В этой связи интересно напомнить об исследованиях доктора Роберта О. Беккера, который еще в 50‑х годах прошлого века приступил к изучению «электрической картины ранений». В результате выяснилось, что, как только возникает рана, поврежденные клетки начинают вырабатывать электрический ток.
Измеряя напряжение, генерируемое поврежденными частями тела, Беккер открыл ключ к одному из самых странных парадоксов природы, формулируемому так: «почему саламандра может регенерировать одну треть полной массы своего тела, а, допустим, та же лягушка, крыса или человек не в состоянии восстановить даже единственный поврежденный орган». После долгих лет исканий Р. Беккер все же частично раскрыл секрет механизма регенерации у саламандры.
Оказалось, что после ампутации конечности лягушки генерируют положительный потенциал, который приводит к зарубцовыванию, и, естественно, ни о каком формировании новой конечности не может идти и речи. То же самое происходит и у человека. А вот саламандра в месте травмы начинает генерировать отрицательный потенциал и восстанавливает утраченную часть своего тела с полным анатомическим подобием, включая костную, мышечную и нервную ткани.
Руководствуясь этим соображением, Беккер с помощью имплантированных электродов стимулировал регенерацию ампутированной передней лапы крысы до коленного сустава. Выросшая часть лапы, хоть и не была совершенной, но обладала многотканевой организацией, включая вновь сформированные мышцы, кости, хрящи и нервы.
Вслед за Беккером Стефен Смит из университета штата Кентукки применил ту же самую методику для восстановления лап лягушек, которые в отличие от саламандры неспособны к регенерации. Правда, он несколько изменил методику, и электричество подавалось через электрод, который перемещался в конечности, по мере того как вырастали новые ткани. В этом случае новая лапа лягушки сформировалась с полной анатомической точностью. Этот факт имеет колоссальное значение — оказывается, мы сохранили древнюю наследственную способность к регенерации. Потерян только управляющий фактор, или код запуска определенных программ, на которые и возложены все эти функции.
Беккер пошел дальше. Какова природа утерянного механизма? Не электричество ли это? И почему одни организмы генерируют токи более сильные, чем другие? Что является их источником при повреждении? Не общие ли «поля», окружающие тело? Ведь врачи Востока давно используют «полевую» диагностику для определения скрытой патологии. В поисках «биологической батареи», включающейся при повреждении органов, Беккер приступил к исследованиям естественных полей.
Пять лет он делал замеры на коже разных организмов — от саламандры до человека. Выявилось, что эти поля располагаются параллельно главным путям нервной системы. Согласно традиционным представлениям, существует только один механизм передачи электрического сигнала — это короткие импульсы, «бегущие» по нервному волокну. Беккер убедился, что здесь присутствует и другой канал — околонервные клетки, по которым непрерывно течет ток. Именно этот ток, пронизывая плотную сеть периферических нервов, формирует «узоры» поверхностного поля. Как только в результате ранений оно деформируется, околонервная ткань начинает «выдавать» электричество, черпая его в недрах организма. И если «нервная» масса в пораженной области достаточно велика, генерируемые напряжения смогут инициировать регенерацию. В противном случае сформируются рубцы. Срастание костной ткани — один из примеров человеческой способности к регенерации. При сгибе или поломке кости сами электрически поляризуются, т. е. ведут себя как пьезокристаллы, и, следовательно, происходит трансформирование механического напряжения в электрическую энергию. И это та самая энергия, которая вмешивается в клеточно–восстановительный механизм, помогая прежде всего образованию бластемы на поврежденной части организма. В том случае, когда этот механизм не срабатывает, только искусственное электричество может помочь успешному лечению.
Исследования на животных подтвердили эту гипотезу. Пропуская электрический ток прямо через перелом, доктор К. Бригтон и его коллеги из Пенсильванского университета вылечили нескольких тяжелых больных, которым грозила ампутация. В начале прошлого столетия введение в медицинскую практику вакцин, а затем и антибиотиков резко повысило эффективность лечения многих инфекционных заболеваний. «Электричество может совершить переворот в лечении хронических болезней, исправлении физических недостатков, которые ныне считаются безнадежными. Вряд ли найдется хотя бы одна область медицины, где не произойдет перемен в результате использования этого мощного инструмента для управления жизненными процессами», — утверждает Бассет*.
Здесь может крыться разгадка такого явления, как «фантомные» боли (когда человек ощущает сильную боль в конечности, которой на самом деле нет).
Ведь «полевая» — то структура остается, а следовательно, резонансно–волновые характеристики биологически активного контура ее учитывают. Для этого контура она существует как бы в наличии. Да, с ее потерей внесен определенный разбаланс, который устраняется с помощью других механизмов, но еще раз повторюсь, что для самого контура фактически она присутствует, пусть и в «фантомном» варианте, а следовательно, ее регенерация вполне возможна. И исследования ученых, о которых мы вели речь, это доказывают.
Многие из вас слышали об открытии, сделанном краснодарскими исследователями еще в середине прошлого века. Эффект, который они изучали, был ими получен при фотографировании различных предметов токами высокой частоты. Во всем мире он известен как эффект Кирлиан.
Супруги В. Х. и С. Д. Кирлиан открыли новую страницу в книге изучения природных явлений. Созданная ими аппаратура дала возможность физиологам, биологам, физикам и всем тем, кто занимался и занимается научными изысканиями, подтвердить или опровергнуть те или иные гипотезы. Биологи получили возможность изучать биоэнергетические процессы, происходящие в живом организме. По меняющимся цветовым оттенкам «полевого каркаса», окружающего биологические объекты, можно судить о его функциональном состоянии. По «методу Кирлиан» можно фотографировать биологически активные точки человека и животных, наблюдать динамику изменения их размера и окраску в зависимости от многих причин.
Петр Горяев изучал так называемый «листовой фантомный эффект»: применяя метод Кирлиан или, возможно, другую методику, разработанную самим Горяевым, в высокочастотном электромагнитном поле фотографировали сорванный лист растения. Далее отрезали кусочек от этого листа и делали новую «полевую» фотографию. И вот тут–то возникал интереснейший эффект. Лицевой стороной вверх лист положат — фантом есть (т. е. просматривается цельная, а не обрезанная структура листа), перевернут — фантом исчезает. Стало быть, лист «вспоминает» утраченные фрагменты только при определенной пространственной ориентации. Следовательно, одним из ключей к разгадке регенерации утраченных конечностей может служить подобранная определенным образом структура пространственного расположения всего тела.
Система СПРУТ — только первый шаг на этом трудном и неизведанном пути. Еще раз хочу подчеркнуть, что она создавалась с одной определенной целью — знать свою слабую лидирующую систему, данную нам от рождения, и по возможности не допускать разбаланс нашего биологически активного контура. Если все же такой разбаланс произошел, то как можно быстрее его устранить до момента появления той или иной патологии как на физическом, так и на нервно–соматическом уровнях. Попутно решались и прикладные задачи применения системы. Главная из них — недопущение формирования родовых травм.
Особенно важно планировать время зачатия будущего ребенка. Резонансно–волновые карты супругов должны быть как никогда сбалансированными. Это будет гарантией нормального зачатия, вынашивания и рождения здорового потомства. Конечно, при условии, что биомеханика будущей матери не имеет патологий, включая ее собственную неустраненную родовую травму.
В настоящее время мною разработана программа подготовки персонала для работы в крупных фирмах. Основная задача, к примеру, девушки–референта, подготовленной по определенным методикам, — внутренняя безопасность ее шефа.
Приведу пример. Одна из моих учениц работала секретарем–референтом в одной из московских фирм. Работа складывалась вполне удачно, и все было бы неплохо, если бы по долгу службы ей не приходилось довольно часто ездить вместе с шефом. Нет, нет — это были чисто деловые поездки. Но она обратила внимание, что ее шеф почти постоянно нарушает правила движения. На красный свет светофора он проезжал, даже не затормаживая. Сделать ему замечание она, естественно, не могла, и только чудом они каждый раз избегали ДТП. Причем самое непонятное было то, что после поездки шеф материл тех водителей, которые, по его мнению, должны были уступить ему дорогу. Что–то здесь было не так.
