, просто честен. – Он снова улыбнулся. – Советую тебе тоже как-нибудь попробовать.
Сердце бешено билось, а во рту пересохло. Да что с ней такое? Неужели она настолько безвольна, что телесная реакция полностью затмевает разум? Пусть Массимо Сфорца чертовски красив, это не отменяет его омерзительной натуры.
Сделав два шага вперед, Флора оказалась так близко от него, что всем своим существом почувствовала тепло мужского тела и аромат лаванды и бергамота.
– Ворвавшись в мой дом, ты и так уже все границы перешел, но это… А я-то думала, ниже падать уже некуда… Как же я ошиблась! Жаль разочаровывать, но я не люблю убираться, не слушаю оперу и не сплю с теми, кого ненавижу.
Увидев, как увяла его улыбка, Флора почувствовала внезапное удовлетворение. Как же приятно после всех этих месяцев бесконечного преследования хоть на миг превратиться в охотника.
Красивое лицо насмешливо скривилось.
– Ненавидишь? Ошибаешься, cara, ты меня не ненавидишь, а боишься. Боишься того, что рядом со мной чувствуешь.
Сейчас их разделяло не больше десятка сантиметров, и Флора поймала себя на том, что невольно любуется полными, чувственными губами. Как у такого подлого человека могут быть такие красивые губы? Так нечестно.
– Ты прав, – признала она хрипло. – Я боюсь, боюсь, что забью тебя до смерти и попаду в тюрьму. Можно подумать, после того, как ты со мной обошелся, я с тобой пересплю! Никогда еще не встречала такого заносчивого и невыносимого нахала!
С минуту он ничего не отвечал, а потом небрежно пожал плечами:
– Зачем раздувать из мухи слона? Я не прошу тебя ни о чем таком, чего бы ты еще не делала.
От переполнявшей ее ярости Флора задрожала всем телом.
– И как это прикажешь понимать?
– Так, что ты привыкла спать с богатыми мужчинами, чтобы облегчить себе жизнь.
Гадая, как далеко они сейчас зайдут, Массимо уловил в ее глазах какой-то непонятный сполох. И сколько ему понадобится приложить сил, чтобы успокоить ее гнев и удовлетворить то напряжение, что возникло между ними при первой же встрече? Остается надеяться, что много времени на это не уйдет. Его самоконтроль и так уже подвергся немалому испытанию.
– Ты не просто груб, ты не прав. Может, твои девушки живут именно так, но я не такая.
– Ну конечно, именно такая ты и есть. Но пойми меня правильно, я просто не хочу, чтобы между нами возникло недопонимание. По большому счету, мне не так уж и важно, какая ты. В конце концов, чтобы заниматься сексом, мужчине с женщиной совершенно не обязательно друг друга уважать или хотя бы нравиться. Тебе, как никому, должно быть это известно.
Задыхаясь от злости и боли, Флора едва нашла в себе сил выдохнуть:
– Да, не обязательно, но уважать и нравиться самим себе они обязаны. А если я пересплю с тобой, я не смогу делать ни того ни другого.
– Как скажешь, – ответил он на удивление спокойно. – А теперь мне действительно пора работать, а ты наслаждайся завтраком. Приятного аппетита.
С этими словами он развернулся и ушел.
Согнувшись над подносом с саженцами, Флора сдула лезущую в глаза прядку волос и недовольно глянула на медово-желтый палаццо. Массимо Сфорца перебрался сюда всего пять дней назад, но за это время уже успел полностью изменить ее жизнь. И что-то ей подсказывало, что прежней она уже никогда не станет.
Когда-то мирный дом подвергался бесконечным набегам маляров и сантехников, а все пространство заполнил собой один всегда идеально одетый мужчина.
Поднявшись, Флора потянулась и устало выдохнула. И почему все нанятые им женщины выглядят как в рекламе нижнего белья? Ведь не может же модельная внешность быть обязательным требованием для его работниц! Это было бы аморально, не говоря уж о том, что еще и незаконно. Правда, такой человек, как Массимо, вряд ли знает, что такое шовинизм. Для него это норма.
Вытерев руки об шорты, Флора подобрала поднос и поставила его на подставку. Сперва она твердо верила, что сможет не обращать на него внимания, но это оказалось весьма непросто. Особенно когда на кухонном столе постоянно валялись его запонки, а на подъездной дорожке поселилась черная спортивная машина.
Флора вздохнула. Ее жизнь и ее дом больше ей не принадлежат. И она ничего не может с этим поделать.
Во всяком случае, если верить брату.
Ознакомительная версия.
