Ознакомительная версия.
Нам прекрасно известно, что этот бунт не оправдан, поскольку научные исследования приносят человечеству огромную пользу, но их сущность в корне противоречит нашим понятиям о значении близких отношений, и мы ничего не можем с собой поделать. Тем не менее, заболев, мы бежим в аптеку за таблетками и не вспоминаем о лабораторных животных, которые умерли в ходе разработки этих таблеток.
Данная ситуация сложна для широкой общественности, но не представляет никакой сложности для ученых, ибо они не видят в своих отношениях с лабораторными животными никакого символизма. Исповедуя безжалостно объективный подход к своей работе, они еще на студенческой скамье преодолели эмоциональные трудности. Если они проявляют заботу о подопытных животных, то только для того, чтобы те оптимально соответствовали требованиям, предъявляемым к экспериментальным образцам, а не для того, чтобы удовлетворить свою эмоциональную потребность в телесной близости. Иногда это требует самодисциплины, поскольку даже при самом строгом интеллектуальном контроле телесные контакты способны сформировать привязанность. Подчас в большой лаборатории можно увидеть стоящую где-нибудь в углу клетку с жирным кроликом, ставшим своего рода талисманом данного учреждения, к которому все относятся как к домашнему питомцу и никто не помышляет использовать его в экспериментах. Этот кролик уже выступает совершенно в иной роли.
Людям, не принадлежащим к миру науки, провести такую грань трудно. Для них все животные – обитатели Диснейленда. Если они расширяют собственные горизонты с помощью документальных телевизионных фильмов и начинают забывать игрушечные образы зверюшек своего детства, это происходит в компании не специалистов фармакологических компаний, а натуралистов, которые наблюдают за жизнью животных, а не манипулируют ею.
Таким образом, проблема экспериментатора остается неразрешенной. Подобно хирургу, оперирующему пациентов, чтобы спасти им жизнь, он старается улучшить чью-то участь, но в отличие от хирурга не получает за это благодарности. Подобно хирургу он объективен и чужд эмоциям на работе. И в том и в другом случае чувствительность была бы губительна. В случае с хирургом это менее очевидно, поскольку за пределами операционного блока он может играть роль заботливого целителя. В операционной же этот специалист обращается с телами пациентов хладнокровно и беспристрастно. Если бы сие было не так, нам всем пришлось бы рано или поздно пострадать из-за этого. Если бы экспериментатор привязался к лабораторным животным и начал относиться к ним как к домашним питомцам, очень скоро он просто не смог бы проводить исследования, результаты которых помогают людям противостоять болезням. Он бы пришел в ужас от того, чем ему приходится заниматься. Точно так же, если бы хирург позволял себе проникаться сочувствием к страданиям пациентов, скальпель в его руке мог бы однажды дрогнуть… Если бы лежащие на операционном столе слышали разговоры врачей, они, наверное, были бы поражены их порой шутливым, порой деловитым тоном и оказались бы неправы. Высочайшая интимность проникновения в тело другого человека острым инструментом требует полного отключения чувств от происходящего. Если бы хирург проявлял во время операции эмоции, следующий близкий телесный контакт у его пациентов происходил бы с сотрудниками похоронного бюро.
В этой главе мы рассматривали использование живых заменителей людей в жаждущем телесных контактов мире. Если такие действия любовны, как в случае с поглаживанием и похлопыванием домашних питомцев, они доставляют большое удовольствие, но если контакты не согреты любовью, как в случае с лабораторными животными, то и никакого удовольствия нет. В целом на них приходится множество случаев тактильного взаимодействия, и в этом отношении представители фауны имеют для нас большое значение. Говоря о содержании домашних животных, мы подразумевали, что их владельцами являются взрослые люди, но дети старшего возраста тоже активно контактируют с ними, проявляя в подражание папам и мамам псевдородительскую заботу о них. Поскольку кошки и собаки, как правило, считаются псевдодетьми настоящих родителей, зачастую юные псевдородители больше привязаны к представителям других видов, к которым взрослые обычно относятся с пренебрежением – кроликам, морским свинкам и черепахам. Эти животные, не испорченные суперлаской, представляют отдельный, более закрытый, мир, где юные псевдородители могут найти замену человеческим телесным контактам.
На долю маленьких детей остаются игрушечные животные, которые заменяют заменителей. Они любят их, как если бы те были живыми существами, и испытываемая ими привязанность к плюшевым мишкам не менее сильна, чем привязанность старших братьев и сестер к любимому кролику или обожаемому попугаю. У многих девочек любовь к мягким игрушечным животным сохраняется даже тогда, когда они становятся взрослыми. На одной газетной фотографии, запечатлевшей освобожденных пассажиров захваченного террористами самолета, девочка-подросток судорожно прижимает к себе плюшевого медвежонка Тедди, и это говорит о многом. Когда у нас возникает сильная потребность в успокаивающем телесном контакте, для этого подойдет даже неодушевленный предмет, и это тема следующей главы.
7
Использование неодушевленных предметов
На рекламном щите в Цюрихе висит большой плакат с двумя изображениями одной и той же мужской головы, располагающимися рядом друг с другом. Головы идентичны, за исключением характерной детали: во рту одной – сигарета, во рту другой – детская соска. Предполагается, что смысл очевиден, поскольку изображения не сопровождаются ни единым словом. Не осознавая этого, дизайнеры сказали о значении курения гораздо больше, нежели намеревались. Они наглядно и весьма красноречиво объяснили, почему тысячи людей готовы подвергать себя риску тяжелых заболеваний и даже мучительной смерти.
Разумеется, плакат призван пристыдить взрослых курильщиков, заставить их почувствовать себя малыми детьми, но его содержание можно интерпретировать и в противоположном смысле. Если мужчина с соской во рту получает благодаря ей какое-то успокоение, подобно ребенку, это означает, что он выглядит инфантильным. Что ж касается другой головы, здесь проблема решена. Как и соска, сигарета приносит успокоение, но элемент инфантильности при этом отсутствует. Если содержание плаката интерпретировать так, оно может восприниматься как поощрение курения для тех, кто еще не открыл для себя его успокаивающий эффект. Курите, и сможете успокаиваться, не выглядя при этом незрелыми!
Даже если мы не будем превратно истолковывать благонамеренный посыл подобным образом, он все равно свидетельствует о серьезности проблемы курения, которая приобрела глобальные масштабы. Этот вопрос привлек к себе серьезное внимание лишь в последнее время. Во многих странах была проведена кампания по предупреждению курящих об опасностях, которым они подвергаются, наполняя свои легкие канцерогенным дымом. На телевидении запретили рекламу сигарет, провели многочисленные дискуссии на тему, как не допустить приобщения детей к этой пагубной привычке, и т. д. Эффект был двояким: некоторые бросили курить, но многие другие настолько встревожились, что стали выкуривать лишние сигареты, дабы хоть как-то успокоиться. Другими словами, хотя наконец данная проблема была признана очень тревожной, решится она, судя по всему, нескоро. Просто говорить людям, что они не должны что-то делать, поскольку это вредно, мера явно недостаточная, способная давать результаты лишь в краткосрочной перспективе. Это все равно что с помощью войн решать проблему перенаселенности земного шара. Погибнут миллионы людей, но как только военные действия закончатся, рождаемость сразу повысится, и численность населения вновь резко возрастает. Точно так же во время каждой антиникотиновой кампании тысячи людей бросают курить, но после ее завершения акции производителей табачных изделий очень скоро вновь взлетают вверх.
Самая большая ошибка организаторов таких кампаний в том, что они редко задаются очевидным вопросом: почему люди курят? Судя по всему, они думают, что это связано с наркотической зависимостью от никотина. Такая зависимость у курильщиков действительно формируется, но главным фактором является не она. Причину пристрастия к табаку у многих следует искать в чем-то ином. Если вспомнить плакат из Цюриха, можно предположить, что она заключается в оральной интимной близости, возникающей, когда губы зажимают какой-либо предмет. Пока данный аспект курения не будет должным образом изучен, наше общество, страдающее от стрессов и жаждущее душевного комфорта, едва ли избавится от этой привычки.
В этой главе рассматривается использование неодушевленных предметов в качестве заменителя человека, если необходим телесный контакт. Исследуя этот феномен, мы удаляемся еще на один шаг от первоначального источника – близости с близкими. Первый шаг привел нас к близости с малознакомыми людьми (представители профессий, подразумевающих прикосновения), второй – к близости с живыми заменителями (домашние животные), и теперь, сделав третий, мы оказались в мире неодушевленных предметов, имеющих потенциал близости. Их много и помимо сигареты, но мы начнем именно с нее, поскольку это возвращает нас к тому самому моменту, когда измученная мать запихивает резиновый заменитель своего соска в рот надрывающегося от крика младенца.
Ознакомительная версия.
