– Мистер Робсон распорядился, чтобы я вас дождался, – сказал он.
Сердце Кларри возликовало.
– Он все еще здесь?
– Нет, миссис Сток. Он уехал и уже не вернется, – ответил Том с сожалением. – Послезавтра мистер Робсон возвращается в Лондон.
В этот вечер, разбитая усталостью и горем, Кларри излила душу Лекси.
– Я вижу, в каком ты состоянии, подруга, – обеспокоенно сказала ей Лекси. – Рассказывай, что случилось.
Кларри поведала ей о встрече с Уэсли, потрясшей ее до глубины души, и о взаимоотношениях между Робсонами и Белхэйвенами, которые усложнились после смерти ее отца.
– Я обвиняла Уэсли, – созналась Кларри, – но, скорее всего, мой отец все равно умер бы и чайные посадки пришли бы в упадок. Мне хотелось верить в порочность Уэсли Робсона.
– Наверное, ты имела на это полное право, – сказала Лекси. – Ты никогда не доверяла ему, правда? И к тому же он родственник этой высокомерной мадам Вэрити.
– Но я судила о нем предвзято, – с болью в голосе проговорила Кларри. – Я несправедливо обвиняла его в важных вопросах.
– Например?
– Я думала, что это Уэсли пытался разорить мистера Мильнера в начале его карьеры. Но оказалось, что именно он предупредил его об опасности, помогая преодолеть трудные времена.
Лекси вздохнула.
– Что ж, возможно, все так и было. Но что толку мечтать о том, чего у тебя не может быть? Мистер Робсон уезжает в Африку со своей дамой, ты сама сказала об этом. Лучше забыть о нем.
Она похлопала Кларри по плечу.
– Как знать, может, ты еще найдешь свою половинку, как мы с Джейредом, – сказала она. – Например, милый доктор Джонни…
У Кларри не было сил спорить. Она позволила Лекси напоить ее чаем и уложить в кровать.
– Поспи завтра подольше, – посоветовала ей Лекси.
Кларри спала долго и без сновидений. Проснулась она от приглушенного шума голосов, доходившего до ее сознания так, как будто она находилась под водой. Она словно вынырнула им навстречу. Кларри открыла глаза и села на кровати. Было уже светло, и голоса на лестнице становились все громче.
– Вам туда нельзя, – горячилась Лекси, – она плохо себя чувствует.
– Я должна увидеться с ней. Это очень важно, – капризно взвизгнула дама.
– Подождите внизу, – сказала Лекси, – я позову ее.
– Нет-нет, я не могу говорить с ней в присутствии посторонних, – резко ответила женщина.
Голос был похож на голос Вэрити. Кларри с тяжелой головой встала с кровати.
– Все равно вам придется подождать, – проявила твердость Лекси. – Можете пока выпить чашку чаю.
– Я не хочу чаю!
Голоса стали тише – Лекси удалось увести женщину.
Когда она поднялась наверх, Кларри уже оделась и причесывала волосы.
– Это Вэрити, – подтвердила Лекси догадку Кларри. – Она не сказала мне, что ей нужно, но она порядком взвинчена.
Кларри обнаружила Вэрити притаившейся за одним из растений в кадке, чтобы ее не заметили, и вдруг удивленно подумала о том, что Вэрити явилась в «Чайную Герберта» в первый раз.
– Я не могу здесь с вами говорить, – шепотом начала жена Берти. – У вас, надо полагать, найдется более уединенное место?
Кларри провела ее в пустой зал для собраний, где они и уселись за стол.
– Как поживают ваши дети? – спросила Кларри.
– Они очень дорого нам обходятся, – смущенно ответила Вэрити. – Но я пришла сюда не за тем, чтобы поболтать, как вы сами понимаете.
– Не имею ни малейшего представления, что вас сюда привело, – сказала Кларри. – Надеюсь, вы мне об этом расскажете.
Вэрити нервно сжимала свои ладони.
– Прошу прощения, я немного волнуюсь.
– Давайте я распоряжусь, чтобы нам принесли чаю, – предложила Кларри.
– Чай! – раздраженно вздохнула Вэрити. – Это ваш ответ на любой вопрос, не правда ли?
Кларри внимательно посмотрела на нее.
– Если вы пришли не для того, чтобы поболтать или попробовать, насколько хорош мой чай, то зачем тогда, Вэрити?
– Я бы не пришла… если бы… просто мне больше не к кому обратиться, – сказала Вэрити, стараясь не смотреть Кларри в глаза. – Дела приняли ужасный оборот.
– Ужасный?
– Я уверена, до вас дошли слухи о наших затруднениях.
– Я слышала, что вы живете в Южном Госфорте и что Берти потерпел убытки, – сказала Кларри.
– Потерпел убытки? – крикнула Вэрити. – Да он безнадежен! Сначала спустил все свои деньги, затем мои. Клайв больше не дает ему взаймы. Нам пришлось продать дома в Танкервилле и Саммерхилле, и все равно у нас остались долги. Мы фактически разорены.
– Он растратил все наследство Герберта? – изумленно спросила Кларри.
Вэрити кивнула.
– Гораздо более того.
Кларри подумала о том, что она могла сделать хотя бы с небольшой частью их доходов, когда чайная была на грани банкротства. Она сдержала возмущение, но высказалась без обиняков:
– По моему мнению, Берти нужно перестать жить на доходы от чужих денег и снова начать зарабатывать самостоятельно.
Вэрити мельком взглянула на нее.
– Если бы это было так просто, – сказала она хриплым голосом. – Ах, как бы я хотела, чтобы мой муж занимался юриспруденцией! Но он помещал капиталы своих клиентов, в том числе деньги моего брата, не вполне осмотрительно, и люди перестали ему доверять.
Она забормотала еле слышно:
– Скорее всего, он вообще лишится возможности заниматься адвокатской практикой. Я так боюсь этого!
Вэрити закрыла лицо затянутыми в перчатки руками и начала всхлипывать.
Кларри была в растерянности. Впервые она испытала жалость по отношению к Вэрити. Каково это – жить с хвастливым Берти, разбазарившим кропотливо накопленное его отцом наследство и потерявшим лицо в попытках нажиться на чужих деньгах? Правда, они оба, и Берти, и Вэрити, были чрезмерно расточительны. Больше всех от их бездумного мотовства пострадали двойняшки.
– Мне жаль, что Берти был так неосторожен, – произнесла Кларри, – но я не понимаю, чем могу вам помочь.
– Вы могли бы одолжить нам денег, – сказала Вэрити, подняв на Кларри полные мольбы глаза.
Кларри отрывисто хохотнула.
– Мне нечего вам одолжить. Берти давно все отобрал у меня, не забывайте об этом.
– Нет, не все. У вас есть чайная, – возразила Вэрити. – Вы можете взять ссуду в банке.
– «Чайная Герберта» принадлежит не мне, – сказала Кларри раздраженно. – Берти отнял ее у меня и продал. Она принадлежит компании «Стэйбл трейдинг». Эту компанию учредил Уилл, чтобы у меня были средства к существованию. Он позаботился о том, чтобы ваш супруг снова не прибрал чайную к рукам.
Вэрити как-то странно на нее посмотрела, отчасти горестно, отчасти с торжеством. Она порылась в сумочке и достала оттуда письмо.
– Нет, все не совсем так, как вы думаете, – проговорила Вэрити, протягивая Кларри письмо. – Это было среди вещей Уилла. Мы были не правы, не отдавая его вам, но я думала, вы и так уже узнали правду.
С замиранием сердца Кларри увидела, что письмо подписано Уиллом и, хотя адресовано ей, конверт был вскрыт. Дрожащими пальцами она вытащила письмо. Написано оно было нетвердой рукой, но, вне всяких сомнений, это был почерк Уилла. Он тогда уже находился в полевом госпитале.
«Дорогая Кларри!
Я лежу в госпитале с нелепым повреждением ноги, но Вы не волнуйтесь: скоро, я уверен, со мной все будет в порядке. Неприятность заключается только в том, что я позже вернусь домой, так что, боюсь, Вам придется немного подождать с шампанским.
Пока я тут лежал без дела, у меня было время обо всем подумать. Мне нужно кое в чем Вам признаться, и теперь мне легче это сделать. Так, на всякий случай. Я был не вполне откровенен с Вами в том, что касается покупки чайной и всей правды о компании “Стэйбл трейдинг”. Она была учреждена с помощью одного моего друга – нет, пожалуй, Вашего друга.
Но, милая, Кларри, этот человек за последние месяцы стал и моим хорошим другом, одним из лучших, какие у меня только были в жизни. Когда я рассказал ему о Ваших проблемах, именно он собрал средства для того, чтобы выкупить “Чайную Герберта”, поскольку добыть такую сумму в столь короткий срок под силу только ему – у меня не было в наличии таких денег. Но он настоял на том, чтобы я не говорил Вам об этом, по причине недоразумений, которые были между вами в прошлом. Он опасался того, что Вас это может обидеть и Вы будете считать себя ему обязанной. Он все подготовил перед самым своим отъездом и купил чайную на Ваше имя, с тем, чтобы Вы ни от кого не зависели и, что бы ни случилось, всегда имели средства к существованию.
Он бы очень рассердился, если бы узнал, что я рассказал Вам об этом, но, как мне кажется, будет лучше, если Вы будете об этом знать – хотя бы для того, чтобы Вы смогли пересмотреть свое предвзятое отношение к моему надежному другу.
