Ознакомительная версия.
Наименьшие трудности возникали на Руси. Наследник Ивана Калиты московский князь Симеон Гордый, ставший великим князем в 1341 году, сразу же признал властителя в Джамбеке, занявшем трон хана в том же году, и лично прибыл к нему, чтобы представиться и высказать свои поздравления в связи с началом правления. Его частые визиты в Сарай (в 1344, 1347 и 1350 гг.) и постоянное желание подчиняться Орде заставляло других князей стараться придерживаться такого же поведения.
Русский митрополит Теогност (Феогност) в 1342–1343 годах также выказал хану свое почтение, выплатив остаток долга по дани в размере шестисот рублей. В ответ Джамбек подтвердил прежние вольности русского духовенства. Новый митрополит Алексис в 1357 году даже удостоился чести посетить в больнице супругу Узбека, а позднее, возможно, и Джамбека тоже, Тайдулу (Тайд-оглу), которую исцелил своими молитвами. В результате хан еще раз подтвердил привилегии христианской церкви и ее служителей.
Хан мог обратиться непосредственно к великому князю, как, например, в 1357 году, когда ему надо было высказать пожелания, касающиеся всех русских князей, поскольку знал, что тот не только доведет их до них, но и проследит за исполнением. Военное вмешательство и наказание за неповиновение потребовалось всего один раз в 1348 году, когда ордынское войско под командованием принца Тимура (Темира) выступило против Алексина[144].
Гораздо опаснее была обстановка на северо-западе, на границах с Литвой. Джамбеку, используя постоянные конфликты между Польшей и Литвой, удалось довольно легко утвердить свое господство, поддерживая одну и ослабляя другую сторону. Так, в 1343 году комендант Пшемысля (Перемышля) в союзе с другими городами обратился к хану за помощью, поскольку он опасался, что польский король Казимир III (правивший с 1333 по 1370 г.) хочет воспрепятствовать его землякам отправлять ортодоксальные обряды. Он напомнил Джамбеку, что король занял города, платившие дань татарам, чтобы присвоить себе идущие от них деньги. Однако это не оказало должного влияния на хана.
Никаких последствий для Литвы не получило и бегство в Сарай в 1345 году литовского князя Нариманта (Наримунда) из-за конфликта со своим братом. В то время внимание татар было по большей части направлено на Венгрию, но в 1345 году татаро-монголов разбили в Трансильвании, а их командиры попали в плен. Благодаря этой победе венгерское влияние расширилось вплоть до реки Днестр. Корона святого Стефана[145] больше не опасалась кыпчаковских набегов на свои земли.
В 1349 году литовский князь Ольгерд попытался даже заручиться поддержкой татар в борьбе с московским князем Симеоном Гордым, который являлся подданным хана. С этой целью он отправил в Сарай своего брата Кориата[146] и еще одного боярина. В таком образе действий Литвы отчетливо проявляется серьезное изменение в ее духовном настрое, произошедшее за эти последние годы.
Еще несколько лет назад невозможно было даже помыслить, чтобы чужой князь в своих собственных интересах, да еще к тому же в борьбе с сюзереном, посмел бы обратиться к хану за помощью. Теперь же Ольгерд рассматривал Золотую Орду как обычное восточноевропейское государство, с которым можно по своему усмотрению заключить союз, как с любой другой страной. Какой четкий путеводный знак дальнейшего политического развития Кыпчака!
Как только московский князь Симеон Гордый получил известие о грозящей ему опасности, он тоже отправил к Джамбеку посланца, в задачу которого входило напомнить хану, что Ольгерд до этого времени всегда выступал в качестве противника Золотой Орды, и изложить причины возникновения конфликта с великим князем Литовским. В ответ на это Джамбек повелел арестовать Кориата и выдать его Симеону. Потребовались длительные переговоры и готовность Ольгерд а заключить полный мир с Москвой, чтобы Кориат получил свободу.
Несмотря на это, Ольгерд Литовский пока что смог и дальше жить с Ордой в мире. Ему даже удалось вывести из-под господства Золотой Орды Подолию, область между притоками Днестра и Буга, поскольку осевшие там татары начиная с середины столетия стали занимать все более независимую позицию. В конечном итоге это позволило Ольгерду посадить там литовских князей из числа наследников уже упоминавшегося Кориата. Когда именно это произошло, точно неизвестно. Возможно, уже в 1350 году, а может быть, и двенадцатью годами позже.
Польский исследователь граф Юзеф Пузына считает, что с занятием Подолии литовским князем непосредственно связан папский указ от 1351 года, разрешивший Казимиру III использовать для борьбы с татарами доходы из польских епархий. Другие историки это оспаривают. Они относят переход Подолии под литовский суверенитет ко времени после битвы на Синих Водах[147], поскольку сохранившиеся свидетельства о деятельности корятовичей, как называли наследников Кориата, относятся к более позднему времени.
Но и Орда при правлении Джамбека еще не настолько ослабла, чтобы просто смириться с такой потерей своего влияния. И все же это был знак начала распада татарской державы на мелкие кусочки. Именно поэтому граничившей с ней Литве удалось укрепиться в пограничной зоне и построить там крепости, которые стали серьезным препятствием для набегов татар, привыкших к действиям в открытом поле.
Однако расширение территории Литовского государства тогда еще не привело к разрыву отношений между Литвой и татарами. Обе стороны в 1352 году многократно совершали совместные опустошительные набеги на люблинские земли и поставили Казимира III в такое бедственное положение, что 27 июля 1352 года он вынужден был обратиться к папе римскому Клименту VI с просьбой издать особый указ, побуждающий людей к борьбе с объединившимися «языческими врагами». Он попытался в 1351–1352 годах установить контакты и с литовским князем Кейстутом (братом Ольгерда), чтобы заключить с ним соглашение против татар и взорвать, таким образом, татаро-литовскую коалицию. Когда данная попытка закончилась неудачей, Казимир вступил в переговоры с татарами, обещая заплатить дань за Малую Подолию, находившуюся тогда под его управлением.
Вполне возможно, что именно тогда возникли обязательства данных земель по выплате дани (о более ранних договоренностях на этот счет ничего не известно). Также не исключено, что правящие позднее в остальных частях Подолии корятовичи Георг и Константин именно из-за подобного поведения польского короля вынуждены были согласиться выплачивать деньги, чтобы не вызывать раздражения хана. Это взаимосвязано со временем их утверждения в Подолии, о чем уже шла речь. Польскому королю удалось добиться раскола среди татар. В 1356 году на его сторону перешло семь их подольских ханов. Таким образом, угроза совместных татаро-литовских набегов была ликвидирована, а положение Ольгерда стало настолько угрожающим, что ему пришлось вооружаться уже против татар.
Прежде чем великий литовский князь начал воевать с татарами, сложились новые условия, которые являлись хорошими предпосылками для его будущих побед. Джамбек бросил Тебриз и завоеванные земли в Азербайджане, чтобы в спешке вернуться в Сарай, где он осенью 1357 года и умер. Его сын Мухаммед Берди-бег, которого Джамбек оставил в Тебризе, немедленно направился в Сарай, чтобы вступить в наследство, и поручил управление завоеванными землями двум эмирам, не имевшим никакого веса. Таким образом, с отъездом Берди-бега задача по завоеванию Персии для Золотой Орды была окончательно снята.
Времена гражданской войны
После смерти Джамбека почти два десятилетия в Орде наблюдалось отсутствие упорядоченного состояния. Берди-бегу потребовалось время, чтобы были устранены двенадцать его братьев и приняты знаки покорности от русских князей[148]. Но в 1359 году он умер насильственной смертью, предположительно от яда. Незадолго до этого (в 1358 г.) он повелел казнить своего сына Мухаммеда Хогу (по-русски Мамат-Хожу) за то, что тот убил его поверенного. Если учесть мотив такого поступка Мамат-Хожу, который наказал этого поверенного за то, что тот вмешался в московские дела, то становится понятным, что уже тогда татарские принцы принимали сторону тех или иных восточноевропейских государств вопреки интересам своей страны.
После смерти Берди-бега начались настоящие битвы за право обладания троном, напоминавшие то, что еще совсем недавно происходило во время распада персидской монгольской империи. Мы не станем приводить портрет всех правителей, сменявших друг друга, поскольку нам известны только их имена. Кратковременность пребывания во власти не позволяет судить об их деятельности как правителей.
Сначала трон занял Кульпа, брат умершего Берди-бега. Согласно русским источникам, он правил всего шесть месяцев и пять дней. Зимой 1360 года его вместе с двумя сыновьями, примечательно названными русскими именами Михаил и Иван, убил другой брат Кульпы Невруз Бек Мухаммед (по-русски Науруз).
Ознакомительная версия.
