Лукашевич была горячей патриоткой. К пятидесятой годовщине Крымской войны она создала книгу для юношества и простого народа, озаглавленную «Оборона Севастополя и его славные защитники» (1904). Тут использованы разные источники, в том числе собственные интервью Лукашевич с ветеранами в исторических местах. Вышло и несколько тоненьких книжек о Крымской войне: «Гроза надвигается», «Два памятных дня. Памяти генерала Хрулева» (1904) и «Славная севастопольская оборона» (1905). Лукашевич нашла примеры героизма и любви к отечеству среди высоких чинов и простых солдат, женщин и детей, сравнив их с героями древности. В этой войне царь и народ были едины.
Лукашевич завершает «Славную севастопольскую оборону» в пацифистском духе: «Закончим наш труд горячим пожеланием, чтобы когда-нибудь над землею взошло солнце мира и братской любви и чтобы войны, этого ужасного варварства, между народами не было»[232]. Однако ее молитвы услышаны не были, и Лукашевич сама стала свидетельницей нескольких войн. Русско-японская война послужила поводом для книги «Война России с Японией» (1904), набитой фактическими данными и газетными репортажами. Николай II представлен истинным миротворцем. В «Подвигах родных героев» (1915) Первая мировая война заставила автора вспомнить героические моменты русской истории, от Минина и Пожарского в 1612 году до войны с Японией в 1904 – 1905-м. Герои книг «Дружок-воин» и «Убежал на войну» (1916) – собака и одиннадцатилетний мальчик. В Петербурге Лукашевич поддерживала частный госпиталь имени Льва Толстого для раненых солдат и больницу для детей из солдатских семей. Трагедия войны коснулась близко и ее самой – сын писательницы погиб на фронте в 1916 году.
Большевистская революция 1917 года радикально изменила ситуацию Лукашевич. Последний том воспоминаний «Гимназия и семья», который должен был выйти в 1918 году, так и не увидел свет. В конце Гражданской войны она жила в маленьком городке Геленджике, куда уехала в 1917 году из-за слабого здоровья. Там ее нашел Анатолий Луначарский, советский комиссар народного образования, который хотел, чтобы она участвовала в создании советской детской литературы. Лукашевич вернулась в родной город, теперь называвшийся Петроград, но решила остаться в стороне от литературной жизни. Ее произведения по-прежнему широко читали в эмигрантских кругах, но в Советской России вышли только две книжки – «Митрофашка» (1924) и «Сын стрелочника» (1927). В первой, посвященной внуку в 1920 году, рассказывается о Гражданской войне с точки зрения ребенка. Война и все зло вокруг воплощаются в образе фантастического существа, названного Митрофашкой, и только возращение отца и начало мирного времени прогоняют злого духа. Вторая книга – любопытное продолжение более раннего произведения «Стрелочник». Вспоминая слова отца «Долг, долг прежде всего», сын стрелочника, храбрый советский пионер, предотвращает бандитское ограбление поезда. Красная армия также участвует в операции. Книга стала неубедительной, патетической попыткой Лукашевич подделаться под новые идеологические требования.
Неопределенное положение самой Лукашевич в советской культурной жизни не помешало ее попыткам помочь другим злополучным жертвам времени. Когда ее крестник, юный музыкант и композитор Дмитрий Шостакович, оказался в 1921 году на грани голодной смерти, она послала Луначарскому трогательное письмо[233]. Последние годы не принесли Лукашевич ничего хорошего: книги ее изымали из библиотек, издаваться не было никакой возможности. Она умерла в 1931 году, по всей видимости, в Ленинграде. Другой возможной датой ее смерти называли роковой 1937 год.
Софья Лаврентьева (1836 – 1918) впервые напечаталась в «Детском чтении» в 1873 году. Большого успеха она не добилась, но вплоть до 1917 года активно участвовала в большинстве основных детских журналов. Простые коротенькие стихотворения в сочетании с пятнадцатью цветными иллюстрациями, скорее всего, иностранного происхождения, составляют «Детские забавы» (1891). Маленький Жорж стал, вероятно, первым ребенком, прокатившимся на велосипеде, в русской детской поэзии. Его поездка кончается плохо, к нескрываемому восторгу зрителей. И у других детей в этой книжке необычные развлечения, например, игра со слонами, обезьянами и пони.
«Новый Степка-Растрепка», опубликованный под авторством Лаврентьевой, является на самом деле переводом немецкой книги Der Tierstruwwelpeter (1887) Юлиуса Ломейера с великолепными иллюстрациями Федора Флинцера. Если первоначальный «Степка-Растрепка» по-прежнему пользовался читательской популярностью, то новая попытка оказалась неудачей. Слишком уж гротескными были истории из мира детей в духе Генриха Гофмана. Персонажи исправляются только после резкого вмешательства извне: из неряхи Вари делают огородное чучело, Федюше, который всегда ломает свои и чужие вещи, достаются от Деда Мороза не подарки, а хорошая взбучка. Васенку посылают в Африку, чтобы там, в местной школе, его научили прилично вести себя за столом.
В «Новый сборник театральных пьес для детей и юношества» (1899) попали коротенькие пьески и сцены, которые дети могли разыгрывать перед родителями. Мораль этих, по большей части реалистических, сцен из школьной и семейной жизни безупречна. Несколько сказочных пьес оживляют унылую картину.
Лаврентьева на редкость много путешествовала и описывала свои впечатления в «путеводителях» для детей. Двое деток в книге «По белу свету: Путешествие Вани и Сони заграницу» (1900) проезжают вместе с родителями практически по всей континентальной Европе, включая Скандинавию. Лаврентьева старается оставаться на позиции ребенка, учитывать его интересы и чувства. Многочисленные иллюстрации украшают книгу, делают ее более познавательной. Одним из наиболее интересных моментов путешествия становится приезд в Данию, на родину Ханса Кристиана Андерсена. «Помните его сказки?» – спрашивает отец. «Как же! – воскликнул Ваня. – Мне особенно нравилась сказка о стойком оловянном солдатике!» На кладбище Ваня и Соня подбирают на память листок плюща с могилы сказочника.
Рассказы Лаврентьевой были собраны в книги «Добрые души» (1901) и «Из жизни» (1903). Мотив любви к природе и к животным соседствует с примерами благотворительности в мире людей. Героини учатся в пансионе или в начале профессиональной карьеры, домашняя жизнь и внешний мир нередко вступают в противоречие. В «Черством барине» кресло (!) рассказывает о своем житье-бытье, одновременно проявляя неожиданное понимание человеческой природы. Простые рассказики для обучения детей чтению составляют сборники «Малюткам» (1904) и «Малым деткам» (1912). Сцены веселых домашних игр перемежаются грустными рассказами о бездомных детях, замерзающих на улице в зимнюю стужу.
Всегдашняя любовь к музыке привела Лаврентьеву в немецкий город Байройт, где она слушала вагнеровского «Парсифаля». Одна из ее последних работ, «Парсифаль» (1913), пересказывает немецкую легенду о триумфе христианства с истинным вдохновением и поэтической силой. Несмотря на литературные достоинства книги, опубликована она была на средства автора.
При упоминании имени Анны Хвольсон (1868 – 1934) прежде всего вспоминается Мурзилка, но в свое время писательница была известна и собственными сочинениями. «Свет не без добрых людей» поначалу был частью ее первой книги «Ручеек» (1888), но потом вышел и отдельно под новым названием – «Погорельцы» (1908). Это история двух сирот, чей дом сгорел. Брат замерзает насмерть в холодную зиму, но сестра выживает. О ней заботится добрый доктор, который даже посылает ее в школу. Уроки любви к ближнему, сострадания к бездомному и готовности помочь прекрасно вписываются в давнюю традицию русской литературы.
В противовес суровой действительности, Хвольсон сочиняла и сказки-фантазии, которыми она надеялась изменить мир: «И стало всем жить лучше с того времени, как малютки Сказка и Фантазия начали бывать у людей»[234]. Рассказывая детям о природе, Хвольсон также использовала сказочные элементы. Ее готовность одушевлять материальный мир не знает границ: заварка способна поведать самовару о жизни в Китае, а головной платок разговаривает с овчинным тулупом. Научные факты, данные в форме беседы взрослого с ребенком, или, хуже того, в форме рассказа от имени самого природного феномена, заставили критика Михаила Соболева в «Педагогическом сборнике» (1889) мечтать о том, чтобы Хвольсон учила «без помощи мыслящих кусочков глины, резонерствующих кораллов, разглагольствующих чулков»[235]. В том же году «Обзор детской литературы» советовал родителям покупать детям книги знаменитого немецкого зоолога Альфреда Брема, а не «нелепицы» Хвольсон[236].
Дети оказались не столь требовательны. Им, напротив, книги Хвольсон нравились, в том числе «Среди цветов» (1889) – переделка книги Эмиля Дебо Le Jardin de Mademoiselle Jeanne (1880). Старый крымский садовник в книге «Среди цветов» позволяет маленькой Нюте развести собственный садик. Автор получает возможность одновременно и развлекать читателя, и обучать его ботанике и зоологии. «Друзья и любимцы» (1890) посвящены встречам детей с природой.
