У северо-западной оконечности Крита Т. Северин высадился на каменистом островке Гарбуза (у древних греков — Корикос, что означает Кожаный мешок). Именно здесь, согласно легенде, Эос, повелитель ветров, подарил Одиссею мешок с заключенными в нем ветрами, оставив на свободе лишь самый нежный ветерок Зефир, чтобы он наполнял паруса кораблей, толкая их к Итаке. Как известно из поэмы Гомера, любопытные моряки, заподозрив, что в мешке находятся богатые дары Эоса, присвоенные Одиссеем, развязали мешок и выпустили ветры на свободу. Это имело для них печальные последствия. На острове, куда разбушевавшаяся стихия загнала флотилию Одиссея, они попали в засаду к жестоким лестригонам, которые, сбрасывая огромные камни с отвесных утесов, разбили в щепки 11 судов и уничтожили их экипажи. По-видимому, они приняли спутников Одиссея за морских разбойников (каковыми они, по существу, и были, разграбив главный город киконов в начале плавания).
Лишь осторожный Одиссей, поставивший свое судно у входа в бухту, остался жив с немногими своими товарищами. Так вот, Т. Северин разыскал угрюмую бухту лестригонов. Ею оказалась бухта Мезапос, расположенная на полуострове Мани. По свидетельству исследователя, ее окружают отвесные 30-метровые скалы. Бухта представляет собой смертельную ловушку. К сожалению, Т. Северин не уточняет строение этого не совсем обыкновенного залива, выход из которого могли перегородить два вооруженных воина. Поэтому нам трудно судить о его происхождении. Возможно, это кальдера потухшего вулкана, но нельзя исключить, что бухта Мезапос образовалась в результате обрушения свода гигантской карстовой воронки. Обследование дна бухты могло бы дать ответ на вопрос: заплывали ли сюда галеры Одиссея или другие корабли и действительно ли здесь их настигла гибель?
Удивительные находки Т. Северина позволили уточнить положение знаменитых скал Сцилла и Харибда. Хотя претендентов на звание легендарных утесов-убийц в Средиземноморье хоть отбавляй, больше всего шансов считаться их прототипами до недавнего времени было у скалистых мысов в Мессинском проливе. Правда, сейчас узость этого пролива ограничена не скалами, а глубоко выдвинутыми в море приземистыми каменистыми мысами и главную опасность представляют не грозные утесы, а водовороты и мели.
Нам кажется, что после путешествия Т. Северина на «Арго» пальма первенства перейдет окончательно к мысу с названием ... Сцилла, находящемуся в проливе между побережьем Пелопоннеса и Итакой. Здесь, западнее острова Лефкос, стоит скала Сесула, разбитая огромной трещиной, шириной 3 м. Под воду она уходит метров на тридцать. Миновать ее невозможно. Эту скалу Т. Северин отождествляет с Харибдой. Под ней и сейчас наблюдается сильный водоворот, проскочить который, не разбившись о скалу, весьма непросто («Арго» удалось это чудом).
Если же идти проливом между материком и островом, то на пути встает скалистый мыс Сцилла. На вершине Сциллы Т. Северин обнаружил пещеру, где, согласно Гомеру, обитало одноименное шестиглавое чудовище, выхватывавшее моряков с проплывавшего судна. Вот так выяснилось, что самые невероятные мифологические сюжеты разворачивались на фоне вполне реальных географических объектов.
Тайна упадка минойской культуры
История минойской культуры охватывает период с 3-го по конец 2-го тысячелетия до н. э., т. е. примерно 2 тыс. лет. Точно неизвестно, какой народ был носителем этой культуры, однако период наивысшего расцвета Критского государства исследователи связывают с именем легендарного царя Миноса. В вассальной зависимости от Крита находились карийцы, ликийцы и хетты. Раскопки, проведенные в Кноссе и в других районах острова английским археологом А. Эвансом в начале нашего столетия, позволили разработать относительно детальную периодизацию истории Крита. Сначала появились поселения городского типа. Основным занятием их жителей были торговля и пиратство. К началу 2-го тысячелетия до н. э. относится строительство первых дворцов, одним из самых больших был кносский. По сложности планировки и роскоши внутреннего убранства он не имел себе равных в Эгейском море. Обилие внутренних помещений, замысловатым образом связанных друг с другом, способствовало появлению легенды о лабиринте, находящемся во дворце Миноса.
Кносс со временем стал столицей могучего государства. Его правитель царь Минос, согласно Фукидиду, имел могущественный для того времени флот, с помощью которого установил господство над островами Кикладской группы и контролировал торговлю в бассейне Восточного Средиземноморья. Минос очистил море от пиратов и основал на островах колонии. Критяне первыми стали строить барки — крупные для того времени суда с поднятым носом и низкими бортами.
Период могущества и расцвета Минойского царства внезапно кончается где-то на рубеже 1450—1400 гг. до н. э. Вплоть до недавнего времени причины быстрого упадка минойской культуры оставались неизвестными. Версия, получившая в последнее время наибольшее распространение, связывает гибель Критского государства с одним из природных катаклизмов. Основным виновником этого считают вулкан на Тире. Некогда он представлял собой большую гору, диаметром около 16 км. Из исторических источников известно, что на нем существовали довольно крупные поселения людей, занимавшихся не только морским промыслом, но и сельским хозяйством. Действительно, вулканические почвы очень плодородны, и риск сосуществования бок о бок с огнедышащей горой долгие годы оправдывался богатыми урожаями. По-видимому, не раз вулкан проявлял свой несговорчивый нрав, но люди привыкли к частым колебаниям почвы, глухому гулу под землей, выделениям газов и даже излияниям лав. Сейчас примерно в тех же условиях обитают жители юго-восточных районов Сицилии, прилегающих к вулкану Этна.
Не всегда обильные флюиды, рождающиеся в недрах Земли, находят выход на поверхность. Иногда они скапливаются в огромном количестве в магматической камере глубоко под конусом вулкана. И тогда происходит самое страшное — взрыв ужасающей силы. В наше время подобный катаклизм случился в 1883 г., когда взорвался один из крупнейших вулканов Зондской дуги — Кракатау. Взрыв уничтожил всю наземную часть вулкана — огромную гору высотой 800 м. Его сила была такова, что стекла вылетели даже в домах, находившихся на расстоянии 160 км от Кракатау, а грохот взрыва донесся до Австралии. Огромное облако пыли, газов и обломков пород поднялось в воздух на высоту 80 км. Ими были засыпаны не только окрестности вулкана. Масса тончайших частиц попала в верхние слои атмосферы. «Эхо» Кракатау услышала большая часть населения планеты. На месте же вулканической горы близ уровня моря образовалась огромная кальдера. В ней до сих пор кипит магматический расплав и выделяются дым и вулканические газы. Число человеческих жизней, унесенных взрывом Кракатау, достигало 37 тыс.
Нечто подобное могло случиться и с Тирой примерно 3500 лет назад. Исполинский взрыв разнес в крошки конус вулкана. В атмосферу вместе с ним было выброшено громадное количество вулканического пепла и газов. Взрыв произошел, когда дули западные ветры, поэтому пепел гигантским облаком накрыл обширные районы к востоку и югу от Тиры, и в том числе расположенный южнее Крита. На месте острова-горы возникла огромная полость, в которую хлынули морские воды. Это привело к тому, что море на какое-то время вдруг отступило от побережья. Суда, стоявшие в гаванях, оказались на обмелевшем дне. Небо заволокла мгла от начавшегося пеплопада. До жителей Крита донесся глухой рокот, а затем на берега острова накатилась волна, точнее говоря, стена воды высотой в несколько десятков метров (волна от взрыва Кракатау достигала 30 м). Она все сметала на своем пути: постройки, деревья, скот и людей. Удар волны огромной высоты нанес непоправимый ущерб не только городам, расположенным на северном побережье, но и сельскохозяйственным угодьям в низовьях рек. Пеплопад довершил дело. Суда были потоплены, города и дороги разрушены, урожай смыт, виноградники засыпаны. Скот и множество людей унесены в море.
