Мистер Тарлетон взял ее за руку и помог сойти по ступенькам на землю.
– Он ничего не узнает, – сказал мужчина. – Мы придумаем какую-нибудь историю, которая вполне удовлетворит его. Но кто… почему… Нет, идемте в гостиницу, где нас никто не услышит! Что до тебя, приятель, то тебе придется подождать! Ступай в буфетную и закажи себе за мой счет стаканчик чего-нибудь горячительного! Вот тебе крона, и держи язык за зубами!
Форейтор принял взятку, но предупредил своего клиента, чтобы тот не вздумал сбежать, не заплатив ему за наем лошадей. Мистер Тарлетон язвительно потребовал, чтобы ему сообщили, как он может это сделать при своих нынешних денежных затруднениях, и повел Геро в гостиницу. Здесь он властно приказал владельцу отвести леди в приватную гостиную. Когда его распоряжение было исполнено и владелец присоединился к нему в столовой, Тарлетон объяснил, призвав на помощь всю свою самоуверенность, что у него украли кошель и бумажник. Владелец вежливо позволил себе усомниться в этом, и тогда мистер Тарлетон высокомерно заявил:
– Вот моя визитная карточка, любезный! – Но тут же вынужден был поправиться: – Нет, проклятье, она исчезла вместе со всем остальным! Но меня зовут Тарлетон – из Френшем-Холла, близ Суонсвика! Вы должны знать это место! Я сопровождаю… друга в Уэллз… во всяком случае сопровождал, но она только что обнаружила, что оставила в Бате чрезвычайно важный… э-э… пакет, и мы должны вернуться туда со всей возможной быстротой. Окажите мне любезность и заплатите форейтору… или нет! Будет лучше, если вы пошлете одного из своих помощников, чтобы он отвел лошадей туда распряженными, а мой форейтор отвезет нас на свежей паре. Таким образом, и он, и вы можете быть уверены, что получите свои деньги назад. Тем временем…
Владелец, погрузившись в размышления, прервал его:
– Прошу прощения у вашей милости, но если вы живете во Френшем-Холле, то как получилось, что путешествуете в Уэллз в наемной карете?
– Какое вам до этого дело, любезный? – вспылил мистер Тарлетон и покраснел.
– Мне, может, и нет никакого дела до этого, сэр, вот только я подумал: как странно, что джентльмен, которому понадобилось доехать всего лишь до Уэллза, не отправился в путь на собственном экипаже и почему он не сделал этого в куда более подходящее время дня. Не хочу сказать ничего обидного, сэр. Надеюсь, вы меня понимаете.
– Меня прекрасно знают в Бате, – сухо отозвался мистер Тарлетон. – А еще меня знают в гостинице «Оулд-Даун», так что вы можете удовлетворить свое любопытство, поинтересовавшись там, менял ли когда-либо у них лошадей мистер Тарлетон.
– Да, а когда я отправлю одного из своих парней дальше по дороге на полторы мили, чтобы навести справки, кто подтвердит мне, что вы и есть тот самый мистер Тарлетон? – возразил владелец постоялого двора. – А если вас так хорошо знают в Бате, как получилось, что форейтор не узнал вашу милость? Вот что мне очень хотелось бы знать!
Мистеру Тарлетону пришлось сделать над собой невероятное усилие, чтобы взять себя в руки. После недолгой борьбы он сумел сдержать гневные слова, уже готовые сорваться с его губ, и убедил владельца гостиницы – правда, после отчаянного торга и уговоров – запрячь свежую пару лошадей в его карету и попросить мальчишку-форейтора, который и доставил его сюда, со всей возможной быстротой отвезти их обратно в Бат после того, разумеется, как тот подкрепится, на чем владелец, по его словам, будет непременно настаивать. Затем мистер Тарлетон дал ему в залог свои золотые часы и перстень с печаткой, приказал немедленно подать в гостиную кофе и поспешил присоединиться к Геро.
Она сидела у огня, держа на коленях мопса, и выглядела живым воплощением вселенской скорби. Когда мистер Тарлетон вошел в комнату, Геро с таким упреком посмотрела на него, что он воскликнул:
– Откуда мне было знать? Я был уверен, что вам понравится! А когда вы поцеловали меня… Боже милосердный, что за чудовищная путаница!
– Ни за что и никогда! – ответила Геро со всем пылом юности. – Не представляю, с чего вы взяли, будто я хочу, чтобы вы похитили меня! Да еще и принудили взять с собой эту отвратительную собаку!
– Но, моя дорогая, вы же не могли не заметить, что я без памяти влюбился в вас!
По выражению лица Геро он понял – ничего такого она не заметила.
– Влюбились в меня? – спросила девушка. – Но вы же мне годитесь в… Я имею в виду… Я хочу сказать…
– Нет, не гожусь! – сердито ответил он. – В отцы не гожусь, если вы собирались сказать именно это! Но как получилось, что вы живете у леди Солташ, да еще под именем мисс Уонтедж? И кто ваш супруг? Я его знаю? Он сейчас в Бате?
– Да, о да! Он приехал сюда в поисках меня, потому что мы ужасно поссорились и я убежала от него, вот только не знала об этом и думала, будто он приехал из-за мисс Милбурн, поэтому… Он ни в коем случае не должен узнать о том, что произошло сегодня вечером! Это намного, намного хуже тех неприятностей, в которые я попадала раньше!
– Боже милостивый! – только и смог пробормотать мистер Тарлетон. – Но кто он? – И тут на него снизошло ужасное озарение; терзаемый дурными предчувствиями, Тарлетон, взглянув на Геро, спросил:
– Не тот ли – надеюсь на это всем сердцем – свирепый молодой человек, которого мы встретили на Питьевой галерее?
– И никакой он не свирепый! – возразила Геро и даже покраснела от негодования. – Он – самый хороший и милый человек на всем белом свете! Просто тогда он пребывал в чрезвычайно дурном расположении духа, потому что я ушла с вами! А когда я вспоминаю о том, как он однажды вызвал лорда Ротема на дуэль только за то, что тот поцеловал меня, то боюсь, что он впадет в настоящее бешенство, если сегодняшняя история дойдет до его ушей! Ох, я от всей души надеюсь, найдется способ помешать ему узнать об этом!
– Я тоже! – искренне признался мистер Тарлетон. – Собственно говоря, дорогая моя, у меня уже колени дрожат, так что я удивлен, что вы не слышите, как они стучат друг о друга!
Геро помимо воли улыбнулась, но почти сразу же вновь погрузилась в уныние.
– Это не имеет значения, – сказала она. – Что он подумает, когда обнаружит, что в семь часов на Кэмден-Плейс его никто не ждет? О, неужели вы не понимаете? Он решит, будто я не хочу видеть его, и будет уязвлен и рассержен. Как прикажете объяснить ему, что моей вины тут нет? О, я погибла безвозвратно!
– Дайте мне подумать! – взмолился мистер Тарлетон, сев за стол и обхватив голову руками. – У меня от ваших рассказов голова идет кру́гом! Полагаю, вы не можете сказать ему, что уехали на ужин к каким-нибудь друзьям?
– Нет, не могу! – сварливо ответила Геро. – Он специально должен был прийти для того, чтобы увидеться со мной, а на ужин у нас намечались крабы в масле и говяжий язык с цветной капустой!
Ее слова повергли мистера Тарлетона в некоторое ошеломление, и он неуверенно заметил, что столь будничные мелочи не имеют особого значения.
– Это любимые блюда Шерри! – трагическим голосом возвестила Геро.
– Ну, не расстраивайтесь вы так! – сказал мистер Тарлетон. – Смею надеяться, вы еще не раз угостите его таким ужином. Право же, дитя мое, в подобный момент убиваться из-за…
– Нет, не угощу! Потому что он разозлится настолько, что забудет обо мне, и у меня в целом мире не останется больше ни единой души, кого я могла бы любить, за исключением этой гадкой собачонки да канарейки!
– Моя дорогая мисс… То есть я хотел сказать, моя дорогая леди Шерингем, я совершенно уверен, ваш супруг не поступит с вами столь незаслуженно жестоко! Умоляю вас…
– Нет, поступит! – возразила Геро, вытирая глаза уже совершенно мокрым платком. – В столь неприятной ситуации на его месте так поступил бы любой муж!
– Клянусь честью, если мужчина способен на такое, то он – настоящее чудовище!
Геро моментально возмутилась против того, что подобный эпитет может быть применен к ее любимому Шерри, и от бесконечных попыток объясниться и взять свои слова назад мистера Тарлетона спасло лишь появление официанта, принесшего кофе, который он заказывал. Пока слуга с неторопливой тщательностью расставлял чашки на столе, дверь за его спиной, ведущая в буфетную, оставалась открытой. И вдруг до ушей парочки в гостиной долетели звуки, со всей определенностью свидетельствующие о том, что в гостиницу прибыли новые постояльцы. Голос, заставивший Геро замереть в кресле и резко вскинуть голову, но уже начисто лишенный обычной обходительной вкрадчивости, распорядился:
– Будьте добры проводить нас в отдельную гостиную и подайте освежающего для леди! Моя карета сломалась, и нам пришлось пешком добираться до вашего постоялого двора.
Владелец начал было объяснять, что единственная приватная гостиная уже занята, но его прервал еще один голос, в котором скрежетали и сталкивались торосы арктического льда, знакомый Геро еще лучше.
