He spoke with bitterness (он говорил с горечью), and, having said thus, relapsed for some minutes into silence (и, сказав это, на несколько минут погрузился в молчание; to relapse – впадать /в какое-либо состояние/). Presently he raised his head from his hands (вскоре он выпрямился: «поднял голову со своих рук»), and added, with an altered voice and manner (и добавил, изменившимся голосом и в другой манере),
‘I, sir, paused, investigated, believed (я, сэр, колебался, исследовал, поверил; pause – пауза, перерыв; замешательство, колебания), and was not ashamed to state my convictions to the world (и не постыдился изложить миру свои убеждения; to state – заявлять; формулировать; излагать). I, too, was branded as a visionary (я тоже был заклеймен как мечтатель; visionary – мечтатель; выдумщик, фантазер), held up to ridicule by my contemporaries (выставлен на посмешище моими современниками; to hold up – выставлять, показывать; to ridicule – осмеивать; поднимать на смех), and hooted from that field of science in which I had laboured with honour during all the best years of my life (и был изгнан из той отрасли науки, в которой я пользуясь уважением/честно трудился на протяжении лучших лет своей жизни; hoot – крик совы; гиканье; to hoot – гикать, улюлюкать; прогонять, изгонять с гиканьем; honour – слава, почет, честь; почтение, уважение; благородство, честность). These things happened just three-and-twenty years ago (это случилось как раз двадцать три года назад). Since then, I have lived as you see me living now (с тех пор я живу так, как вы сейчас видите), and the world has forgotten me, as I have forgotten the world (а мир забыл меня, как я забыл мир; to forget). You have my history (вы знаете теперь мою историю).’
‘It is a very sad one (очень печальная история),’ I murmured, scarcely knowing what to answer (пробормотал я, едва представляя, что тут можно сказать; to know – знать; to answer – отвечать).
‘It is a very common one,’ he replied (вполне обычная история, – ответил он; very – очень). ‘I have only suffered for the truth (я только пострадал за правду), as many a better and wiser man has suffered before me (как многие лучше и мудрее /меня/ пострадали до меня).’
He spoke with bitterness, and, having said thus, relapsed for some minutes into silence. Presently he raised his head from his hands, and added, with an altered voice and manner,
‘I, sir, paused, investigated, believed, and was not ashamed to state my convictions to the world. I, too, was branded as a visionary, held up to ridicule by my contemporaries, and hooted from that field of science in which I had laboured with honour during all the best years of my life. These things happened just three-and-twenty years ago. Since then, I have lived as you see me living now, and the world has forgotten me, as I have forgotten the world. You have my history.’
‘It is a very sad one,’ I murmured, scarcely knowing what to answer.
‘It is a very common one,’ he replied. ‘I have only suffered for the truth, as many a better and wiser man has suffered before me.’
He rose, as if desirous of ending the conversation (он поднялся, словно желая положить конец беседе; desirous of smth. – желающий, жаждущий /чего-либо/), and went over to the window (и подошел к окну).
‘It has ceased snowing,’ he observed, as he dropped the curtain (снег перестал, – заметил он, опустив штору; drop – капля; to drop – капать; ронять; бросать), and came back to the fireside (и вернулся к камину).
‘Ceased!’ I exclaimed, starting eagerly to my feet (перестал! – воскликнул я, живо вскочив на ноги; to start – начинать; стартовать; вскакивать). ‘Oh, if it were only possible (о, если бы только это было возможным) – but no! it is hopeless (но нет, это невозможно; hopeless – безнадежный; невозможный, невыполнимый). Even if I could find my way across the moor, I could not walk twenty miles tonight (если бы даже я смог найти дорогу через пустошь, я не в состоянии пройти пешком двадцать миль этим вечером).’
‘Walk twenty miles tonight!’ repeated my host (пройти пешком двадцать миль! – повторил мой хозяин). ‘What are you thinking of (о чем вы /только/ думаете)?’
‘Of my wife,’ I replied, impatiently (о моей жене, – нетерпеливо ответил я). ‘Of my young wife (о моей молодой жене), who does not know that I have lost my way (которая не знает, что я заблудился; to lose), and who is at this moment breaking her heart with suspense and terror (и у которой в эту самую минуту разрывается сердце от неизвестности и от страха).’
‘Where is she (а где она)?’
‘At Dwolding, twenty miles away (в Двоулдинге, в двадцати милях отсюда).’
He rose, as if desirous of ending the conversation, and went over to the window.
‘It has ceased snowing,’ he observed, as he dropped the curtain, and came back to the fireside.
‘Ceased!’ I exclaimed, starting eagerly to my feet. ‘Oh, if it were only possible – but no! it is hopeless. Even if I could find my way across the moor, I could not walk twenty miles tonight.’
‘Walk twenty miles tonight!’ repeated my host. ‘What are you thinking of?’
‘Of my wife,’ I replied, impatiently. ‘Of my young wife, who does not know that I have lost my way, and who is at this moment breaking her heart with suspense and terror.’
‘Where is she?’
‘At Dwolding, twenty miles away.’
‘At Dwolding,’ he echoed, thoughtfully (в Двоулдинге, – эхом повторил он, задумчиво). ‘Yes, the distance, it is true, is twenty miles (да, расстояние, это верно, двадцать миль); but – are you so very anxious to save the next six or eight hours (но… вам так уж сильно хочется попасть туда на шесть или восемь часов раньше: «сэкономить следующие шесть или восемь часов»; to be anxious – сильно желать, очень хотеть; to save – спасать; беречь, экономить /время, труд, силы и т. п./)?’
‘So very, very anxious, that I would give ten guineas at this moment for a guide and a horse (настолько сильно хочется, что я бы прямо сейчас отдал бы десять гиней за проводника и лошадь).’
‘Your wish can be gratified at a less costly rate,’ said he, smiling (ваше желание может быть исполнено с меньшими издержками, – улыбаясь сказал он; to gratify – удовлетворять; costly – дорогой; rate – норма; размер; ставка, тариф; расценка). ‘The night mail from the north, which changes horses at Dwolding (ночная почтовая карета с севера, которая меняет лошадей в Двоулдинге; mail – почта; почтовый поезд), passes within five miles of this spot (проезжает не далее чем в пяти милях от этого места; within – не дальше чем, в пределах; spot – пятнышко; место, местность), and will be due at a certain cross-road in about an hour and a quarter (и должна миновать определенный перекресток примерно через час с четвертью; due – должный, обязанный; ожидаемый). If Jacob were to go with you across the moor (если Джейкоб проводит вас: «пошел бы с вами» через пустошь), and put you into the old coach-road (и выведет вас на старый почтовый тракт: «на старую дорогу для карет»; to put – направлять; приводить; coach – большой закрытый четырехколесный экипаж с открытым местом для кучера на возвышении впереди), you could find your way, I suppose, to where it joins the new one (вы сможете добраться, я полагаю, до того места, где он выходит на новый; to find one’s way – достигнуть; проложить себе дорогу)?’
‘Easily – gladly (легко – с радостью).’
‘At Dwolding,’ he echoed, thoughtfully. ‘Yes, the distance, it is true, is twenty miles; but – are you so very anxious to save the next six or eight hours?’
‘So very, very anxious, that I would give ten guineas at this moment for a guide and a horse.’
‘Your wish can be gratified at a less costly rate,’ said he, smiling. ‘The night mail from the north, which changes horses at Dwolding, passes within five miles of this spot, and will be due at a certain cross-road in about an hour and a quarter. If Jacob were to go with you across the moor, and put you into the old coach-road, you could find your way, I suppose, to where it joins the new one?’
‘Easily – gladly.’
He smiled again, rang the bell (он снова улыбнулся, позвонил в колокольчик; to ring), gave the old servant his directions (дал старому слуге указания), and, taking a bottle of whisky and a wineglass from the cupboard in which he kept his chemicals, said (и, взяв бутылку виски и рюмку с буфета, в котором он держал свои химикалии, сказал):
‘The snow lies deep, and it will be difficult walking tonight on the moor (снег глубок: «лежит глубоко», и будет трудно пробираться сегодня ночью через пустошь; to walk – идти пешком; tonight – сегодня вечером, сегодня ночью). A glass of usquebaugh before you start (рюмочку виски, прежде чем вы отправитесь в путь; usquebaugh – /шотл., ирл., уст./ виски)?’
I would have declined the spirit (я бы отказался от спиртного; to decline – отклонять; отказывать/ся/), but he pressed it on me, and I drank it (но он настойчиво предлагал, и я выпил; to press on – навязывать). It went down my throat like liquid flame (алкоголь пробежал по моему горлу как жидкое пламя; to go down – опускаться), and almost took my breath away (и чуть не заставил меня задохнуться; to take away – отбирать, отнимать; breath – дыхание).
‘It is strong (виски крепкое; strong – сильный; крепкий /о напитках/),’ he said; ‘but it will help to keep out the cold (но оно поможет переносить холод; to keep out – удержать снаружи, не дать проникнуть внутрь). And now you have no moments to spare (а теперь вы не должны терять ни минуты: «вы не имеете в избытке ни минуты»; to spare – беречь, жалеть, сберегать; иметь в избытке). Good night (доброй ночи)!’
I thanked him for his hospitality (я поблагодарил его за гостеприимство), and would have shaken hands (и пожал бы ему руку), but that he had turned away before I could finish my sentence (но он отвернулся, прежде чем я смог закончить предложение). In another minute I had traversed the hall (через минуту я пересек зал), Jacob had locked the outer door behind me (Джейкоб запер за мной наружную дверь), and we were out on the wide white moor (и мы оказались снаружи на обширной белой пустоши; wide – широкий; обширный, большой).
